Проклятие ледяной горы - Ауэр Илкка - Страница 10

– Мне нужна твоя помощь, старый Укко-Уртамо, ты же знаешь калевальцев. Замолви перед ними слово, пошли мальчика ко мне, если он вернется к людям.

Некоторое время Уртамо тяжело вздыхал, глядя на сгорбленного Вяйнямейнена, наконец пожевал губы и протянул тому руку.

– Не к добру это, если мальчишка появится в этих краях, но сделаю, как просишь, потому что чувствую, что время пришло. Я замолвлю слово и надеюсь, что ты найдешь парня до первого снега, потому что потом уже будет слишком поздно.

Глава 10

Изрядно утомленные Николас и Хесси остановились на перекрестке двух тропинок рядом с придорожным камнем. Его испещренная временем поверхность была сплошь затянута мхом, и указательную стрелку было едва видно. Дальше нужно было идти по засыпанной еловой хвоей изворотливой тропе в глубь темного бора – туда, где прямо из скал вздымались густые можжевельники, а огромные ели задевали тучи верхушками. Другая тропа вывела бы друзей из чащи, по которой они брели уже много дней, не зная пути.

Потеряв счет дням, Николас и Хесси провели уже некоторое время в холодном лесу без еды и питья. Хотелось есть. Останавливаясь на ночлег прямо под огромными корневищами деревьев, приятели не могли сомкнуть глаз: они вздрагивали от треска ломающейся ветки, глухого удара, рычания или воя – всего, что беспрестанно раздавалось кругом в ночном лесу. Страх того, что Курикка послал по их следам троллей и псоглавых, заставлял друзей бежать без оглядки вперед. Неожиданно они заметили, что зашли так далеко в лес, что уже нигде кругом не видно ни единого следа присутствия живых существ.

И тут указательная стрелка на камне стала первым за много дней знаком присутствия человека – хотя уж больно старым. Шатаясь от усталости, Николас присел поближе к камню и смахнул рукой покрывающие его поверхность мох, старую листву и хвою.

– Что бы это значило? – пробормотал Николас, когда из-под мха показались выбитые на стрелке письмена.

Поглядев на знак, а потом и на Николаса, Хесси проглотил подступивший к горлу комок страха.

– Вот нечистый, ты ведь не хочешь этого знать, – сказал Хесси с дрожью и махнул в другом направлении. – Лучше уж пойти туда. Без шуток!

– Валяй рассказывай, что знаешь, – вздохнув, произнес Николас. Он вытер руки о штаны и, почувствовав боль, поднялся. У него болел живот, и при каждом движении плыли круги перед глазами. Собранные Хесси накануне грибы пошли не впрок, Николас чувствовал, что ему становится все хуже, он слабел, и силы его покидали: еще немного и придется глодать кору, хотя проще умереть, не вставая с места.

Хесси помялся немного, но потом выдохнул:

– Тропа приведет нас к заливу, окруженному скалами. Курикка рассказывал, что там есть трактир.

– Трактир? Это такое место, где дают еду?

– Да, а может, ну его к лешему, этот трактир? Лучше пойдем в другую сторону. Там обязательно найдется чем поживиться. Где трактир – там и люди. Понимаешь? – сказал Хесси и потянул Николаса за край одежды.

– Я пойду в трактир. Присоединяйся, если хочешь, – ответил тот, вздохнув. У него потекли слюнки, стоило ему представить себе вкус поджаренного на огне мяса.

Глянув в сторону чащи, Хесси покачал головой.

– Вот лосиная башка! Поверь, ты еще наживешь себе неприятностей или набьешь шишек в этом трактире, – недовольно бормотал Хесси, но голод уже подточил и его уверенность. Он прямо-таки слышал запах вареного гороха!

– Да плевать на эти неприятности, ведь у нас есть вот что, – произнес Николас, ударив себя в грудь. – С ним мы разживемся чем-нибудь вкусным, есть в трактире ведьмы и калевальцы или нет. А повезет, так добудем золота и чего другого ценного. Доверься мне.

Пошатываясь, Николас двинулся в путь, а немного погодя вослед ему поспешил и Хесси. Вместе они направились в глубь зимнего леса – туда, откуда доносился терпкий запах дыма. Заиндевевшие стволы гигантских сосен и елей вставали стеной в темноте, черные тучи колыхались в небе. Под ногами Николаса то и дело с хрустом разламывался свежий лед, но мороз все крепче сковывал деревья.

Тропа вилась между деревьями. Она была настолько узкой, что путники вдвоем с трудом помещались на ней. Приятели задевали плечами толстые, похожие на змей корни елей, и хотя в воздухе не было движения, деревья издавали скрип и хруст. Порой слышались стук падающих шишек или жуткое клацанье, от которого в жилах стыла кровь.

Несколько раз Николас и Хесси видели черных змей, ускользающих под камень, а еще им самим несколько раз приходилось прятаться в разломах или под корнями, когда им навстречу вдруг попадалась всякая лесная нечисть – злостно фыркающие лешие или разящие смертью злыдни.

С наступлением темноты они добрались до громадной расщелины в скале рядом с затянутыми мшаником гигантскими валунами.

Пахнущий затхлостью густой дым неподвижно висел плотной паутиной на ветках деревьев. Откуда-то из него раздавались крики и стоны, иногда доносились песни и далекая музыка. С обрывов скатывались камни, глухо ударяясь о мерзлую землю, точно черепа. Эта часть леса казалась Николасу гораздо более пугающей и опасной, чем все те места, где ему прежде приходилось бывать. Даже огненной искры криксы нигде не было видно – хотя тот в общем-то был рассеянным существом. Вечно где-то терялся и появлялся лишь изредка.

Хесси остановился. Он с сомнением огляделся вокруг и похлопал по груди, словно проверяя несуществующие карманы. Потом помотал головой и сказал дрожащим голосом:

– Кажется, я выронил щетку в начале тропинки. Может быть, мне вернуться и забрать ее, чтобы не пропадала попусту?

– Ничего у тебя не выпало. Тебе просто страшно, – ответил Николас и деланно рассмеялся.

– Вот уж я точно не боюсь! – прошипел в ответ Хесси с обидой. – Я ничего не боюсь, а ты, кажется, скоро напустишь в штаны! Лучше будет вернуться, чтобы не обделаться со страху, не то как бы нам скоро не пришлось устраивать постирушки.

– Не напущу, в этом можешь быть совершенно уверен. А если ты думаешь, что проживешь еще хотя бы день на грибах и ягодах, то проваливай отсюда!

В ответ Хесси лишь пнул валяющийся на тропинке камень и недовольно фыркнул:

– Ну, тогда пошли! Но если из-за этого я попаду в передрягу, то не сомневайся, что не сможешь потом долго сидеть.

Сказав это, он угрожающе показал Николасу свои иголки.

– Договорились, – сказал Николас, подумав немного, и с трудом пошел дальше.

Ведущая наверх между скал тропинка становилась все у́же. Запах дыма усилился, и голоса раздавались все громче. С приходом темноты мороз начал покусывать за уши. Наконец путники добрались до самого верха: то тут, то там в скале виднелись окошки, украшенные костями двери и дымовые трубы, выложенные из черепов. Казалось, вся огромная скала была одним сплошным запутанным домом, построенным из гигантских камней.

Посередине возвышался огромный дуб, вокруг которого рос тысячелетний можжевельник.

Немного поодаль, у берега синеющего залива стояли на якоре необычайно большие корабли, их носы были украшены головами высеченных из дерева драконов, и они казались словно явившимися из кошмарного сна. Таких судов Николасу еще не приходилось видывать.

Вокруг скал ютились жалкие, серые, полуразвалившиеся лачуги с покатыми крышами, в которых светился слабый огонек. Массивные шеломы на крышах походили на лесных животных, а по причелинам вился сложный орнамент. Однако домишки были все как один покосившиеся, с провалившимися крышами. Между лачугами бродили взад и вперед сгорбленные фигуры в лохмотьях. Многие из жителей заметили Николаса и Хесси, но никто не обратил на приятелей никакого внимания.

– Ну и где же здесь будет трактир? – спросил Николас, заставив себя отвернуться в сторону от жалких оборванцев.

– Гляди, вон там виднеется какой-то, что ли, столб… – сказал Хесси дрожащим голосом. Его слова утонули в тяжелом холодном тумане – казалось, что он поднимается из ледяных пределов подземного царства Маналы. Туман мешался с запахом еды – от него в животах Николаса и Хесси заурчало пуще прежнего.