Откровения Виктора Суворова - Суворов Виктор - Страница 17

Так вот, парадная «коробка» — 200 человек. Когда я учился во второй роте, мы ходили на параде в Воронеже. Был тогда Воронежский военный округ, потом его ликвидировали и стал Московский. А старших кадетов возили на парад в Москву.

Подготовка к параду — месяц на месте, допустим в Воронеже. А на месяц вывозили в Москву. А там… Подъем, утренний осмотр, завтрак, потом вывозили на дватри, иногда на четыре часа на центральный аэродром, где подготовка шла. Там же и техника вся. И войск — видимо-невидимо. Завершали всегда три батальона: московский, наш и ленинградский «питонский». После этого возвращаемся.

Кстати, я находился на Красной площади, когда из Мавзолея выносили Сталина. Привезли нас ночью на последнюю тренировку к параду. Проводится она на Красной площади. Привезли, поставили задницами к Мавзолею. Стояли мы и все войска так, а потом нам сказали, чтобы мы ехали домой. Нам назначили целых три ночных тренировки, но одна из них оказалась холостой.

Каждый вечер нам крутили фильмы, хорошие фильмы. Приезжали к нам артисты, в том числе и высокого ранга. И на «Мосфильм» возили. То есть этот месяц во время подготовки к параду (я был на четырех парадах) давал очень большую духовную подпитку. Например, предлагали поездку на Новодевичье кладбище. Все мы заныли: кладбище, ну что там интересного? А наш взводный говорит, что, мол, съездите, ребята, не пожалеете. И не пожалели! Господи, сколько впечатлений! И могила Гоголя, и могила жены Сталина…

— Теперь давайте поговорим о военном училище. В «Освободителе» есть потрясающая глава про «губу», куда главный герой-курсант попадает. Что собой представляло в то время военное училище?

— Училище называлось Киевское высшее общевойсковое командное дважды Краснознаменное училище имени Фрунзе. Находилось оно в Одессе.

— В Одессе?

— Да-да, в Одессе. Перед тем как я закончил училище в Калинине, вызвали меня в штаб. Сидят какие-то два дяденьки. А нам, оканчивающим училище, выдали списки, куда мы можем поступать. Мой выбор пал на Харьковское гвардейское танковое училище, которое по «Освободителям» и проходит.

Однако тут требуется отступление. Как видите, одно с другим в моем рассказе так «сцеплено», что трудно сохранить последовательность. Вернемся к хрущевскому сокращению. Когда Хрущев сократил армию и выгнал миллион двести тысяч человек, был разогнан кадровый состав. В армии постоянно нужно менять кадровый состав — кто-то отслужил, кому-то следует выходить на пенсию и т. д. Но возникли трудности из-за того, что никто в военные училища идти не желал. Непривлекательно было. Моего отца, например, сначала выгнали, как пса, потом только разобрались и насчитали ему пенсию.

Так вот, после хрущевских перетрясок в армию никто не хотел идти. Нужно было чем-то привлекать. И большинство военных училищ, в которых ранее учились всего три года, стали делать «высшими», вводя более-менее привлекательные направления — радиотехнические, артиллерийские и пр. А танковые переводили на новую ступень в последнюю очередь. Поэтому я так прикинул, что есть общевойсковые командные училища и танковые — большой разницы между ними не было. Правда, первое было высшим, а танковое — обыкновенным. Зачем же мне идти в обыкновенное? По книге я учусь в Харьковском гвардейском танковом.

Общевойсковые училища были — Московское, Ленинградское, Одесское, Новосибирское, Бакинское, Ташкентское. Одесское было несколько особое. И перед тем как выпускать из СВУ, меня вызвали в штаб. Какие у тебя выборы, говорят те самые двое в гражданском. Я отвечаю, что выбрал Московское или Ленинградское высшее общевойсковое командное училище. Они и говорят: «Мы тебе рекомендуем поступать в Одесское». Я говорю: «А что, разница есть какая-то?» Они говорят: «Да, есть разница». Я прикусил язычок, думая, раз советуют, значит, что-то в этом есть. Можно, конечно, спросить, а какая, мол, разница. Но раз не говорят… Они еще мне сказали, что училище переводится в Киев.

Перевод обусловлен был вот чем. Одесское общевойсковое командное училище было, скажем так, обыкновенным. Но в то же время оно находилось под патронажем Главного разведывательного управления. Это означает, что там были особые отношения. В Одесском училище был один факультет, на котором готовили террористов из Анголы и других стран, революционных бойцов. В 1965 году этот факультет разросся до того, что ему отдали все училище, а остальных — русских ребят, которые там учились, — перевели в Киев.

Почему в Киев? Это было вызвано тем, что в Киеве находилось ракетное училище. Никита Хрущев развернул огромное количество ракетных училищ, а их столько не потребовалось. Училище, которое находилось в Киеве, называлось ККТУ — Киевское командно-техническое училище. Носили ребята танковые эмблемы. В 1965 году ККТУ сделало последний выпуск. До него там же находилось Киевское объединенное училище самоходной артиллерии. Потом, где-то в начале 60-х годов, там развернули ракетное училище. Начальником училища был генерал-майор артиллерии Мухачев, один из основателей наших ракетных войск. Он везде проходит по истории наших ракетных войск. Часть командного состава осталась от ККТУ, остальных разогнали, учебные площади остались, и всех советских курсантов из Одессы перевели в Киев. В Киев училище переехало в 1965 году, летом, и я туда приехал поступать.

Так вот, Киевское училище, 2, 3, 4-й курсы — все были из Одессы. На стенках в туалете писали: «Лучше Одесса с триппером, чем Киев с каштанами».

Все такого рода училища были одинаковыми, но Московское было с уклоном на показуху. Если кого-то нужно было куда-то вести, показать, как у нас строевым шагом ходят, какие у нас казармы, то его ведут в Московское высшее ордена Ленина Краснознаменное общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР. Слава богу, я туда не попал. Ленинградское училище было с физическим уклоном. Там было все такое же, но очень сильно нажимали на спорт. Если нужно было показать, что, мол, вот у нас курсанты и в баскетбол, и в хоккей играют. И так далее.

А Киевское училище готовило разведчиков. Командиров разведывательных подразделений.

В каждой дивизии есть разведбат. В каждом танковом и мотострелковом полку, кроме того, — собственная разведрота. Все это — тактическал разведка. Вот в нее нас и готовили. После училища было три пути: командиром танкового, мотострелкового или разведывательного взвода. Все это смежные профессии. Одно без другого жить не может. И в ходе службы можно было с мотострелкового взвода попасть на разведывательную роту, а потом на танковый батальон и т. д.

Кадеты поступали сразу на второй курс. Семь лет кадетки вполне покрывали первый курс. А первый курс был в те времена запредельно зверским. Первый курс учился не в училище, а в учебной дивизии в Николаеве. В учебке тогда за полгода готовили сержантов. Так вот, курсанты первого курса в те годы носили солдатские погоны и проходили весь цикл подготовки сержантов в учебной дивизии. Через полгода солдатики получали лычки и уходили в войска, а курсанты-первогодки повторяли весь цикл обучения еще разок с самого начала, то есть они курс учебной дивизии проходили дважды. Только после этого получали погоны курсантов и продолжали учебу на втором курсе. И вот в их состав вливали кадетов. Получался батальон второго курса с примерно равным количеством кадетов и «мишек». Некоторым самым злым «мишкам» на втором курсе вешали лычки, и они командовали. Кадетам сержантских званий не давали. Знали, что кадет кадетами командовать не станет. У нас свои понятия. Дисциплина была не как в учебной дивизии, но и гуманизмом тоже не пахло. С нашим братом кадетом обращение было выработано еще при товарище Сталине. Рога обламывали быстро. Разница в том, что мы теперь были под присягой. Со всеми вытекающими. Некоторые наши кадеты первым делом решили с «мишками»-сержантами разобраться. Но уже через две недели троих наших судили трибуналом, дали по году дисбата, а дисбат в срок службы не входит. После того — оттяни полный срок рядовым в мотострелковых войсках. Один из них — Витя Пискунов — решил и в дисбате права качать. И загремел по зонам котелками.