Взгляд Ангела - Дэвис Сьюзан - Страница 17

— А вы не такой простак, сэр! Типпекано!.. С юмором у вас, как я погляжу, все в порядке!

Зак мысленно отвесил себе приличный пинок за эти грубые выкрутасы. Чувствуя себя сегодня немного самоувереннее, чем обычно, он едва не сел в лужу.

Тускло улыбнувшись мистеру Барлингсу, Зак проговорил:

— Говорят, смех — это лучшее лекарство, сэр.

— В таком случае вы определенно поправляетесь!

— Ты можешь передать это Мэми Каннингхэм, Роберт, когда увидишься с ней в городе, — проговорил Вольф, вытягивая перед собой деревянную ногу. — Она была настолько добра, что всерьез озаботилась самочувствием преподобного отца.

— С удовольствием передам, — все еще хохоча, ответил Барлингс. Он промокнул свои губы носовым платком и, сунув руку в широкий карман сюртука, достал оттуда коробку с сигарами. Поймав на себе взгляд Бет Энн, он поинтересовался: — Не будете возражать, если я немного подымлю, мисс Линдер?

Занятая кофе, Бет Энн только кивнула и скороговоркой проговорила:

— Разумеется, не буду, сэр.

— Джентльмены? — Барлингс повел коробкой по кругу, предлагая присутствующим разделить с ним это удовольствие. — Прямо из Гаваны! Ручной скрутки по моему заказу!

Зак и Вольф отказались. Разочарованно наморщась, Вольф следил за тем, как его друг вытаскивает из коробки одну сигару, снимает золоченую обертку с фирменным орлом, откусывает кончик и прикуривает.

Барлингс с удовольствием, выпустил дым и издал вздох истинного наслаждения.

— Не пойму никак, как ты можешь добровольно загрязнять свои легкие этой дешевкой, Роберт! — воскликнул натужно Вольф. — Хорошая табачная жвачка — это одно, а эта вонь…

Окруженный облаком ароматного сигарного дыма, Барлингс откинулся на спинку стула и стал любоваться тлеющим кончиком сигары.

— Позволь мне насладиться моим единственным пороком и избавь меня от очередной своей нравоучительной лекции, Вольф. В моем возрасте так мало радостей осталось…

Вольф заерзал на стуле, дабы принять более удобную позу.

— Благодари Бога, что рядом с тобой нет такой женщины, как наша Мэми Каннингхэм. Вот уж она б тебя пилила постоянно! — Вольф доверительно склонился в сторону Зака и продолжал: — Мэми вообще-то добропорядочная леди и регулярно ходит в церковь, но если ей вдруг что-нибудь влезет в голову или что-нибудь не понравится… только держись! Все от нее разлетаются в разные стороны! Особенно не повезло ее мужу. Он просто у нее под каблуком. Он совсем забит. Кстати, чем на этот раз он мотивировал свой отказ прийти ко мне в гости, Роберт?

— Да они вроде собираются вместе, как всегда, что-то шить. Бред.

Вольф фыркнул.

— Не удивляюсь, если Мэми в скором времени возложит на него ответственность за мытье посуды.

— У них там шоколадный торт, — выразительно проговорил вдруг Бобби.

— Как ты сказал, сынок? — с участливой улыбкой переспросил Роберт.

— У миссис Холлис, нашей соседки. Она сделала торт и возьмет его на торжество по случаю окончания шитья. Она позволила мне облизать блюдо, — Бобби оглянулся на недоеденный кусок пирога, лежащий на его блюдце, спохватился, перевел встревоженный взгляд на Бет Энн и торопливо проговорил: — Но ваш пирог мне нравится больше, мисс Бет Энн.

— Очень мило. Спасибо, Бобби, — она прижала пустой поднос к груди и медленно отошла к дверям. Бобби отчаянно раскраснелся и стал елозить ногами под лавкой.

— Не посидите ли с нами еще немного, мисс Линдер? — вежливо проговорил Роберт Барлингс. — Мы, знаете ли, холостяки, не часто имеем возможность побыть в женском обществе. Ну-ка, подвинься-ка, Бобби, и дай ей присесть рядом с тобой.

Молодой человек передвинулся чуть в сторону на лавке. Он был малиновый от волнения, но расторопный, как стремящийся привлечь к себе внимание людей щенок. Бет Энн посмотрела в сторону отца, который ей свирепо кивнул. С некоторой неохотой она присела рядом с Бобби. Роберт ласково улыбался, глядя на молодых людей.

Вдруг Зак быстро-быстро заморгал. Он не знал, верить ли своим инстинктам и догадкам или нет. Неужели у Барлингса могут быть какие-то планы насчет Бет Энн и своего умалишенного отпрыска? От этого подозрения у Зака засосало под ложечкой.

— Мэр он или нет, — проговорил Вольф с презрением, — а помощи от него все равно никакой нет. И пользы тоже. Он ни черта ведь не разбирается в копях и жилах.

Зака тут же навострил уши.

— Я слышал, что ваши земли богаты драгоценными рудами, это правда?

— Лишь немногие счастливчики смогут подтвердить ваши слова, преподобный отец Темпл, — сказал Роберт Барлингс. — Но если Дестини будет расти и процветать, на что мы все уповаем, городские власти будут, конечно, всячески поощрять и стимулировать потенциальных инвесторов и поселенцев. А это означает усиление охраны правопорядка, учреждение нормальной пробирной палаты, где будут высококлассные оценщики и эксперты по золоту. Пока что у нас есть только убогая лаборатория в моем банке. Проведем, конечно, ветку от основной железной дороги. Много чего надо сделать…

— Ты говоришь всегда сухо, как истинный бизнесмен! — недовольно проговорил Вольф, качая головой. — Ни словечка о той радости, которую испытываешь, когда находишь свой первый самородок!

— Вам, похоже, знакома эта радость, мистер Линдер, не так ли? — с надеждой спросил Зак.

— Да, сэр, можно смело сказать, что в этой жизни я сделал себя сам.

— Это освобождает Всевышнего от дополнительной ответственности, — пробормотал Зак, прихлебывая свой кофе.

— Простите?

— Я говорю, ваша жизненная стезя благословлена Господом.

— Вы можете повторить это еще несколько раз и будете абсолютно правы, — сказал самодовольно Вольф, откидываясь на спинку стула. — Вот помню случай, который приключился со мной в Горах Суеверия, когда я поехал в мексиканское поселение…

Зак внимательно слушал излияния Вольфа, задавая по временам хитрые вопросы, поощряющие воспоминания старика. Всякая информация может пригодиться на будущее. И хотя Вольф предпочитал не вдаваться в подробности и никак не «кололся» насчет местонахождения своих разработок и копей, Зак понял, что этот человек на многое был способен в расцвете своих сил и лет. Он узнал не только о том, что у Вольфа Линдера действительно были свои «жилки», но и то, что он все еще надеется вернуться к их разработке.

Одновременно Зак краем глаз следил за Бет Энн, которая сидела рядом с Бобби Барлингсом и вынуждена была выслушивать его восторженный рассказ обо всем, что он знал о торжествах по случаю окончания шитья. Молодой человек говорил о том, кто туда пошел сегодня, — по его словам, туда пошли «все», — какой торт испекла его соседка и даже какие рисунки будут на одеялах, которые леди будут состегивать из лоскутков: обручальное кольцо, избушка и одинокая звезда.

Руки Бет Энн были обреченно сложены на коленях и, на первый взгляд, складывалось впечатление, что она все же прислушивается к болтовне Бобби. Но Зак развил в себе за многие годы своей пестрой карьеры потрясающую наблюдательность. Поэтому от него не ускользнуло, что с каждой минутой Бет все сильнее сжимала свои кулачки, а выражение у нее на лице становилось все тоскливее. В эти минуты она потеряла над собой контроль и не была ничем защищена. В ее серых глазах горело одно-единственное желание: поскорее закончить с этим разговором. Зак даже сам удивился тому, что Бобби до сих пор не заметил отношения к его рассказу со стороны «собеседницы». А когда нижняя губа Бет Энн вдруг дрогнула, у Зака появилось чувство, как будто его пнули ногой в живот.

Не слушая больше Вольфа, голос которого жужжал у него над ухом, Зак думал о том, как тяжело Бет Энн переносить презрение, с которым относился к ней весь город!.. Ни подружек, с которыми можно посплетничать, ни кавалеров, увивающихся по вечерам у твоих окон. Ни одной дружелюбной улыбки, когда ты показываешься в городе… Да, она, возможно, вообще в нем не показывается… Зак-то видел, как обращались с ней леди, которые явились за ним. Бет сидела здесь безвылазно, словно в западне. Ей некуда было выбраться, и она вынуждена проводить все дни напролет в обществе своего постоянно брюзжащего па и постоянно меняющихся пассажиров почтовых дилижансов. Да, она задириста в своих манерах и груба, но ведь это только защитная реакция несчастной девочки. Как она забита! Как одинока!..