Кубинский зал - Харрисон Колин - Страница 30

В это время к нам подошел официант. Кивком извинившись передо мной, он обратился к Поппи:

– Это закрытый зал, сэр.

– Ничего подобного – дверь была открыта.

– Дверь была закрыта, сэр.

– А я ее открыл.

– Послушайте, сэр, мне только что сказали – на тротуаре перед входом стоит какой-то грузовик с картофелем. Вы, случайно, не…

Поппи кивнул:

– Это мой.

– Не будете ли вы так добры убрать его?

– Уберу, уберу… – Поппи ухмыльнулся мне, обнажив измазанные в шоколаде зубы. – Когда закончу.

– Но ваш грузовик мешает…

Поппи повернулся к официанту вместе со стулом:

– А как тебе кажется, приятель, если вывалить всю картошку прямо перед вашими дверьми – это вам помешает?!

– В таком случае, сэр, нам, вероятно, придется вызвать полицию.

– Валяйте, вызывайте.

– Но, сэр!…

– Только не рассчитывайте, что копы уберут эту кучу от ваших дверей.

Официант слегка пожал плечами и отошел.

– Ручка у тебя есть? – спросил Поппи.

Ручка у меня была. Поппи положил перед собой тисненую салфетку с напечатанным на ней логотипом «Кубинский зал» и попытался писать.

– Та-ак, сейчас я… – Салфетка прорвалась, и я протянул ему другую. Он склонился над ней.

– Что-нибудь не так?

– Да рука!… Сосуды ни к черту. – Поппи поднял правую руку и с трудом пошевелил пальцами. – Совсем не работает. Шестнадцать лет назад ее переехало погрузчиком. Ох и больно же было! – Поппи помахал в воздухе другой рукой. – А в левой все сухожилия срослись от этой… от однообразной работы. Никакой силы не осталось – ложку и ту не удержишь.

Впрочем, со второй салфеткой Поппи добился больших успехов, хотя писал он медленно, неуклюже, совсем как школьник, вырезающий на парте свои инициалы. Каждый раз, когда он дописывал очередную букву, брови его слегка приподнимались.

– Вот, – сказал он наконец. – Передай ему, когда увидитесь.

– Можно мне прочесть? – спросил я.

– Кто ж тебе не дает?

На салфетке корявыми буквами было написано:

ДЖЕИ! У нас праблема с Херш. Я не виноват. Приезжай СРОЧНО. Я сам ничево не смог сделать.

Буду ждать да утра.

Поппи.

Поппи надел кепку, встал.

– Могу я рассчитывать, что ты передашь записку Джею? – спросил он.

Я убрал салфетку в карман:

– Попытаюсь что-нибудь сделать.

Поппи взял с тарелки пригоршню холодной картошки-фри и сунул в карман куртки.

– Вот-вот, попытайся.

Именно в этот момент я заметил в конце зала красивую чернокожую женщину в голубом платье, которую уже видел раньше. Посетители зашевелились. Может быть, ее они ждали?

– Ты правда попробуешь? – повторил Поппи. Я перевел взгляд на него:

– Конечно.

– Это нужно сделать сегодня, приятель. – Поппи откашлялся. – Как можно скорее!

– Да, разумеется, – промямлил я. Чернокожая красавица – высокая и элегантная, обходила клиентов, приветствуя каждого рукопожатием и радушной улыбкой. Литератор, ожидая, пока до него дойдет очередь, едва не свалился с табурета.

– Эй, кореш, я с тобой разговариваю!… – вернул меня с небес на землю Поппи. – У меня такое чувство, что ты сможешь найти Джея, если захочешь. Ты знаешь эту его девку, знаешь, где она бывает. Мне сказали, она вроде как управляет этой забегаловкой. – Он показал на мой карман, где лежала салфетка. – Джей все поймет. Ему надо срочно ехать туда.

– Куда? – тупо переспросил я.

– Он знает.

– О'кей. – Я кивнул.

– Я не могу объяснить тебе всего, – осторожно добавил Поппи. – Это на сто процентов секретное дело, понял?

– Я понял, да.

– Скажи ему, что мне пришлось вернуться назад. Женщина в голубом, любезно наклонив голову, слушала дурацкие шутки писателя. Я видел, что он достаточно пьян, чтобы считать себя дьявольски остроумным; в конце концов он уронил ей под ноги свою сигарету, и красотка в голубом воспользовалась этим, чтобы продолжить обход посетителей.

– Я обязательно должен вернуться, парень.

– Я понял.

– Из-за снега. – Глядя мне прямо в глаза, Поппи застегнул куртку и сразу как будто ссутулился, словно уже ощущал на себе удары холодного ветра. – Если не найдешь Джея, виноват будешь ты. И не думай, что он ничего не узнает!

Мне не понравилось, как он это сказал.

– И еще передай ему – я не знаю, как это случилось.

– Хорошо. – Я видел, что Ха положил на стойку рулон белой ткани. На моих глазах он развернул его, и я заметил, как внутри что-то блеснуло.

– У меня в машине еще осталось кофе.

– О'кей, Поппи, – повторил я.

– Ты обязательно должен передать Джею записку. Ха в глубине бара наполнял водой из-под крана пластмассовое ведро.

– Я передам.

– Скажи – это касается Хершела.

Мне показалось, элегантная чернокожая женщина знакома буквально со всеми, кто пришел сегодня в Кубинский зал.

– Я же сказал, что передам.

Поппи заметил, что я опять отвлекся.

– Джей должен знать, что я не мог не вернуться. Когда он увидит, что стряслось, он сразу все поймет.

– Вот как?

– Я думаю – ему даже придется позвать кого-нибудь на помощь. От меня-то с моими руками пользы немного, а дело серьезное – это ты ему тоже скажи.

– О'кей, скажу.

– У тебя вид приличного человека. Я тебе доверяю, парень.

Поппи поднялся и вышел, на ходу зачерпнув из стоявшей на стойке миски пригоршню соленых орешков, а я достал салфетку и еще раз перечитал безграмотное послание, но понятнее оно от этого не стало. Интересно, как доставить записку Джею? Он и Элисон поехали куда-то «праздновать», а это означало – они могут прохлаждаться где угодно. Разумеется, у обоих были с собой мобильные телефоны, но я не знал номеров. Впрочем, я тут же подумал, что могу позвонить Элисон на домашний телефон и оставить сообщение на автоответчике. Она как-то говорила, что ее номер есть в справочнике. И если подумать, иначе и быть не могло – ведь надо же было куда-то звонить Элисон, если бы среди ночи ресторан вдруг загорелся.

– Послушайте-ка, – обратился я к официанту, – я сейчас вернусь. Мне нужно позвонить из платного автомата в вестибюле. Попридержите пока столик, хорошо?

Официант неопределенно пожал плечами:

– Я бы на вашем месте поторопился, приятель. Ответ показался мне необоснованно грубым, но я не стал об этом слишком задумываться и поспешил к выходу из Кубинского зала. Миновав по дороге писателя, которому бармен пытался вручить счет, я стал быстро подниматься по стертым мраморным ступенькам. Моя тень бежала на шаг впереди. В вестибюле, пока я звонил в справочную и дожидался ответа, я заметил Тома Брокау [15], заехавшего в ресторан, чтобы перекусить. Очень интересный человек Том Брокау. Спокойный, солидный, умеющий четко формулировать свои мысли – настоящий американец. Я готов был побиться об заклад, что за свою жизнь он не убил ни одного человека, подав ему стакан молока.

Телефон Элисон действительно был в справочнике. Я позвонил и оставил на автоответчике сообщение для Джея. Ответный звонок раздался почти сразу.

– О. Билл, при-и-ивет! – послышался голос Элисон – шелковистый, ласковый, счастливый.

– Быстро ты. Неужели ты помнишь номер телефона-автомата наизусть?

– Конечно помню, я ведь у-прав-ля-ю этим рестораном!

– Ты дома?

– Нет, конечно. Просто у меня в аппарате стоит программа, которая пересылает все поступившие сообщения мне на мобильник вместе с входящим номером.

– Я звонил тебе на квартиру…

– Я знаю, Билл.

– Но ты сейчас не там?

– Разумеется нет. Я с Джеем в его большом-пребольшом черном джипе. Можно произносить: «джи-и-и-п» – по-моему, звучит очень соблазнительно. А как тебе кажется?

– Не знаю, меня никто не катал в больших черных джинах. Послушай, Элисон, мне нужно сказать Джею…

– Ты произносишь неправильно, Билл! Надо говорить не «джып», а «джи-и-ип»… «джи-и-ип Дже-е-я». Например, «Они только и делали, что катались с Дже-е-м в джи-и-ипе»… Чувствуешь?…

15

Брокау, Томас – американский тележурналист и телеведущий.