Имя – Смерть - Малышева Анна Витальевна - Страница 84

В кафе, где Галка работала, подтвердили, что Иван к ней как-то раз заходил и они вместе выпивали. Это было в тот самый день, когда Иван вернулся из Эмиратов. А Галка заявила следователю, что в день, когда погибла Танька, Иван приехал к ней домой. Она как раз была на больничном по случаю очередного запоя.

Иван ей будто бы жаловался на несложившуюся личную жизнь. Они выпивали до вечера, потом Иван стал звонить матери – и узнал про Таньку.

«Если Галкины показания приняли к сведению, меня оставят в покос, – подумал Иван. – Но если найдут Дану, меня в покое уже не оставят. Интересно, сделали там ее фоторобот или нет? Дана, плюс Жумагалиев, плюс Муха, плюс моя машина… Получается коллективное дело. А если Дану не найдут – получается типичный висяк. Так им и надо».

Он поехал в Царицыно. Иван все еще жил там. Он не желал искать другую квартиру, хотя бы потому, что уплатил за нее вперед, и уплатил немало. Войдя в квартиру, он осмотрелся.

«Ее тут не было, – понял он. – Ас чего бы ей сюда прийти? Я же ее прогнал».

Угрызений совести он не испытывал и ни о чем не жалел. Разделся и уже собрался лечь в постель…

Его рука наткнулась под подушкой на какой-то шелковистый комок. Он вынул оттуда ночную рубашку.

Расстелил ее на постели. Прошел в ванную, взял с полки гребень из карельской березы, массажку, снял с вешалки вторую мочалку, которой пользовалась Муха. Все это он упаковал в рубашку, а сверток сунул в пакет. Пакет вынес на лестничную площадку и спустил в мусоропровод. Вернувшись в ванную, чтобы вымыть руки, он увидел в раковине коротенькие черные волоски.

– Стриглась, – сказал он вслух.

Ему вспомнилась ее жалкая стриженая голова, ее испуганные глаза, ее молчание в ту, последнюю ночь.

Он открыл воду и подождал, когда волоски исчезнут в стоке.

«Куда же она пошла? – подумал он. – Куда она делась? Деньги у нее были. Не пропадет. Куда же она пошла без документов? В розыске, в парике… Дура, Гребень свой забыла».

Он прошел в комнату и позвонил матери:

– Ма, мне не звонили?

– Нет, – ответила мать. – Зато я тебе звонила.

Где же ты был три дня?

– У Галки.

– У этой ужасной…

– Ну да. Я теперь у нее часто бываю.

Мать уже знала про его алиби. Она ничего не сказала, когда Иван сообщил ей, с кем провел тот день, когда убили Таньку. Но было видно, что она бы предпочла, если бы сын обошелся без этого алиби.

– Вы пьете вместе? – спросила мать.

– В общем, да.

– Я давно тебя потеряла, – сказала мать. – Не понимаю когда… Ничего не понимаю.

– Мам, а не звонила Люба?

– Нет. Она больше не звонила. Вы встретились с ней тогда?

– Не встретились.

– Почему же? Она очень хотела тебя увидеть.

– Наверное, она все перепутала, – сказал Иван. – Телефон у нее по-прежнему не работает.

– Кто бы ни была эта Люба, она, конечно, лучше Галины, – сказала мать. – Ты бы подумал…

– О чем, ма?

– Как ты будешь жить дальше?

– А как я буду жить? Кончится следствие, помянем Таню… Я поеду отдохнуть.

– От чего отдыхать? Работать надо.

Иван усмехнулся. Если бы мать знала, о чем она говорит!

– И работать буду, мам, – пообещал он. – Только вот приду в себя.

Дни проходили, а ему никто не звонил. Галку он больше не навещал. Купил автомагнитолу, новые зимние ботинки на меху, телевизор – взамен хозяйского, который в один прекрасный вечер перестал показывать. Постепенно Иван пристрастился смотреть криминальные новости. Он все время ждал, что ему опять покажут Муху или что-нибудь скажут о ней.

В конце зимы он узнал, что дело Жумагалиева завершено. Этому делу была посвящена половина передачи. Иван слушал и совсем не узнавал этого дела, которое было ему так знакомо. Но больше всего он поразился, когда услышал, что наемная киллерша, совершившая оба нападения на супругов Кукушкиных, была убита любовницей Жумагалиева, некоей Сулимовой Данией, которая также была осуждена на пять лет. Иван выключил телевизор.

В начале марта он позвонил Борису, дяде Тани, и предложил встретиться в каком-нибудь приличном заведении, так сказать, на нейтральной территории.

Борис охотно согласился. На встречу он явился, к счастью, в штатском. Даже штаны были обычные.

И был, как показалось Ивану, не совсем трезв. Сперва они выпили, закусили, перебрасываясь ни к чему не обязывающими фразами. Потом Борис вдруг разговорился:

– Я против тебя никогда ничего не имел. И между прочим, насчет того, что ты ее мог убить, – это фуфло. Но Лариса на меня насела. Так что…

– Да ты не извиняйся, – сказал Иван. Они ухе были на «ты». – Лучше скажи – нашли кого-нибудь?

– Никого.

– Что же это получается? Убийцу видели, но не нашли?

– А ты думал? Часто так и получается. – Борис ткнул вилкой в последний кусок мяса на своей тарелке, выпил, закусил. – Ничего, найдем еще.

– Я вот что хотел спросить, – наклонился к нему Иван. – С меня же брали эту подписку, чтобы я был в Москве. А я хочу поехать отдохнуть. Могу я теперь ехать или еще нет?

– А чего? Поезжай, – усмехнулся Борис. – Эти подписки, между нами… К тебе что – участковый каждый день приходил? Проверял, дома ты или нет?

– Нет…

– Ну, так давно надо было понять, что ты никого не интересуешь. И езжай. Куда собрался?

– В Эмираты.

– По коммерции?

– Да, надеюсь хоть дорогу оправдать и расходы на машину…

– Не скромничай. Танька матери говорила, что у тебя деньги есть.

– Ну есть, – просто ответил Иван. – А почему у меня их не должно быть? Я ведь холостой. Не пьющий. Почти. – Он постучал ногтем по краю своего фужера. – Думаю завязать.

– Правильно, – согласился Борис. – Ты поезжай куда хочешь. Ты, главное, расслабься. Расслабься, слышишь?

Иван полез за деньгами. Борис сперва хотел расплатиться пополам, но Иван заставил его спрятать кошелек:

– Я приглашал!

– Ну, Бог с тобой. – Борис посмотрел на счет. – Слушай, хочешь совет?

– Ну?

– Не женись. – загадочно произнес Борис.

– Это почему?

– С этим… – Борис ткнул пальцем в счет, – с этим придется завязать. Если двое детей и зарплату по три месяца задерживают… Только премию иногда дают.

– Слушай, – сказал Иван, осененный идеей, которая ему понравилась. – Только без обид, ладно? Возьми у меня взаймы!

– Я не просил. – Борис удивленно посмотрел на него. Было видно, что предложение прозвучало неожиданно.

– Ну возьми – купи что-нибудь от моего имени Дениске. А? А то я сам туда идти не могу. Тяжело И опять же, Лариса…

– А, тогда ладно, – довольно легко согласился Борис.

Иван вытащил две стодолларовые бумажки, посмотрел в глаза собеседнику и добавил еще две. Тот молча спрятал. На улице они расстались.

Иван злился на себя: «Зачем дал? А тот зачем взял? Денис этих денег не увидит, а Борису подозрительно… Ну и пусть. И пусть. Взял – будет молчать. Может быть…»

Во всяком случае, на душе у него немного полегчало. Он жил в Царицыне, исправно платил за квартиру. Новых заказов не искал. Оружия не покупал.

Хотел поехать в Эмираты, но не поехал. Иван ловил себя на том, что все время чего-то ждет. Ложится спать, но прислушивается к телефону. Идет по улице и всматривается в лица. «Прямо хоть к врачу иди… – думал Иван. – Только к какому?» Все неприятные симптомы он списывал на свое безделье А делать ему было настолько нечего, что он – впервые за последние годы – не пропустил день рождения матери. Обычно он звонил ей уже неделей позже, привозил какой-нибудь подарок… И всегда чувствовал, что мать обижена. На этот раз он вспомнил об этой дате за несколько дней. Обрадовался, что нашлось хоть какое-то дело.

"Что ей купить? – размышлял Иван. – Духи сто раз дарил, и никогда не угадаю, что ей нравится.

Одежду? То же самое". Ему хотелось сделать какой-то необычный, интересный подарок. И он поездил по лучшим московским магазинам. К вечеру он так уставал, что засыпал сразу. А с утра отправлялся в путь Обедал в кафе. Отдыхал в машине. А подарка все еще не выбрал. И уже накануне дня рождения Иван понял, что заигрался, что придется ему что-нибудь срочно купить. Именно «что-нибудь», потому что ничего конкретного он так и не придумал. «Духи…» – обреченно решил он, входя в большой универмаг.