Мелкий бес - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 9

– Ну, видел? – спросил Рутилов. – Которую же тебе?

Передонов погрузился в размышление. Конечно, сообразил он наконец, надо выбирать самую молоденькую. Что же ему на перестарке жениться!

– Веди Валерию, – решительно сказал он.

Рутилов отправился домой, а Передонов опять вошел во двор.

Людмила выглядывала тайком в окно, стараясь услышать, что говорят, но ничего не услышала. Вот прозвучали шаги по мосткам на дворе. Сестры притихли и сидели взволнованные и смущенные. Вошел Рутилов и объявил:

– Валерию выбрал. Ждет, – стоит у ворот.

Сестры зашумели, засмеялись. Валерия слегка побледнела.

– Вот, вот, – повторяла она, – очень я хочу, очень мне надо.

Ее руки дрожали. Ее стали наряжать, – все три сестры хлопотали около нее. Она, как всегда, жеманилась и медлила. Сестры ее торопили. Рутилов неустанно болтал, радостно и возбужденно. Ему нравилось, что все это дело он так ловко устроил.

– А извозчиков ты приготовил? – озабоченно спросила Дарья.

Рутилов отвечал с досадою:

– Да разве можно? Весь город сбежался бы. Варвара бы его за волосы оттащила к себе.

– Так как же мы?

– А так, до площади дойдем попарно, а там и наймем. Очень просто. Сперва ты с невестой, да Лариса с женихом, – да и то не сразу, а то еще увидит кто в городе. А я с Людмилой за Фаластовым заеду, они вдвоем поедут, а я еще Володина прихвачу.

Передонов, оставшись один, погрузился в сладкие мечтания. Ему грезилась Валерия в обаянии брачной ночи, раздетая, стыдливая, но веселая. Вся тоненькая, субтильная.

Мечтал, а сам таскал из кармана завалявшиеся там карамельки и сосал их.

Потом пришло ему на память, что Валерия – кокетка. Ведь она, подумал он, потребует нарядов, обстановки. Уж тогда, пожалуй, деньги придется не откладывать каждый месяц, а и прикопленное растрачивать. А жена-то станет привередничать, а за кухней, пожалуй, и не доглядит. А еще на кухне подсыплют ему яду, – Варя со злости подкупит кухарку. «Да и вообще, – думал Передонов, – уж слишком тонкая штучка – Валерия. К такой не знаешь, как и подступиться. Как ее обругаешь? Как ее толканешь? Как на нее плюнешь? Изойдет слезами, осрамит на весь город. Нет, страшно с нею связываться. Вот Людмила, так та проще. Не взять ли ее?»

Передонов подошел к окну и стукнул палкою в раму. Через полминуты Рутилов высунулся из окна.

– Чего тебе? – спросил он с беспокойством.

– Передумал, – буркнул Передонов.

– Ну! – испуганно крикнул Рутилов.

– Веди Людмилу, – сказал Передонов.

Рутилов отошел от окна.

– Чорт очкастый, – проворчал он и пошел к сестрам.

Валерия обрадовалась.

– Твое счастье, Людмила, – весело сказала она.

Людмила принялась хохотать, – упала в кресло, откинулась на спинку и хохотала, хохотала.

– Что ему сказать-то? – спрашивал Рутилов, – согласна, что ли?

Людмила от смеха не могла сказать ни слова и только махала руками.

– Да, согласна, конечно, – сказала за нее Дарья. – Скажи ему скорее, а то еще уйдет сдуру, не дождется.

Рутилов вышел в гостиную и сказал шопотом в окно:

– Погоди, сейчас будет готова.

– Да живее, – сердито сказал Передонов, – что там копаются!

Людмилу проворно наряжали. Минут через пять она была уже совсем готова.

Передонов думал о ней. Она – веселая, сдобная. Только уж очень любит хохотать. Засмеет, пожалуй. Страшно. Дарья, хоть и бойкая, а все же посолиднее и потише. А тоже красивая. Лучше взять ее. Он опять стукнул в окно.

– Стучит опять, – сказала Лариса, – уж не за тобой ли, Дарья?

– Вот чорт-то! – выругался Рутилов и побежал к окну.

– Чего еще? – сердитым шопотом спросил он, – опять передумал, что ли?

– Веди Дарью, – отвечал Передонов.

– Ну, подожди, – свирепо прошептал Рутилов.

Передонов стоял и думал о Дарье, – и опять недолгое любование ею в воображении сменилось страхом. Уж очень она быстрая и дерзкая. Затормошит. Да и чего тут стоять и ждать? – подумал он: – еще простудишься. Во рву на улице, в траве под забором, может быть, кто-нибудь прячется, вдруг выскочит и укокошит. И тоскливо стало Передонову. Ведь они бесприданницы, – думал он. Протекции у них в учебном ведомстве нет. Варвара нажалуется княгине. А на Передонова и так директор зубы точит.

Досадно стало Передонову на самого себя. С чего он тут путается с Рутиловым? Словно Рутилов очаровал его. Да, может быть, и в самом деле очаровал его. Надо поскорее зачураться.

Передонов закружился на месте, плевал во все стороны и бормотал:

– Чур-чурашки, чурки-болвашки, буки-букашки, веди-таракашки. Чур меня. Чур меня. Чур, чур, чур. Чур-перечур-расчур.

На лице его изображалось строгое внимание, как при совершении важного обряда. И после этого необходимого действия он почувствовал себя в безопасности от Рутиловского навождения. Решительно застучал он палкой в окно, сердито бормоча:

– Донести бы, – заманивают. Нет, не хочу сегодня жениться, – объявил он высунувшемуся к нему Рутилову.

– Да что ты, Ардальон Борисыч, ведь уже все готово, – пытался убеждать Рутилов.

– Не хочу, – решительно сказал Передонов, – пойдем ко мне в карты играть.

– Вот чорт-то! – выругался Рутилов. – Не хочет венчаться, струсил, – объявил он сестрам. – Но я еще уломаю дурака. Зовет к себе в карты играть.

Сестры закричали все разом, браня Передонова.

– И ты пойдешь к этому прохвосту? – с досадою спросила Валерия.

– Ну да, пойду и возьму с него штраф. И он еще от нас не уйдет, – говорил Рутилов, стараясь сохранить уверенный тон, но чувствуя себя очень неловко.

Досада на Передонова быстро заменилась у девиц смехом. Рутилов ушел. Сестры побежали к окнам.

– Ардальон Борисыч! – крикнула Дарья, – что ж вы такой нерешительный? Так нельзя.

– Кисляй Кисляевич! – с хохотом крикнула Людмила.

Передонову стало досадно. По его мнению, сестры должны бы плакать от печали, что он их отверг. «Притворяются!» – подумал он, молча уходя со двора. Девицы перебежали к окнам на улицу и кричали вслед Передонову насмешливые слова пока он не скрылся в темноте.

V

Передонова томила тоска. Уже и карамелек не было в кармане, и это его опечалило и раздосадовало. Рутилов почти всю дорогу говорил один, – продолжал выхвалять сестер. Передонов только однажды вступил в разговор. Он сердито спросил:

– У быка есть рога?

– Ну, есть, так что же из того? – сказал удивленный Рутилов.

– Ну, а я не хочу быть быком, – объяснил Передонов.

Раздосадованный Рутилов сказал:

– Ты, Ардальон Борисыч, и не будешь никогда быком, потому что ты – форменная свинья.

– Врешь! – угрюмо сказал Передонов.

– Нет, не вру, и могу доказать, – злорадно сказал Рутилов.

– Докажи, – потребовал Передонов.

– Погоди, докажу, – с тем же злорадством в голосе ответил Рутилов.

Оба замолчали. Передонов пугливо ждал, и томила его злость на Рутилова. Вдруг Рутилов спросил:

– Ардальон Борисыч, а у тебя есть пятачок?

– Есть, да тебе не дам, – злобно ответил Передонов.

Рутилов захохотал.

– Коли у тебя есть пятачок, так как же ты не свинья! – крикнул он радостно.

Передонов в ужасе хватился за нос.

– Врешь, какой у меня пятачок, у меня человечья харя, – бормотал он.

Рутилов хохотал. Передонов, сердито и трусливо посматривая на Рутилова, сказал:

– Ты меня сегодня нарочно над дурманом водил да и одурманил, чтобы с сестрами окрутить. Мало мне одной ведьмы, на трех разом венчаться!

– Чудород, да как же я-то не одурманился? – спросил Рутилов.

– Ты средство знаешь, – говорил Передонов. – Ты, может быть, через рот дышал, а в нос не пускал, или слова такие говорил, а я ничего не знаю, как надо против волшебства. Я не чернокнижник. Пока не зачурался, все одурманенный стоял.

Рутилов хохотал.

– Как же ты чурался? – спрашивал он.

Но уже Передонов молчал.

– Что ты за Варвару так уцепился? – говорил Рутилов. – Ты думаешь, хорошо тебе будет, если ты через нее получишь место? Она тебя оседлает.