Отель на берегу Темзы. Тайна булавки - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 19

— Нет, он был три дня назад. Я, кажется, говорил вам, что этот господин был не особенно вежлив со мной. Он во что бы то ни стало хотел познакомиться с содержимым шкатулки, хотя я сказал ему, что ничего интересного в ней нет.

— А документы, хранящиеся в банке, имеют какое-нибудь значение для него?

Бруддер ответил на вопрос не сразу:

— Возможно, там хранятся документы и предметы, оставшиеся после старой леди, которые должны были бы перейти в собственность ее внучки. Например, фотография маленькой девочки…

В этот момент Вэд услышал какое-то восклицание и обернулся: на пороге стоял господин, чье имя только что упоминалось. Неестественно бледный, с безумным взглядом, он был олицетворением ужаса.

Пораженный его неожиданным появлением, инспектор не сразу нашелся что сказать.

— Лорд Синнифорд, — выдавил он наконец, — вы хотите поговорить с мистером Бруддером?

— Нет, нет! Очень сожалею, что помешал вам… Я приду позже. — И он удалился.

— Любопытно было бы знать, что его так сильно испугало? — сказал Джон.

— Для меня это также загадка, — пожал плечами Бруддер.

Вэд взглянул на часы и вспомнил, что на восемь часов у него назначена встреча с Эльком. Он сказал:

— Я полагаю, что вы хотели бы избежать огласки по поводу происшедшего. Я охотно возьмусь за расследование этого дела. Когда разрешите ознакомиться с содержимым второй шкатулки?

— Завтра, в одиннадцать часов утра, я заберу ее из банка.

Бруддер подозрительно посмотрел в сторону двери.

— Надеюсь, вы не думаете, что я в опасности? — нервно спросил он. — Неужели вы полагаете, что «резиновые братья» имеют какое-то отношение к истории с наследством?

— Почему это пришло вам на ум?

Вместо ответа нотариус достал из ящика письменного стола тончайшую резиновую перчатку.

— Вот, — вздохнул он облегченно, словно освободившись от большого груза.

— Где вы ее нашли?

— На эту перчатку обратил внимание один из моих служащих. Она лежала под моим столом. Должно быть, вор снял ее, когда ворошил бумаги.

— Нет, именно тогда он не стал бы ее снимать, — ответил Вэд. — Он мог снять ее для того, чтобы что-то написать, ведь даже в такой тонкой перчатке писать неудобно. Он воспользовался собственным пером и переписал содержимое шкатулки. А его напарник, вероятно, диктовал ему содержание документов. Вы не помните, когда в последний раз на вашем столе была обновлена промокательная бумага?

Бруддер нахмурился и занялся бюваром, в котором находилось несколько листов плотной промокательной бумаги. Внимание Вэда привлек один из листов.

— Не этот ли лист? — спросил он.

Нотариус кивнул:

— Совершенно верно. На нем есть оттиск моего штемпеля с указанием числа. У меня такая привычка — при переводе числа пробовать штемпель на промокательной бумаге. Видите, этот лист помечен вчерашним числом.

Джон внимательно осмотрел лист. К счастью, мистер Бруддер не принадлежал к числу тех рассеянных людей, которые разрисовывают каждый попадающийся им под руку клочок бумаги.

— Это ваш почерк? — осведомился сыщик, указывая нотариусу на оттиск, оставленный пером на листе.

— Нет.

При помощи зеркала Джон исследовал оттиск.

— Совершенно верно, — подтвердил он, — это перечень документов, содержащихся в шкатулке. Сегодня мы не успеем больше ничего предпринять. Дайте мне, пожалуйста, номер вашего телефона и домашний адрес. Быть может, мне придется снова побеспокоить вас. А завтра утром я готов ознакомиться с содержимым второй шкатулки.

Уже стоя в дверях, Вэд спросил еще раз:

— Так, значит, нет никаких сомнений в том, что Делилы Паттисон нет в живых?

— Нет.

— А когда она должна была достичь совершеннолетия?

— Двадцать первого числа этого месяца.

— И тогда наследство получит Синнифорд?

— Нет, не сразу, придется уладить ряд формальностей. Все это делается не так быстро. Но в любом случае с двадцать второго числа единственным законным наследником является он.

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ЛИЛЫ

Вэд поспешил в Скотленд-Ярд поделиться новостями с Эльком. Тот внимательно его выслушал и скорчил недовольную гримасу:

— Терпеть не могу вашего пристрастия к романтике. Бедные наследницы огромных состояний уже давно стали героинями наивных фильмов, навсегда исчезнув из жизни. Что касается сумасшедшей бабушки…

— Леди Паттисон вовсе не была сумасшедшей.

— Паттисон? — переспросил Эльк. — Та самая женщина с изумрудами? Господи, да я же помню тот пожар!.. Леди страстно увлекалась собиранием драгоценных камней и превратила свой дом в маленький музей. Предполагают, что ее коллекция была похищена. Во всяком случае дом сгорел дотла, и мы не могли установить, что стало с ее внучкой и с изумрудами. Впоследствии ходили слухи, что в деле не обошлось без «резиновых братьев». Хотя эта банда тогда еще не была такой известной, как теперь. Единственное, что нам удалось установить, — вся прислуга в тот вечер ушла в театр, а нянька была вызвана кем-то на свидание. К сожалению, позже она ничего не смогла нам объяснить.

— Вы обнаружили труп ребенка? — поинтересовался Джон.

— Мне не хотелось бы вдаваться в подробности той жуткой истории… Ну что можно было обнаружить после такого пожара? От огня плавились даже железные балки. Так вы полагаете, с исчезнувшей наследницей не все чисто? — нахмурившись, переспросил Эльк. И, не дождавшись ответа, воскликнул: — Мы чуть не сваляли дурака! Скорее пошлите к дому сержанта Теппита пару человек! И предупредите, чтобы никого не пускали к мисс Лиле! Я зайду к ней вечером и попытаюсь выяснить, не помнит ли она что-нибудь о ранней поре своего детства.

— Мне кажется, я бы мог… — начал было Джон.

— Ничего вы не можете! — перебил его Эльк. — Вы в нее влюблены! А это значит, что в данном деле вы лишились и полицейского чутья, и способности здраво судить о происходящем!

Сержант Теппит, которому они сообщили о намерении приставить к Лиле двух полицейских, встретил заявление без восторга.

Сержант занимал квартирку на первом этаже большого многоквартирного дома.

— Я вижу, моя старуха начинает экономить на электричестве, — заметил Теппит, когда они подошли к дому и увидели темные окна его квартиры.

Он открыл дверь. Рядом с передней находилась маленькая кухня, в которой его обыкновенно ждал ужин. Однако на сей раз она тоже была погружена во мрак.

— Странно, — сказал сержант.

Он включил свет. На столе стояли три прибора и чашка с недопитым чаем — к остальной еде никто не притронулся. Джон поспешил в комнату подопечной, постучал, но ему не ответили.

— Лила! — крикнул он.

Снова молчание. Он распахнул дверь и включил свет. Комната была пуста, постель — в беспорядке. Пальто Лилы, висевшее за дверью, исчезло.

ВАЖНАЯ УЛИКА

— Должно быть, моя жена вышла.

Сержант явно волновался, и Джон понял: Теппит уверен в том, что его жена не покинула бы дом по доброй воле.

— Я погляжу, нет ли ее в спальне, — сказал он.

Однако дверь была заперта.

— Включите свет! Мистер Эльк, выключатель рядом с вами! — крикнул сержант, продолжая стучаться в дверь.

— Да ведь ключ торчит с наружной стороны! — сказал Джон. — Поверните его.

Сержант отпер дверь и бросился в спальню. Джон и Эльк услышали испуганный вопль и поспешили за ним. На кровати лежала женщина, казалось, погруженная в глубокий сон. Это была жена сержанта. Теппит коснулся ее плеча:

— Мэри!.. Боже, она…

— Не волнуйтесь, — сказал Вэд, — она дышит.

Он повернул лицо женщины к свету и приподнял веки: ее зрачки отреагировали на свет.

— Откройте окно и принесите воды!

Не прошло и пяти минут, как Джону удалось привести женщину в чувство. Сидя на кровати, она с удивлением глядела на окружающих.

— Что случилось? Я спала? И почему я заснула?

Выйдя в кухню, Вэд строго сказал сержанту:

— Не выливайте этот чай. Он мне понадобится.