Отчаяние драконов - Аренев Владимир - Страница 42

Долинщик оделся и взглянул на своих спутников. Одмассэн лежал на спине, с открытыми глазами и плотно сжатыми кулаками. Судя по всему, вчерашние приключения здорово разбередили рану на ноге и она давала о себе знать. Мнмэрд заворочался во сне, смачно чмокнул губами, дернулся, ударился локтем о борт лодки — и тоже проснулся.

Пожелав товарищам доброго утра, Ренкр сел зашнуровать таццы (тоже влажноватые, хоть и посуше, чем вчера). Мысленно он благодарил того, кто оставил в лодке несколько сухих одеял, словно по заказу. Хотя благодетелем вполне мог оказаться Нохр.

«Да, ну и в историю же мы влипли», — тоскливо подумал Ренкр. Юноша сомневался, что им удастся добраться до Ворнхольда и уж совсем не хотел вспоминать, что потом придется возвращаться назад, к Монну.

Ренкр встал во весь рост, чтобы осмотреться. Картинка интересная: темная река, светящиеся стены, карниз берега и сидящий на берегу старец, который уже дважды (если считать сегодняшнюю ночь) снился парню. Старец был облачен в серый плащ и серые полотняные шаровары, перетянутые поясом на талии и ремешками на щиколотках. На ногах он носил кожаные светло-коричневые таццы, а под плащом — белую рубаху. Старец сидел у самой воды, скрестив ноги и положив слева от себя длинный, причудливо изогнутый посох, заостренный сверху. Ренкр подумал, что этот посох вполне можно использовать и как копье. Рядом с посохом лежала небольшая дорожная сумка выцветшего зеленого цвета. Ее длинная ручка, которая, судя по всему, перебрасывалась через плечо, была аккуратно свернута кольцом.

Ренкр снова скользнул взглядом по реке, и все у него внутри обмерло. Прямо под берегом, высунув из воды черную цельнопанцирную голову, плескалась огромная рыбина. Хотя ее тела не было видно, судя по размерам головы можно было предположить, что существо раза в полтора длиннее лодки. Рыба явно не принадлежала к заядлым вегетарианцам, о чем свидетельствовали длинные заостренные зубы и криво изогнутый спинной плавник, который, вероятно, играл роль отличного стабилизатора при плавании. Самым же удивительным было то, что старец, наклонясь едва ли не к самой поверхности воды, что-то говорил рыбине, а та отнюдь не спешила его скушать. Напротив, Ренкр готов был поклясться, что этот обитатель подземных вод внимательно слушает рассказчика. Ну, знаете ли!..

Сначала Мнмэрд, потом Одмассэн обратили внимание на необычное выражение лица долинщика и заинтересовались: чем это он так увлечен? Кряхтя, Одинокий поднялся и застыл от изумления; позади ахнул обалдевший Мнмэрд. Так они и стояли, все втроем, безмолвно наблюдая за удивительной сценой.

Потом рыба погрузилась в темные воды реки, а Одмассэн кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание старца. Тот вскинул голову, нашел взглядом лодку и встал, опираясь на посох.

— Доброго утра и удачи во всех начинаниях… — Одинокий запнулся. Это был только третий день их пути, и он представлял себе все по-другому, но — проклятье! — кто еще, посудите сами, способен запросто разговаривать с панцирноголовыми рыбами, кроме… — …Ворнхольд Всезнающий.

Старец чинно кивнул в знак благодарности и проговорил мягким уверенным голосом:

— И тебе всего того же, Одмассэн Одинокий.

Хотя стоял он далеко от лодки, а говорил негромко, слова были слышны отчетливо. Впрочем, Ренкр и не думал удивляться по этому поводу. Седой горянин смущенно кашлянул:

— Откуда тебе известно, кто я?

Всезнающий усмехнулся:

— А откуда тебе известно мое имя? И почему ты считаешь, что я — Ворнхольд?

— Но в этом месте и в это время никто другой просто не может оказаться,

— развел руками Одинокий.

— То же самое я говорю тебе. Только ты да еще два этих молодых… гм… человека могли оказаться здесь и сейчас.

— Если тебе известно это, то ты знаешь и зачем мы пришли, — осторожно предположил Одмассэн.

— Верно, — согласился Ворнхольд. — Вы пришли задавать вопросы. Но с этим придется обождать. Сначала я задам вам вопрос. Цените ли вы свою жизнь?

Одмассэн непонимающе пожал плечами:

— Да…

— Тогда соизвольте одеться и подплывайте на лодке сюда — я все объясню. Но поторопитесь.

Старец снова сел и, пристроив посох на коленях, застыл в ожидании.

Одмассэн и Мнмэрд только сейчас вспомнили, что стоят во весь рост, облаченные исключительно в исподнее. Дрожа от царящего здесь холода, они поспешили одеться. Затем Одинокий пошел проверить исправность рулевого механизма, а парни попытались отыскать хоть какое-нибудь подобие весел. Не обнаружив ничего подходящего, они сообщили об этом Ворнхольду. Тот лишь пожал плечами:

— Тогда готовьте веревки. Надеюсь, кто-нибудь из вас умеет плавать?

Ренкр вздрогнул при одной только мысли, что опять придется лезть в холодные воды реки. Здесь течение было поспокойнее, чем там, где они прыгали вчера, но все же перспектива снова пытаться просушить одежду (и себя) в этом влажном воздухе совсем не привлекала. Горяне же, как оказалось, плавали крайне плохо; вчерашнее им удалось совершить лишь потому, что ситуация сложилась критическая, сегодня же у Одмассэна открылась недавняя рана на ноге, а Мнмэрд, краснея, лишь беспомощно разводил руками…

Они отыскали канат и стали обвязывать им раздевшегося Ренкра вокруг пояса. Парень предполагал, что ему нужно будет доплыть до берега и привязать там конец каната, а горяне попросту подтянут туда лодку. Но Ворнхольд, дождавшись, пока Ренкра обвяжут, заявил, что юноше незачем плыть к берегу. Долинщик, все еще помнивший о необычайном собеседнике Всезнающего, вздохнул с облегчением. Но следующие слова старца заставили глаза Ренкра непроизвольно расшириться до невероятных размеров, и дышать ему вдруг стало намного тяжелее.

— Ты видел динихтиса, с которым я недавно беседовал? — спросил у парня Всезнающий.

Долинщик утвердительно кивнул, отмечая про себя, что ту «рыбку» зовут динихтис.

— Сейчас я позову его и дам соответствующие указания. Ты же подплывешь к нему и обвяжешь канатом так, чтобы он мог тащить лодку против течения. Ты понял?

Не находя слов для переполнивших его в одночасье не совсем хороших чувств, Ренкр просто кивнул, судорожно проталкивая в легкие обжигающе холодный сгусток воздуха.

— Не беспокойся, он не тронет тебя, — успокоил парня Ворнхольд.

Затем нагнулся к воде и произнес нечто непонятное ни долинщику, ни горянам. Из воды мгновенно вынырнула громадная голова. Ренкру почему-то показалось, что виденная им в первый раз рыба была значительно меньше. Тем временем старец что-то сказал динихтису, и тот отплыл от берега, направляясь к лодке. У ее носа рыба замерла, работая плавниками и выжидающе глядя левым глазом на Ренкра. Тот почесал в затылке, вздохнул и, в душе не надеясь больше увидеть друзей, прыгнул в темную воду.

Его вытащили за канат, обвязанный вокруг пояса. Ренкр не мог пошевелиться — тело промерзло и уже не подчинялось ему. Задачу свою он тем не менее выполнил, и теперь динихтис был оплетен канатом. Упряжь не стесняла движений рыбы, но позволяла тащить за собой лодку.

Как только Ренкр, судорожно глотая воздух, перевалился через борт, его укутали в одеяло и стали растирать. Тем временем динихтис отбуксировал лодку к берегу, где Ворнхольд уже развел небольшой костерок, непонятно откуда раздобывши для этого хворост. Долинщика поднесли поближе к пламени, а Всезнающий извлек из своей сумки обычную металлическую кружку. Он зачерпнул в нее воды прямо из реки, капнул в кружку три-четыре капельки из добытого все из той же сумки пузырька, после чего передал смесь Одинокому. Седой горянин напоил бездвижного Ренкра; тот послушно выпил, стараясь не думать о том, какая гадость обычно попадает в воды подземной реки.

Через несколько минут он почувствовал себя значительно лучше и даже смог пошевелиться. Заметив это, Ворнхольд приказал отнести Ренкра обратно в лодку и стал тушить костер.

— Объясни, зачем такая спешка? — обратился к мудрецу Одмассэн.

— Тролль Нохр собрал сейчас новый отряд из своих соотечественников и спешит сюда, за вами, поэтому нужно как можно быстрее покинуть Нижние пещеры. Динихтис поднимет лодку вверх по течению.