Пауло Коэльо. Исповедь паломника - Ариас Хуан - Страница 17

— Наверное, это потому, что ты умеешь находить с ними общий язык. Далеко не все мужчины пробуждают в женщинах такую любовь. А что за женщина живет внутри твоего "я"?

— По правде говоря, если уж речь идет о женской стороне моей внутренней сущности, -прежде я почти всегда отвергал эту свою ипостась. Как воин, я готов с радостью принять любой бой, так что в большей степени культивировал в себе мужское начало. Поэтому мне было незнакомо сострадание, любовь к жизни — пока я не узнал, что во мне есть женские черты, что это очень важная составляющая, без которой мы как люди были бы неполноценны.

— Когда ты начал отдавать себе отчет в том, что не можешь обойтись без женского начала в самом себе?

— Как я уже рассказывал, я всю жизнь боролся с препятствиями, которые возникали на моем пути, мне не раз приходилось принимать серьезные решения — например, об отказе от наркотиков... Но жизнь брала надо мной верх. Временами я злился на самого себя и говорил себе: «Ты ничего не знаешь о жизни, от тебя ничего не зависит». И пытался расслабиться, плыть по течению. Так вот, в такие моменты, когда мне удавалось забыть обо всем, я чувствовал себя лучше, как будто позволял вести себя по жизни, но очень скоро проблемы возникали снова, я чувствовал, что пора снова начинать контролировать себя, принимать решения, что недостаточно просто отдаться на волю жизненного потока.

— Пока однажды...

— Пока однажды не решил отправиться в паломничество в Сантьяго. Я тогда был во Франции. Это самое важное событие в моей жизни, тогда же я решил проделать путь, который, согласно традициям ордена RAM, называется «женской дорогой». (Это очень древняя духовная традиция, ей больше пятисот лет, и зародилась она в лоне католической церкви. Я следую ей вместе с другими четырьмя учениками.) Еще это называют «римским путем». Его цель — осознать присутствие женского начала внутри себя. Этот духовный опыт отразился в книге «Брида». Там рассказывается история женщины, с которой я познакомился на этом пути и чей жизненный опыт очень близок к моему. В какой-то степени можно сказать, что Брида — та самая женщина, которую я искал внутри себя самого.

— В чем именно состоял этот путь?

— Многим это могло бы показаться ерундой, но для меня это были незабываемые, основополагающие семьдесят дней. Надо было двигаться, следуя собственному выбору, ни один учитель не говорил, куда идти. Главная задача была вспоминать свои сны. Не связаны ли они изначально с женской сущностью? В течение этих дней нужно было делать в реальной жизни то, что тебе снилось.

— Нужно было толковать свои сны?

— Речь шла не о том, чтобы толковать, а о том, чтобы поступать так, как во сне. Например, если сегодня тебе приснился автовокзал, надо было пойти на ближайший автовокзал и посмотреть, что там с тобой произойдет. То же самое, если снился гараж. Однажды мне приснился футбол. Играли Бразилия и Дания. Мне приснилось, что Дания выиграла со счетом 3:2. Когда забили два гола, я сказал себе: будет еще один гол. Так и случилось, матч закончился со счетом 3:2, как и в моем сне, только наоборот, потому что выиграла Бразилия.

— А если ничего не снилось?

— Все время что-то снилось, здесь как в психоанализе, не то чтобы тебе снится больше снов, просто они лучше запоминаются. А если я порой говорил учителю, что мне ничего не снилось, он отвечал: «Конечно, снилось, всегда что-то снится». Я сказал: «Но это был всего-навсего гараж». А он ответил: «А ты хотел, чтобы приснилась Пресвятая Дева? Так что иди в гараж и посмотри, что из этого выйдет».

— У тебя никогда не было такого ощущения, что ты ошибся?

— Однажды я действительно ошибся, и это едва не стоило мне жизни. Мне приснилось одно название — Жес, это название горы и находившейся неподалеку деревенской часовни. Но я подумал, что название относится к горе. И решил, что туда мне и надо отправиться. Только вот гора была почти неприступная, и я чуть не сломал себе шею. На самом деле я ошибся, потому что речь шла о часовне, которая находилась в соседней деревушке и называлась так же, как и гора.

— Почему это все называется «женской» дорогой?

— Потому что этот путь отличается от «дороги святого Иакова», на которой человек, согласно традиции RAM, развивает прежде всего силу воли благодаря дисциплине и собственным усилиям. На женском пути открываешь, развиваешь в себе прежде всего умение сопереживать, медитировать, припадаешь к корням жизни, к земле. Дорога святого Иакова требует активности, это больше похоже на битву. Поэтому я обычно говорю, что это более «иезуитский» путь, ведь орден иезуитов основал святой Игнатий Лойола, а он был солдатом. Что же касается женского пути, он в большей степени созерцателен, то есть это «траппистский» путь, потому что монахи-трапписты занимаются медитацией и открывают глубины своей души. Это более женственная религиозность, чем у иезуитов, ведь эти монахи заняты трудом, своими руками возделывают землю и одновременно предаются долгим медитациям. Иезуиты куда активнее, они больше вовлекаются в мирские битвы.

— На самом деле первая Богиня в истории была женским божеством, это была Гея, богиня земного плодородия. Так было, пока мужчины-воины не создали себе Бога мужского пола. Именно тогда женщину начали оттеснять на вторые роли, а Бог превратился в сурового Господа, воздающего всем по заслугам, всегда готового карать, жаждущего жертвоприношений.

— Поэтому мне не нравится, что религии отняли у Бога его женское лицо, способность сострадать, любовь к жизни, к людям и всему миру. Кстати, творчество — чисто женский процесс, медленный, таинственный... Он связан не с нашей мужской логикой, а с самой сущностью женщины, которая призвана защищать жизнь и не выносит войны, убивающей плоды ее чрева.

— Что ты называешь «пробуждением женского начала»?

— Это выражение не имеет ничего общего с сексуальностью, речь идет о свободе мысли, не подчиняющейся обычной логике. Ты ведь знаешь, немало писателей использовали женские образы как символы, чтобы представить это слияние интуитивного и логического начал, которое часто проявляется в снах.

Как говорят Евангелия, жена Понтия Пилата видела сон, которому логический разум ее мужа не придал значения. Пилат не послушал ее, и тем самым совершил большую ошибку. В «Юлии Цезаре» Шекспир выводит рядом с императором женщину, которая предупреждает его о том, как опасно явиться в Сенат в тот мартовский вечер. Юлий Цезарь, естественно, подумал, что женщина мало смыслит в насущных политических делах. И тоже ошибся.

— Тебе было легко познать женскую сторону твоего "я"?

— Нет, это был долгий и трудный процесс. Приходилось постепенно освобождаться от понятий, веками запечатлеваемых в нас социумом. Освобождаться от представлений, которые всегда основывались на мужском принципе и презирали женские ценности. Как будто не было в истории других философов, кроме Декарта. Были еще и мистики, и они видели жизнь не только сквозь призму картезианской логики, согласно которой дважды два — четыре. Основываясь только на логике, мы теряем контакт с тайной, лишаем себя наслаждения фантазией. Поэтому я люблю восточную философию, основанную на парадоксах. Там царит не прямая линия, а круг, ведь жизнь не похожа на робота с заранее готовыми ответами. Она непредсказуема и каждую секунду может измениться.

— Кстати, о пришедшем из классической математики утверждении «дважды два равно четыре» испанский философ Фернандо Саватер в книге бесед, подобной этой, сказал: «Эмоциональные реакции нельзя измерить, тогда как интеллект всегда играет с определенными величинами, поддающимися счету. Дважды два — четыре в математике, но две неприятности плюс две неприятности — это не четыре неприятности, а, возможно, причина для того, чтобы выброситься из окна».

— Прекрасно сказано.

— Но дело в том, что наше знание -на Западе в большей степени, чем, например, в африканских культурах, — это по преимуществу мужское знание.

— Мне очень нравится часто используемое в традиции эмблематики изображение голубки и змеи. Порой, чтобы лучше понять самих себя, нам бывают нужны зримые символы. Я очень люблю классическое изображение Богоматери, представляющее Непорочную Деву, у ног которой лежит змея. Таким образом, традиция Духа исходит из того, что важно не накапливать знания, а учиться расшифровывать язык коллективного бессознательного, которое еще называют anima mundi, душой мира. Это язык голубки. А помимо этой традиции существует и традиция накопления знаний, традиция змеи, классической мудрости.