Крутые виражи - Пфлаумер Инга "Warda" - Страница 16

Вил возился с мотоциклом. Каким-то другим мотоциклом, со снятым бензобаком и передним колесом. Одна щека была испачкана то ли в масле, то ли в саже. Небольшая припухлость в левой половине рта. Шапка съехала набок. Во рту сигарета. А айпод у меня в кармане.

– Привет. – Жаль, что я не умею делать такое невинное лицо, как у Настьки. На нее с такой мордочкой просто невозможно сердиться.

– Привет, беглянка.

– Женя. Не беглянка. Не отличница. Женя. Евгения – если очень хочется.

– Зануда, – насмешливо протянул он. – Пошли, научим тебя переключать скорости.

Вил быстро объяснил мне про спидометр, тахометр и обороты двигателя. Стало понятно, почему мотоцикл дергается на дороге, как и то, что Вил мог бы и не дергать так сильно, но, видимо, его прикалывает, когда я ему шлемом в шлем вписываюсь.

Под левой рукой сцепление. Под правой – передний тормоз. Под левой ногой скорости, причем первая вниз, а под правой ногой – задний тормоз. С тормозами аккуратно, даже если нравится, как тебя вдруг подбрасывает вперед при нажатии на ручной. Не так уж сложно, если хорошо понимаешь, где у тебя право, а где лево. Я – хорошо понимаю.

Потом мне пришлось натянуть защиту. При помощи Влада. И это был очень непонятный момент. Вместо штанов он застегнул на мне какие-то отдельные щитки, передвигаться в которых было очень странно. Еще более странным было желание поправить ему шапку, пока он там с застежками возится. Что я ему – мамочка? Или «крошка»? Какая гадость…

– На, это тебе. Считай, что подарок. – Он протянул мне черный шлем, украшенный белыми разводами.

– Это мне? А за что? – процитировала я, стараясь сдержать ликование. До этого мне только папа подарки дарил. И мальчишки из класса на Восьмое марта. Но это же несопоставимые вещи.

– Просто так. – С улыбкой ответил он. – Чтобы без дела здесь не болтался.

Я гордо натянула свой первый личный шлем, мысленно перебирая в памяти нужную последовательность действий. Убрать подножку, завести двигатель, добавить газ, выжать сцепление, снять с нейтралки, медленно опустить сцепление… А потом, проехав первые в своей жизни десять метров со скоростью примерно черепашьего шага, я стянула шлем и огласила улицу громким воплем. Сама не ожидала. Просто это было так круто!

Влад довольно уставился на мое раскрасневшееся лицо.

– Утомилась?

– Жарко.

Действительно, солнце припекало. И от многослойной кожаной куртки очень хотелось избавиться как можно скорее.

– Хорошо. Перерыв.

Я, насколько позволяла «броня», счастливо попрыгала в «каморку».

Стянула куртку и рухнула на диванчик. Страшно хотелось залезть в холодильник. Пришлось напомнить себе, что я вроде как в гостях, да и неприлично совать свой нос куда тебя не просят.

– В холодильнике есть какая-то фигня, поищи сама, – бросил мне Вил.

Он уже разговаривал с кем-то по телефону. И вовсе мне не обидно. Я же не думала, что он будет со мной тут сидеть.

Я нашла запечатанную бутылку питьевой воды и с наслаждением сделала пару глотков. Влад за стеной объяснял кому-то про смену выхлопа и перепрограммирование двигателя. Несмотря на знакомое слово, разобрать, о чем это он, было невозможно. Мне стало скучно, поэтому я достала из рюкзака ноутбук и погрузилась в код. Кажется, впервые с папиного отлета у меня появилось желание что-то поделать.

Зазвонил телефон. Настька.

– Жень, привет. Ты не подумай, что я тебя тут пытаю и все такое, но с тобой точно все в порядке? Мы за тебя переживаем.

– Со мной все в порядке. – Я даже не соврала. – Просто я учусь водить мотоцикл.

– Мотоцикл? Жень, ты что, это же опасно! И, ну, не женственно.

Я рассмеялась. Настька все-таки прелесть.

– Насть, для меня «женственность» не имеет особенного значения. Я просто делаю то, что мне нравится, и получаю от этого удовольствие.

Кажется, мои речи стали напоминать слова Вила. Может, мы не такие уж и разные. Ну да, он раздолбай, который бросил институт, но у меня, оказывается, тоже есть потенциал в этом плане. Так, стоп, зря я это. У меня ведь есть мечта, есть план, как ее достичь. А Вил и мотоциклы – это так, временное отвлечение. Тут до меня дошло, что Настька продолжает что-то говорить.

– Тебе, конечно, виднее, но ты хотя бы сказала нам, где находишься? Сама вечно говоришь, что нужно так делать!

Я назвала им адрес мастерской и пообещала, что, если увижу тут хоть одну из подружек, лично сверну шею. Успокоенная Настя положила трубку.

Тут я вдруг почувствовала, как устала. Удивительно – пока Вил мне все объяснял, я не понимала, как сильно у меня зажаты мышцы и напряжено тело. Захотелось прилечь. На минутку, максимум две. Потом Влад вернется, и я попробую прокатиться еще раз…

– Эй, соня…

– Я Женя, – тут же поправила я, еще до конца не проснувшись.

В комнатке было темно. Электрический свет проникал через дверь, освещая квадрат на полу. Влад сидел передо мной на корточках и смотрел на меня со странным выражением, понять которое мешала то ли темнота, то ли моя неспособность нормально общаться с людьми. Наверное, это удивление. Подумаешь, отрубилась. С кем не бывает? Он бы так по ночам потаскался… Хотя, о чем это я – для него это как раз нормальный режим.

– Ночная жизнь дает о себе знать? – Он поднялся и пошел к столу. Зашумела кофеварка.

– Вроде того. Надолго я вырубилась?

– Часа на четыре. Свет включить?

– Угу. Вот это я спать… – Я провела рукой по лицу.

Выгляжу наверняка убийственно. Не то чтобы меня это сильно волновало, но как-то неприятно. Электрический свет резанул по глазам. Теперь я выгляжу еще хуже. Ну и ладно, а то я так не знаю, что не красавица. Красавицы вон, по стенам висят.

Влад протянул мне кружку с кофе. Понятно, чего он такой дерганый – вливать в себя кофеин в таких количествах!..

Я подвинулась, позволяя Вилу сесть рядом. Чуть поежилась от порыва свежего воздуха, долетевшего от двери.

– На, накинь. – Вил стянул куртку и отдал мне.

Она весила, наверное, половину меня. Неудивительно, что у него руки такие накачанные. Сначала я честно хотела отказаться, тем более что мое пальто лежало совсем рядом. Но куртка была такая приятная на ощупь и теплая…

Несколько минут мы молча пили кофе. Я заметила на стуле, под моим пальто, книжку. Протянула руку. Ирвин Уэлш. «На игле». Ну да, не любовные романы же им читать.

– «В вопросе о наркотиках мы классические либералы и горячо выступаем против вмешательства государства в любой форме», – процитировала я. – Говорят, о человеке можно многое сказать по книгам, которые он читает.

– Маловато испуга в голосе. Читала? – Он кивнул в сторону книги.

– Было дело. Мне не очень понравилось. Спорю, у вас тут где-то должны быть залежи Паланика.

– Паланика? Фанатка Бреда Пита? [xvii] – На лице Вила появилась улыбка. Кажется, чуть презрительная.

– Нет, фанатка Эдварда Нортона. А что, нельзя? – вскинулась я.

– Злыдня.

Я положила книгу на место. Наверное, надо бы обрадоваться, что это не тупой детективчик с блондинкой, перестрелками и уходом в закат.

– Может…

– А дальше…

Мы заговорили одновременно. И одновременно замолчали, давая высказаться другому. Влад засмеялся. А ведь не так уж он и похож на Вилле. Особенно без шапки. Глаза большие, темно-зеленые у края радужки и почти карие у зрачка. Высокий лоб и скулы. Губы темные, верхняя чуть уже…

– Ты опять собираешься меня поцеловать? – Его губы насмешливо изогнулись.

Я вспыхнула. Еще и издевается!

– Мечтать не вредно. – Я резко отвернулась.

– Да я вообще-то не против. – Он смеялся. Мне так хотелось его стукнуть. Видимо, это желание было просто написано у меня на лбу. – Вот опять. По тебе не поймешь – то ли ты целоваться, то ли душить меня собралась.

Как у меня хватило смелости поцеловать его в прошлый раз? Хотя, конечно, поцелуй – очень громко сказано. С другой стороны – после того как он держал мне волосы, пока меня тошнило, стесняться уже как-то глупо. И все-таки…