Не мир принес - Манов Юрий - Страница 52

— Значит, будем сидеть, пить пиво и мирно беседовать?

— Почему бы и нет?

— Значит, вы меня ждали. А как вы вообще догадались, что я зайду в этот бар? Черт побери, даже если вы телепат и умеете читать мысли, то клянусь, намерения опаздывать на электричку и торчать здесь у меня вовсе не было.

— Никакой телепатии, уважаемый Геннадий Николаевич, простой расчет. Достаточно знать вашу натуру, чтобы догадаться, что на электричку вы опоздаете и предпочтете не мерзнуть на платформе, а посидеть в тепле, отдав последнюю мелочь. Баров здесь поблизости больше нет, тем более пиво здесь такое дешевое. Ну что, по бокальчику? Да не удивляйтесь, я звонил вам на работу, и там сказали, что вы только что вышли. Я же уже говорил, что очень хорошо и быстро считаю? Просто прикинул ваш маршрут, и вот я здесь.

— А то, что с наличными у меня проблема, вам тоже по телефону сказали?

— Нет, что в управлении опять задержали зарплату, я определил по тому, что большинство ваших коллег сразу после работы разошлись по домам, а не навестили «шайбу».

Васинцов подумал, аккуратно взял бокал, отхлебнул качественного напитка, кивком оценил изысканный вкус, закурил.

— Так вы звонили мне на работу. Зачем?

Доктор не ответил, выудил из блюда здоровенного рака, глянул ему в блестящие глаза.

— Вот ведь как жизнь устроена. Раки, как известно, питаются падалью, а люди их едят, и ничего…

— Ну да, вы еще Гамлета вспомните, рыба ест червя, человек рыбу, а червь человека…

— А что, замечательное наблюдение. Круговорот вещей в природе. Все взаимосвязано, и все имеет смысл. Как вы думаете, появление этих чикатил и прочих зверей тоже имеет какой-то смысл?

— Вы знаете, я не ученый. Это ученые ищут смысл в вещах нам обычных. Если я вижу вареного рака, то собираюсь его съесть, а не раздумываю над тем, чем он питается. Правда, после вашего замечания о падали есть его мне как-то расхотелось.

— Прошу прощения, что невольно испортил вам аппетит, но все-таки мне очень интересно ваше мнение. Откуда в человеческом обществе появились такие существа?

— Странно выслушивать такие слова от существа, которое совсем недавно смотрело на меня огромными черными глазищами и не имело ни носа, ни ушей. Или это был розыгрыш?

— Зачем розыгрыш, мы ж не дети. Но вы опять уходите от ответа. В третий раз осмелюсь поинтересоваться, что думает майор Васинцов о происхождении так называемых зверей?

— А вы упрямый. Ладно, отвечу таким вот образом: учился со мной в одном классе паренек, тихий такой, неприметный, хиленький, Васькой звали. Ничем особым не выделялся, в мальчишечьих озорствах участия не принимал, даже в футбол на дворе не гонял. Сразу после уроков ранец за спину — и домой. А потом мы узнали, что он в своем рабочем поселке с местной малышней водился, в старых бараках в концлагерь играл. Так вот, он все время роль надсмотрщика выбирал, бил он их здорово, вроде как играл, а лупил не по-детски.

— Занятная история, и что же с этим Василием дальше стало? Зверем стал?

— Вы знаете, вовсе нет, пошел в педагогическое училище, в детдоме работал воспитателем. Очень суровым был, его даже с работы за рукоприкладство выгнали, чуть не посадили. Он потом в фермеры подался. Так вот, после встречи выпускников в школе к себе на ферму весь класс пригласил. Ну тех, кто пришел. Мы тогда выпили сильно, подумали, а почему бы и нет? Загрузились в автобус и поехали. Так вот, радушным он хозяином оказался. Все у него свое: мясо, салко, соленья-варенья, самогончик. Коровник у него, свинарник, овцы, все так чинно, все прибрано, коровы подоены, свиньи накормлены. Как же, спрашиваем, ты один справляешься? А он отвечает так загадочно, мол, помощнички у меня есть. И показал потом их, помощничков этих. Они в подвали спали на нарах, к стене прикованные. С синяками и шишками. И мужчины, и женщины — современные рабы. Он их с братом своим двоюродным на вокзалах собирал, поил и к себе привозил, вроде как на трудотерапию. Целую философию придумал, целую теорию, как с бомжами поступать надобно. Смекаете, о чем я?

— Примерно. То есть вы имеете в виду, что Василек этот с детства мечтал о концлагере и, достигнув зрелого возраста, все-таки мечту свою в жизнь воплотил, но придумал под нее теоретическую базу.

— Вот именно. Очень он любил плеткой кого послабее отходить, того, кто сдачи не даст, потому и в детстве только с малышней водился, нас, сверстников, игнорируя.

— И что же стало с этим Василием?

— Убили его бомжики. Как-то ночью умудрились замки на цепи расковать и порвали на куски, а потом вылакали весь самогон и ферму сожгли, этот сюжет еще по телевизору показывали как раз накануне первых торков. А вот братик его, тот да, тот в волки подался. Его группа «Соболь» брала, он сейчас в институте, на исследовании.

— Да, поучительная история. И вы считаете, что из таких вот васильков и получаются волчары?

— Возможно.

— А вот ваш Гулин, ну тот, что ушел в лес. У него тоже были в характере черты, приведшие… к известному нам результату?

— А вы хорошо информированы в наших делах.

— Разве я скрывал это?

Васинцов промолчал, вылил содержимое бутылки в опустевший стакан. Он вспомнил большого серого волка там, у брошенного телятника, и его глаза, такие умные человеческие глаза.

— Гулин был, насколько мы его знали, нормальным мужиком, почему с ним произошло это — понятия не имею. Возможно, зверьми становятся не только моральные выродки рода человеческого.

Танюков близоруко прищурился, кивнул.

— А вы странные журналы читаете, уважаемый, — сказал Васинцов, чтобы сменить тему. Он разглядел цветную обложку с каким-то механическим устройством, похожим на большого железного паука. — «Техника молодежи», неужели его еще печатают?

— Да, и очень интересные вещи попадаются. Вот вы сказали про моральных выродков рода человеческого, а известно вам, что за время с начала торков в некоторых людях стали просыпаться таланты и способности. Вот паренек из Самарской губернии изобрел летательный аппарат, чье движение основано на совершенно оригинальном способе получения энергии за счет атмосферного напряжения. А многодетная мать из Костромы лечит все детские болячки только травами, сама ходит в лес, сама варит, сушит, смешивает. Академики из Москвы приезжали, диву давались, шестеро детей у нее, ни у одного ни кори, ни ОРЗ с самого рождения. Представляете? Спрашивают ее, откуда про травы знает, отвечает, что просто чувствует. Она, кстати, одному академику застарелый геморрой вылечила.

— Передайте мои поздравления академику. И все эти факты вы скрупулезно выявляете, чтобы потом использовать в своих корыстных целях?

— А вы злец, господин Васинцов, опять предполагаете самое худшее. Не скрою, нас очень интересуют такие случаи, и мы их отслеживаем, но не для того, чтобы использовать, а с целью помочь дарованию, развить его. Вроде бы государственное дело, а государству почему-то на всех этих феноменов решительно плевать. Приходится нам. Впрочем, мы отвлеклись, я хотел с вами сегодня встретиться вовсе не для того, чтобы оправдываться, меня очень интересует тот… объект, что встретился вам в институте во время последнего тест-контроля еще до вашей исторической командировки. Ну что вы, господин майор, я же уже говорил, что хорошо информирован обо всем, происходящем у вас на службе.

— Послушайте, господин Танюков, неужели вы думаете, что, угостив меня забугорным пивом, вы можете так легко расспрашивать о происходящем на засекреченном объекте. А если я сейчас вытащу пистолет, велю задрать вам руки, позвоню в нашу службу собственной безопасности и доставлю по указанному нам обоим адресу?

— Нет, это решительно невозможно, — ответил Танюков, мельком просматривая журнал. — Во-первых, в этом случае вы опоздаете на последнюю электричку, а денег на такси у вас, как я понимаю, нет. Во-вторых, вам совершенно не хочется этого делать. Ведь не хочется, верно же?

— Не хочется? — Васинцов зловеще улыбнулся, сунул руку под куртку, расстегнул кобуру и… Он неожиданно понял, что действительно не хочет вынимать пистолет и направлять его на этого симпатичного доктора в старомодных очках. Более того, он почувствовал, что и не может этого сделать, пистолет из кобуры как-то «не вынимался». А еще ему показалось, что он действительно очень хочет рассказать Танюкову о странном звере с аллергией на электрошок и о похожем на него существе, что спас их, показав им дорогу там, в той странной конюшне с зубчатыми стенами и башенками…