Белая тетрадь - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 24

Нога запуталась в складках полуистлевшего ковра. Я неловко взмахнула руками, но не упала – прогресс. Авось к концу путешествия и спотыкаться перестану…

Эта случайная остановка заставила меня невольно оглядеться по сторонам. А посмотреть здесь было на что. То, что я поначалу приняла за стены, оказалось высокими, до потолка, полками, забитыми книгами. Библиотека, догадалась я. Древняя аллийская библиотека. Я робко подошла к полкам, вытянула наугад книгу. Руки дрожали от волнения – еще бы, такая ценность… Даже сами аллийцы, среди которых встречались и те, кто справил уже свой пятидесятитысячный день рождения, наверняка ощутили бы трепет перед лицом такой древности. Какой же могущественной была магия этого места, если в течение стольких веков она хранила ткань книжных страниц от тления! Я бережно раскрыла том. Письмена были странные, выполненные в готическом стиле, но узнаваемые. И язык тоже читаемый – не без архаизмов, но корни знакомые. Как и у всех долгоживущих рас, у аллийцев язык практически не менялся со временем. Сощурив глаза, я водила пальцем по строкам, положив тяжеленный том на колени. Сначала путалась в нагромождениях непонятных имен и названий, грамматических конструкциях, а потом…

– Сказки! Это же просто сборник легенд!

Я рассмеялась. Здорово! Если выберусь отсюда, подарю Дэриэллу в благодарность за то, что учил меня языку. Я улыбнулась, вспомнив нелепо торчащие из-под кепки пряди янтарно-золотых волос, собранных в небрежный «хвост» или лохматую косу, теплые зеленые глаза… Да, он будет счастлив.

…целителем оказался высокий светловолосый аллиец, одетый почему-то не в классические летящие шелка, а в драные джинсы и черную футболку с белым логотипом «Зеленого мира». Я тут же прекратила плакать. Застыла, запрокинула голову, с открытым от удивления ртом рассматривая диковинку. Брат тоже соизволил вытереть сопли и уставился на этого неправильного аллийца. А он вместо того, чтобы сделать нам замечание, присел на корточки и произнес с самым серьезным видом:

– Мое имя Дэриэлл. А как зовут вас, уважаемые господа?

– Найта.

– Хэл.

Мы выпалили это почти одновременно. Дэриэлл пожал нам руки и пригласил в дом:

– Надеюсь, вы не откажетесь от чая с печеньем?

Брат хотел сказать что-то благодарное, но практичная я ткнула его в бок:

– А кроме чая, у вас ничего больше нет?

Старший в патруле от такой наглости аж поперхнулся и зашипел:

– Невоспитанные человеческие…

Дэриэлл недобро сощурил глаза и бросил одну-единственную фразу на аллийском. Старший покраснел и чуть слышно пролепетал извинения. Целитель отмахнулся от него и небрежным жестом отослал. Потом снова повернулся к нам:

– У меня есть все, что только пожелает юная госпожа. Вы принимаете приглашение? – и хитро подмигнул.

Конечно, наши сердца были завоеваны. И через несколько минут мы уже сидели за высоким деревянным столом и уплетали ужин так, что за ушами трещало, попутно вываливая на аллийца историю своих блужданий. Он внимательно слушал нас и перебил только один раз, когда Хэл рассказывал о том, как упал ночью с дерева.

– У тебя ничего не болит? – быстро спросил аллиец (мы уже торжественно договорились обращаться друг к другу на «ты»).

– Не-а, – замотал головой брат, – я только коленку разбил, вот! – и закатал штанину.

Дэриэлл тут же осмотрел ссадину.

– Придется ее немного полечить. Ты не против?

– Чур, без зеленки! – мгновенно сориентировался Хэл.

– Никакой зеленки, – весело пообещал аллиец. – Спорим, даже не почувствуешь? – и накрыл ссадину рукой.

– А вот и почувствую! – вскинулся брат.

– А вот и нет! Кстати, уже все. – Дэриэлл убрал руку, открывая абсолютно чистую кожу.

Хэл только рот открыл от удивления.

– А мама так не умеет, – огорчилась я.

– Так больше никто, кроме меня, не умеет, – совершенно серьезно ответил Дэриэлл. Я повеселела – если совсем никто, тогда еще ладно.

Потом мы пили ужасно вкусный чай из каких-то трав и сушеных ягод и ели печенье, болтали, смеялись. Дэриэлл знал кучу разных историй: про животных, про заброшенные города, про героев древности… От сытной еды и обилия впечатлений нас быстро разморило. Дэриэлл спохватился и отвел нас в комнату под самой крышей. Уже засыпая, я вспомнила, что мама рассказывала про аллийцев, и спросила:

– А сколько тебе лет?

Дэриэлл смешно наморщил лоб, подсчитывая.

Ответ вверг меня в состояние немого шока:

– Семь тысяч шестьсот восемьдесят два.

– Сколько-сколько?

Я как раз закончила второй класс и в больших числах более-менее разбиралась. А Хэл непонимающе посмотрел на целителя:

– А это много?

Дэриэлл пожал плечами. Вместо него ответила я:

– Ужасно много. Просто офигительно.

Засыпала я со спутанными мыслями.

Наутро в Дальние Пределы телепортировалась мама. Она долго, со слезами на глазах благодарила поисковый отряд и особенно Дэриэлла. Целитель улыбнулся и пригласил ее на чай. Элен была очарована нашим спасителем, да и он ею, похоже, тоже. Глаз от нее не отводил, а она улыбалась как-то по-другому, не как нам или своим подругам, и мне было радостно оттого, что у меня такая красивая мама. День пролетел незаметно. Уже прощаясь, Дэриэлл наклонился к нам с Хэлом:

– Ну как? Не будете больше убегать?

– Не-а, – помотали мы головами. А я подумала и добавила:

– Только когда соскучимся по тебе.

Дэриэлл весело посмотрел на маму:

– Видите, эстиль Элен? Они уже сейчас планируют следующее приключение. Может, все-таки подумаете над моим предложением?

– Ну что вы, не хочу обременять вас… – начала было возражать мама.

– Это нисколько меня не обременит, – улыбнулся целитель. – Я буду только рад гостям. У вас замечательные дети.

…в конце концов мама сдалась. С тех пор каждое лето и часть зимних каникул мы с Хэлом проводили у целителя. Только в прошлом году я не смогла приехать. Дэриэлл очень огорчился.

«В этом тоже вряд ли получится», – с грустью подумала я. Все меняется…

Танец теней в углах. Пыльная тишина ветхих залов. Километры истлевших ковров и стертого камня под ногами.

Я в изнеможении опустилась на пол.

Все. Больше не могу.

Сейчас день или ночь? И сколько времени уже прошло там, наверху? А, неважно…

Во рту пересохло – пить хотелось просто зверски. Пожалуй, сейчас бы я и из лужи напилась, забыв привитую Дэриэллом осторожность. Да только откуда ей взяться в подземном дворце, этой луже… Припасов в рюкзаке было довольно, но сухой кусок в горло не лез. А единственная бутылка минералки ушла на восстанавливающее зелье еще в лесу. Давно мне не приходилось чувствовать себя такой больной… и беспомощной.

Я сжала кулаки. Если не придумаю, как достать воду, с надеждой на спасение можно распрощаться.

Нет, нельзя сдаваться! Я же равейна. Я сильная. Надо только взять себя в руки.

Вдох. Выдох. Спокойно. Воду могут искать даже люди. Я видела таких по телевизору – чудики со смешными рогатками в руках. У меня есть преимущество. Равейнам глупые палки не нужны. Достаточно прислушаться…

Спица металлически звякнула о плиты. Холодное свечение пробивалось сквозь веки. Будь на моем месте Айне, она бы просто позвала воду, но мне приходилось идти по другому пути… Постепенно сияние стало распадаться на отдельные нити-паутинки. Они сплетались в узоры, затягивались узелками – одни прочные и ясно различимые, другие – тоньше волоса. Светлые – и темные, словно провалы, алые и золотые, белые, зеленовато-голубые, переливающиеся всеми цветами радуги… Я протянула руку и коснулась нитей наугад. Эта – горячая, эта – холодная, но сухая… от этого узелка веет опасностью – лучше не тянуть слишком сильно…

Есть!

Сквознячок взъерошил волосы влажным прикосновением, как прядь тумана. Улыбаясь, я выхватила из потока воздуха путеводную ниточку. Вскочила, подняла спицу, сломя голову бросилась по следу – через пустые залы, через узкий высокий коридор, по винтовой лестнице (Наконец-то лестница! Но это потом…) вниз, вниз…