Тем тяжелее будет падение - Март Михаил - Страница 44

— Мне страшно, Анна.

— Не выдумывай! Мы с тобой из любой передряги выкрутимся. Важно момент подходящий дождаться, терпение необходимо и расчет.

— А вышки с солдатами?

— Слыхала я о таких зонах. Похоже, мужик не врет. Правительственные заповедники умеют охранять. И продукты — дичь сплошная. Видишь, фазана приволок. И готовят все по-охотничьи. Только через колючку нам перелезать не обязательно.

— А как?

— Как? Капитан сюда через ворота въезжал, через них и выехал. А почему мы не можем? Момент нужен подходящий, и понеслась душа в рай.

— Похоже, рай здесь, а за воротами ад. Мы уже там побывали, до сих пор по ночам вздрагиваю.

— Это точно.

Анна подошла к мальчику и обняла его за плечи. Он прижался ухом к ее животу.

— Не беспокойся, Иннокентий, выпутаемся. Где наша не пропадала!

— Анна, а лешие бывают?

— Только что один ушел. И почему люди их нечистью называют?

Ничего толкового полковник Саранцев сказать не мог. На столе было разложено то, что лежало в сумке Анны Железняк. Задорина перебирала вещи, среди которых находился пистолет «беретта» с глушителем.

— Она из него не стреляла. Использовала в качестве психологического оружия.

— А два пистолета «Макарова», изъятые у милиционеров на вокзале? — спросил Саранцев.

— При аресте на Савеловском их не нашли. Вот опись содержимого сумки. Наверняка она их выбросила с удостоверениями вместе. Сразу. От бомжатника, по словам очевидцев, Анна отправилась вдоль железнодорожного полотна в сторону пригорода, а там есть мост через Яузу.

— В Яузе искать бессмысленно. Ил в полметра на дне.

— Послушайте, Николай Николаич, даже если этих двух паразитов посадят, мне не жалко. Свидетели все равно протоколы подписывать не стали, а на сержантов заявлений больше чем хотелось бы. Пусть сами о себе позаботятся. Меня другое беспокоит: куда Тимохин отвез Анну и мальчика?

Саранцев сморщился, будто ему на любимую мозоль наступили.

— Ну что ты на меня давишь, Ксения Михална! У этого дурака такая каша в башке, там сам черт не разберется. Нельзя было его от работы отстранять. Он теперь сам, без нашего участия принимает решения. То, чего я боялся больше всего. Мужик вышел из-под контроля. Утром машину он вернул, под окна райотдела поставил. А где сам, одному Богу известно. Дома не появляется. Ловить его бесполезно. Он сам кого хочешь поймает.

В дверях стоял тот самый сержант, что привез сумку Анны на метро. Он уже сказал все, что знал, и тихо отмалчивался. Задорина повернулась к нему и спросила:

— Тимохин пригнал машину утром. Ее не было в течение нескольких суток. Вы проверяли спидометр?

— А как же! Мы в путевках отмечаем километраж и за бензин отчитываемся.

— И сколько Тимохин накатал?

— Сто девяносто восемь километров.

— Ух ты! По Москве не намотаешь, если только не бомбить. А на милицейском уазике не бомбят, да и в деньгах Андрей не очень нуждается. Куда же он мог ездить?

— К матери в деревню, — подсказал полковник, — куда-то в Тульскую область, либо в лесничество под Калугу. Там отец похоронен, дружок работает в каком-то заказнике. Только не сезон теперь.

— Как бы он сам этот сезон не открыл! Я вас понимаю, Николай Николаич, вы Тимохина до конца защищать будете. Но вы не можете не знать, где живет его мать и похоронен отец. Уточните, пожалуйста, все в мельчайших подробностях и километраж тоже. А потом мы сверим и узнаем, куда именно Тимохин ездил. Нельзя забывать, что в его руках заложники. Это не шутка. Вряд ли он повез Анну знакомиться с мамой.

Саранцев нехотя кивнул в знак согласия.

— Не было печали, так черти накачали!

В кабинет постучали, и вошел майор Лепехин. Саранцев встретил эксперта, как дорогого родственника. Наконец-то тему сменить можно.

— Ну что, Василь Семеныч?

Майор со своей неизменной папкой сел за стол и открыл ее. Теперь полковник мог откинуться в своем кресле и передохнуть.

— Пистолет нас здорово выручил, если так можно выразиться. Но не уверен, что нас это продвинет вперед. Впрочем, судите сами. Оружие зарегистрировано официально. Владелец — майор ФСБ в запасе Тропарев Сергей Владимирович. Оружие регистрировалось охранным агентством «Факел». Если поднять регистрацию и проверить все пистолеты «беретта», то, вероятно, мы и на других сотрудников «Факела» выйдем. На данный момент могу сказать только то, что руководит агентством бывший генерал ФСБ Корякин. Можно сделать вывод, что и сотрудников он подбирал из своих. Сейчас необходимо сделать баллистическую экспертизу пистолета, и мы сможем точно установить, стреляли из него в больнице или нет. Гильзы также нам помогут. ФСБ отмалчивается и будет молчать, но мы сами сумеем установить, на кого работает агентство бывшего генерала Корякина. Установив хозяина, нетрудно и врагов его вычислить, серьезных врагов, если вспомнить, какая безжалостная объявлена охота.

— Все правильно, Василь Семеныч. Цепочку вы выстроили безукоризненно, но куда проще было бы задать один вопрос Анне Железняк и получить ответы на все вопросы. — Ксения вздохнула. — Но, к сожалению, мы лишены такой возможности и придется действовать обходными путями.

— Очень хорошо! — вдруг сказал Саранцев. — Мы все разные догадки строим, а теперь у нас дело появилось, определенная цель.

Ксения криво усмехнулась.

— Ищите Тимохина, Николай Николаич. Мы в наших поисках только терять научились. Я агентством Корякина займусь, а Василий Семеныч с оружием разберется. Каждый при деле.

Майор Лепехин глянул на следователя.

— А вы бы, Ксения Михайловна, с Ушаковым поговорили. Он мужик скрытный, но я не верю, что равнодушный. Странно ведет себя, даже не звонит, не интересуется поисками ребенка.

— Согласна с вами, но Ушакова мне не расколоть. Он нам не верит.

— Так сделайте его своим сообщником. У нас манера все от всех скрывать, а на деле сами себя обманываем. Ведь мальчишка к нам не пришел, а с Анной в бега подался. Я бы это нашей заслугой не назвал. Вот откуда промахи начинаются.

— Ладно, майор, здесь не лекторий! — рявкнул Саранцев.

— Дайте мне, пожалуйста, все материалы по охранному агентству, — попросила майора Задорина. — Меня эти люди очень заинтересовали. Возможно, мой отец поможет, он когда-то был тесно связан со следственным отделом КГБ.

— Хорошая идея! Жаль, поздно родилась, — улыбнулся полковник.

— Просто я не люблю обращаться к отцу. В конце концов, сами-то способны на что-нибудь или нет?!

Ксения едва сдержала свой пыл, мужчины переглянулись. Такой ее еще никто не видел.

Теоретически все было выверено до мелочей, но теория не всегда подтверждается практикой. Необходим опыт и высокий профессионализм. Нельзя забывать и о самоутверждении, ясности целей и амбициях. Многое из этого было со знаком плюс, но и минусов хватало. После точного анализа получилось пятьдесят на пятьдесят. Но один очень важный аргумент перетянул чашу весов в сторону плюса — жажда расплаты. Как выразился Ушаков: «Я не смогу жить остриженным ежиком!»

«Газель» подъехала к воротам особняка в четверть одиннадцатого, сразу как стемнело. Накрапывал мелкий дождь, густые тучи, словно в помощь заговорщикам, закрыли яркую луну тяжелым серым занавесом. Машина остановилась. Родион выключил фары. С обеих сторон подошли люди в камуфляжной форме. Среди них был Филипп. Трое охранников осмотрели салон. Машина осела от груза. Оборудование, упакованное в кожаные непромокаемые мешки всевозможных размеров, выглядело очень внушительно. Проверка носила формальный характер, все помнили о времени, и никто не хотел затягивать процесс. Стоит машине въехать на территорию, как внешняя охрана автоматически переходит в разряд сообщников.

— За руль сяду я, — коротко пояснил Филипп.

Родион пересел в салон к Ивану. Ворота открылись, и машина, не включая фар, въехала на территорию усадьбы. По сосновым аллеям ехали долго.