Последний легион - Манфреди Валерио Массимо - Страница 30

Негодяй впился в кошель жадным взглядом.

— Если я говорю, что уверен в этом, уж можешь не сомневаться. Смотри-ка, вот моя собственная ставка! — Он показал Аврелию кучку золотых солидов.

Вокруг слышались голоса других игроков:

— Поспешите! Делайте ставки, представление вот-вот начнется! Кто еще ставит на черного гиганта?

Шум и суета вокруг нарастали; слуги начали устанавливать особый железный барьер, отделявший площадку для сражения от зрительских мест, а несколько вооруженных до зубов мужчин заняли позицию в дальнем конце арены. Аврелий посмотрел вверх, туда, где скрывалась Ливия, и кивком указал на стражников, — но девушка уже и сама прекрасно их видела.

И вот в центр арены вышла первая пара гладиаторов, сражение началось. Толпа завывала, подбодряя бойцов, многие из зрителей старались подобраться как можно ближе к месту схватки. Но первые сражения предназначались лишь для того, чтобы как следует разогреть толпу; главным блюдом был, конечно же, черный Геркулес!

Времени оставалось совсем немного. Что же такое подразумевал мошенник, говоря о своем секрете? Аврелий подумал, что следовало бы выбить из жулика тайну, любой ценой, пусть даже сунув ему в ребра кинжал. Все равно в таком шуме и суете никто ничего не заметит.

Легионер видел огромную кучу денег, скопившуюся на столе перед игроком, и его вдруг охватила паника. Почему, почему лысый так уверен, что черный человек потерпит поражение? Взгляд Аврелия на мгновение встретился с глазами мошенника, и тот сделал приглашающий жест, как бы спрашивая: «Ну, ты в деле или нет?»

Стражи, похоже, и сами увлеклись зрелищем боя, становившегося все более яростным и уже приближавшимся к жестокому завершению. Один из гладиаторов, раненный в плечо, сильно покачнулся, — и противник тут же пронзил его насквозь. Восторженные вопли сотен голосов, отраженных сводами, оглушительно прокатились над ареной сражения. Казалось, даже колонны пошатнулись от воя толпы.

И тут же Аврелий, чей слух был приучен улавливать малейший звук даже в грохоте боя, отметил, что где-то слева возникла легкая суматоха, да, в комнате, где переодевались гладиаторы. Аврелий скользнул вдоль стены, чтобы увидеть, что там происходит. И увидел. Четверо мужчин связали Ватрена и заткнули ему рот кляпом, а его латы и шлем с забралом надевал какой-то другой гладиатор, одного роста с Ватреном и такого же сложения.

Так вот что они задумали! Они прекрасно понимали, что Батиат никогда и ни за что не нанесет смертельного удара человеку, одетому в эти латы, и решили сыграть на этом. Конечно же, Батиат будет просто ошеломлен, и враг, которого он примет за друга, без труда прикончит эфиопа, дав игрокам возможность получить огромные деньги. Аврелий от всего сердца вознес благодарность богам, даровавшим ему это открытие, и спрятался в углу, чтобы усмирить свою ярость и собрать все силы для достойного мщения.

И вот уже на арену выпустили Батиата. Он был одет в одну лишь набедренную повязку, а его мускулистое тело сверкало от покрывавшего кожу пота. В руках он держал маленький круглый щит и короткий, изогнутый сарацинский меч. Толпа взревела, а слуги поспешно оттащили с арены павшего гладиатора, бесцеремонно проткнув его тело крючьями. Человек, заменивший собой Ватрена, вышел следом за слугами. Аврелий ждал этого момента Он ворвался в комнату для переодевания, ошеломив двух стражей. Первого он мгновенно обезглавил, лишь один раз взмахнув мечом, и в то же самое мгновение по рукоятку вонзил кинжал в грудь второго. Оба рухнули на пол, не успев издать ни единого звука.

— Ватрен, это я! — быстро сказал Аврелий, освобождая товарища от пут и вытаскивая из его рта кляп.

— О великий Геракл! Как ты тут очутился? Скорее! Батиат в опасности!

— Я знаю. Бежим!

Они выскочили за дверь, и Ливия, уже встревоженная тем, что потеряла Аврелия из вида, сразу заметила их. Она взяла стрелу и натянула тетиву лука, готовясь нанести свой удар.

Ватрен и Аврелий начали пробиваться сквозь шумную, возбужденную толпу, стараясь поскорее очутиться в первых рядах. Батиат уже сражался сразу с тремя противниками, но он явно уделял главное внимание двум тем, что нападали на него с боков, и не слишком опасался того, что находился прямо перед ним, — ведь этого гладиатора он принимал за своего друга…

Аврелий и Ватрен добрались до арены как раз вовремя; фальшивый Ватрен, после серии эффектных ложных выпадов, внезапно направил меч прямо в основание горла чернокожего гиганта. И в то же мгновение настоящий Ватрен закричал во всю силу своих легких:

— Батиат! Берегись!

Батиат мгновенно узнал друга — и успел отклониться в сторону, избегая смертельного удара; однако лезвие вражеского меча скользнуло по его плечу, разрезав кожу.

Аврелий уже сбил ограждение и схватился с одним из противников Батиата, а Ватрен взял на себя второго. Батиат, увидев друзей, вставших бок о бок с ним, мгновенно собрался с силами и прикончил двойника Ватрена одним-единственным ударом своего кривого меча. Прежде чем толпа зрителей успела понять, что происходит, трое легионеров бросились вперед, размахивая оружием, прорываясь сквозь безумствующую массу к лестнице.

— Сюда! — кричал Аврелий. — Скорее!

Вокруг них словно взорвался подземный ад; перепуганные зрители в ужасе бросались в разные стороны, торопясь убраться с пути троицы.

За беглецами бросились, наконец, стражи, однако их уже поджидала Ливия. И двое, в пылу погони оказавшиеся впереди, свалились бездыханными; один получил стрелу в грудь, второй — точно в середину лба. Третьего Ливия пригвоздила к земле уже в нескольких шагах от лестницы. Остальные, а их оставалось около двадцати, добрались до нижних ступеней, во все горло зовя на помощь.

С верхней галереи свесился сторож, желая узнать, что происходит, но Ливия двинула его так, что он покатился назад. Однако его крика не было даже слышно за воплями и визгом, доносившимися снизу, из резервуара, чья глубина достигала ста футов.

Аврелий и его друзья уже почти добрались до выхода, когда дверь перед ними с грохотом захлопнулась; кто-то толкнул ее снаружи и сразу же задвинул засов. А снизу по ступеням уже подступали стражи, и четверым беглецам ничего не оставалось, кроме как повернуться лицом к преследователям. Батиат схватил первого, до кого дотянулись его руки, и швырнул его на остальных, так что вся толпа покатилась вниз по лестнице.

И тут же великан развернулся и рявкнул:

— А ну, в сторону!

Его друзья поспешно отступили, а он бросился на дверь, словно боевой таран. Дверь, слетев с петель, грохнулась на землю, и четверка выбежала наружу. Одного из внешних стражей раздавило тяжелой дверью, а другой, увидев черного демона, вырвавшегося из-под земли в облаке меловой пыли, мгновенно пустился наутек.

— Сюда! За мной! — кричала Ливия, но Аврелий обогнал ее и побежал к шлюзу, через который вода поступала во внутреннюю систему.

— Они любят плавать по ночам, так они поплавают, видит Геракл!

— У нас нет времени! — умоляла его Ливия. — Мы должны уходить! Скорее!

Но Аврелий уже был возле рукоятки подъемного ворота, и Батиат тоже. Механизмы заржавели, ворот двигался с трудом, однако сила гиганта одолела машины. Задвижка поднялась — и вода хлынула внутрь с шумом горного водопада Отчаянные крики толпы, протискивавшейся сквозь узкую дверь выхода, звучали так, словно это был хор проклятых душ, отправленных на самое дно ада. Двое друзей уже бежали за Ливией и Ватреном вниз по склону, туда, где Аврелий оставил лошадей.

И тут им вслед понесся крик:

— Подождите нас! Мы с вами!

— Кто это? — спросил Аврелий, оглядываясь.

— Товарищи по несчастью! — ответил Батиат, слегка задыхаясь. — Вперед! Нам нельзя терять ни мгновения!

Аврелий и Ливия вскочили на своих лошадей и повели всех к мельнице, стоявшей на берегу ручья неподалеку от оливковой рощи, — там их ждали еще три скакуна.

— Вот не думал, что вас будет так много! Так, эти кони для тех, кто полегче, по двое на коня, — распорядился Аврелий. — Батиат, а вот этот — для тебя. — И он показал на здоровенного жеребца, черного, как уголь.