Взгляд Ангела - Дэвис Сьюзан - Страница 4

— Давай, па, действуй. Правду говоря, тихая и темная камера, где ничего не надо делать — это не так уж и плохо. И как знать, может через год-два ты и научишься готовить что-нибудь съедобное для клиентов.

Мысль о том, что придется обходиться без кулинарного искусства дочери, сделала Вольфа еще более мрачным.

— Злоречивая блудница, прочь с глаз моих! Я разберусь с тобой позже!

Бет Энн слегка вздрогнула, но сказала нарочито вызывающе:

— Конечно, па, Бог свидетель, я не хочу лишать тебя любимого развлечения.

Бет повернулась и вышла, оставив отца очень раздраженным. Она ушла на свою половину, чувствуя, что еще далеко не все кончено. «Черт бы побрал этого проповедника! Это ведь все из-за него!»

Зак не мог припомнить, когда еще в жизни ему было так плохо. Он чувствовал себя так, как когда был избит, истоптан злобными, извергающими слюну рогатыми тварями на берегу Рио-Гранде.

Единственным светлым пятном в лихорадочном тумане был этот темноволосый ангел с пухлыми губками, который время от времени обретал реальные очертания. Казалось даже, что в этих очертаниях было что-то знакомое. Но как только Зак начинал всматриваться, видение исчезало и вместо него возникало какое-то бурое лицо с седыми усами, видимо, принадлежавшее самому дьяволу. Если бы ему удалось уговорить ангела ненадолго задержаться! Это было бы блаженство!

Когда Зак пришел в себя, то услышал что-то похожее на грохот. Потом он постепенно превратился в осмысленную речь.

—…будить его!

— Доктор сказал, что он придет в себя, когда проснется, па.

Этот второй усталый и охрипший женский голос заинтересовал Зака, и вот туман рассеялся, и появилось лицо. Это был его ангел, но он так изменился! Черные волосы были собраны в какой-то замысловатый пучок, щеки бледные, губы плотно сжаты. А ее большие, серые глаза, не раз грезившиеся ему… О Боже, никогда он не видел такого несчастного взгляда. Зак вдруг почувствовал, что сердце его ноет больше, чем тело.

— Видишь, — сказал мужской голос обвиняюще, — он приходит в себя. Никогда не надо недооценивать Владыку судеб.

— Я никогда не беру на себя так много, па.

— Нет, ты только делаешь свое сердце глухим к голосу небес. — Низкий голос был исполнен праведного негодования. — Стоишь в церкви, как каменная, когда добрые люди молятся о твоем спасении. Ты не достойна такого благословения, но меня скорее сварят в аду, чем я допущу, чтобы ты натворила столько же бед, что и твоя мамаша!

Зак, голова которого покоилась на пуховой подушке, повернул ее в их сторону. Крепкий, плотного сложения пожилой человек стоял у его кровати. Вечерний солнечный свет изливал золотистое тепло на кирпичные беленые стены и играл на медной ручке трости пожилого человека с густой бородой, в воскресной сорочке и галстуке, Вольф Линдер был легко узнаваем по этому описанию. А значит…

Зак попытался сесть — это было ошибкой.

— Нет, нет, преподобный, лежите, а то, не дай Бог возобновится кровотечение. — Вольф силой уложил его. — Вам еще рано вставать.

Почувствовав дурноту и головокружение от боли в плече, Зак должен был согласиться. Он хрипло проговорил:

— Пить, ради Бога.

— Дай ему чего-нибудь, Бет, — велел Вольф.

Девушка быстро приподняла Зака за шею и поднесла к его губам кружку. Он благодарно пил холодную жидкость, пока не поперхнулся. Лимонад!

— Не надо сразу много, — посоветовала она странно тихим голосом и опустила его голову на подушку.

К счастью, стучать в висках перестало, но зато Зак от ее близости почувствовал головокружение. Она была в платье из черного жесткого габардина, стягивающего ее, как рождественскую индейку. Все, от высокого воротника до строгого стиля прически, должно было свидетельствовать о скромности, но это был только маскарад, лишь подчеркивающий ее соблазнительность. Маленькая фотография в его седельной сумке ничего не напоминала о ее фарфорового цвета коже, тонких чертах лица, чувственных губах цвета спелого персика. Ее глаза были теперь непроницаемы, так что Зак мог только мечтать о сострадании, которое увидел в них когда-то. Теперь он мог прочитать в них лишь чувство неприязни к себе.

Осмотревшись, Зак быстро оценил свое физическое состояние и понял, что все части его тела в относительном порядке, кроме синяка, от которого почти закрылся глаз, и жгучей боли в плече. Постель была мягкой, за ним, оказывается, хорошо ухаживали. Почему же она теперь смотрит на него так, словно хочет уничтожить при первой же возможности? Зак нахмурился, пытаясь вспомнить происшествие, которое привело его в эту постель, Он скакал почти уже впотьмах… Постепенно он начал припоминать все происшедшее.

Вольф заметил его замешательство.

— Я Вольф Линдер, владелец «Отдыха путника». Вот моя дочь, Бет Энн. А вы…

— Зак… э, преподобный Закхей Темпл. — Его удивил собственный хриплый шепот. — Извините, м-р Линдер, я не предполагал, что наше знакомство произойдет таким образом.

— О, вы слыхали обо мне? — сказал Вольф.

— Ваша щедрость хорошо известна путешественникам вроде меня.

— Я рад предложить гостеприимство всем слугам Божьим, преподобный Темпл. — Вольф изобразил на своем лице неподдельное огорчение. — Но с вами вчера произошло несчастье.

Бет Энн не удержалась и фыркнула:

— Разве вас никто не предупреждал, что нельзя рыскать словно вы конокрад? Вам чуть было не отстрелили задницу.

— Нет Энн! — поднял руку Вольф. — Я не потерплю подобных слов в присутствии преподобного! Простите ее, это просто хулиганка, хотя я и стараюсь научить ее чему-то приличному.

Зак пристально поглядел на девушку и понял, что это лицо из его видений, лицо запыленного ангела с винтовкой…

Черт побери, его подстрелила женщина! Зак как будто снова услышал грохот выстрела. Это показалось ему невероятным. Чем больше Зак припоминал, тем злее он становился.

— Значит, ранен, — проворчал он, и его здоровый глаз гневно вспыхнул. — Так все это ваших рук дело, мисс Линдер? Вы — сумасшедшая, или просто — мужененавистница?

— Я приняла вас за индейца, который мог украсть мою кобылу, — сказала Бет, защищаясь. — Мул бросился на меня и… и винтовка случайно выстрелила, сама… — Щеки девушки вдруг загорелись от гнева. Только последний дурак может поступать так, как вы. Вам повезло, вы еще легко отделались!

— Легко? — проговорил Зак сквозь зубы, потому что не мог двигать челюстью. — У вас на редкость странные представления о везении, леди.

— Вы могли бы уже не увидеть сегодняшнего дня, — заметила Бет жестко.

— Благодарен Всевышнему за такую милость. — Зак поднял глаза к небу и глубоко вздохнул, чтобы овладеть собой. Он не хотел еще более обострять ситуацию, разочаровывая этих двоих в своей религиозности.

Часть лица Вольфа, не закрытая бородой, стала пунцовой от стыда.

— Надеюсь, вы простите ее, преподобный. Женщины вообще мало чего стоят, а эта была занозой в моем боку со дня своего рождения.

Бет Энн обиженно сбросила с плеча руку отца.

— Я охраняла вашу собственность, па! Что, если бы это действительно были индейцы? Даже новичок в наших краях должен иметь достаточно здравого смысла, чтобы не лазить куда не надо в незнакомом месте, где просто кишат индейцы.

— Довольно! — Вольф бросил на дочь свирепый взгляд и повернулся к Заку. — Прошу вас не волноваться, преподобный, Бак позаботился о вашей лошади и перенес сюда ваши седельные сумки. Зак проследил взглядом за указательным пальцем Вольфа на то место, где лежали накрытые материей его сумки. С незаметным вздохом облегчения он кивнул в знак благодарности.

Вольф просиял, и в его тоне появился даже оттенок сердечности.

— Итак, преподобный, куда вы направлялись?

— Я слышал, Таксон — греховный город и нуждается в спасении.

Хотя Зак лежал в постели, почти нагой, его болезненная улыбка выражала решимость перед лицом испытаний.

— Но, кажется, с этим придется подождать.

— Не беспокойтесь, преподобный, — вмешался Вольф, — я вам лично гарантирую, что вы получите здесь все необходимое для вашего полного выздоровления. Бет Энн возьмет это на себя.