Бич Божий - Мартьянов Андрей Леонидович - Страница 57

Иногда к общению подключался «Франц» – корабль демонстрировал видеозаписи и карты планет Содружества, поправлял людей, если те ошибались, и консультировал по особо сложным вопросам. Мои выкладки, касающиеся металабиринта, Чужаков и подтвержденной теории «двух ветвей человеческой цивилизации», «Франц» воспринял спокойно, но без энтузиазма, зато Казаков и Юрген слушали не отрываясь. Вскоре капитан не выдержал, сбегал в лабораторию и притащил небольшой контейнер, некогда оставленный мною в Сфере Мёбиуса на Гермесе. Из пяти пар инъекторов остались только две.

– Самые ценные вирусы во Вселенной, – проговорил я, осмотрев ампулы. – Вы использовали по комплекту, один забрал Луи Аркур… Надеюсь, за четыреста лет препараты не испортились?

– Ничуть, – кивнул Виттман. – Мы сделали инъекции около месяца назад, штаммы работают, никаких отклонений. Ваши рекомендации, господин Гильгоф, очень помогли.

– Сюрреализм, – я откинулся на спинку кресла и утер выступивший на лице пот. – Четыреста лет, а? Круг замыкается, друзья мои.

– Вы правы, замыкается, – послышался низкий баритон с непременными ироничными интонациями. Объявился Сигурд: импульсная винтовка за спиной, на ремешке висят четыре подстреленные утки. – Добрый вечер, Вениамин Борисович. Безумно рад вас видеть. Я, кстати, не один. Принимайте гостей, встретил по дороге.

Андроид отступил в сторону.

– Черт возьми!..

Юрген и Казаков вскочили с кресел, шарахнулись в сторону, а капитан машинально коснулся рукой пояса в поисках отсутствовавшей кобуры пистолета.

Из коридора выглянул Урод, сделал несколько шагов по салону и завилял коротким хвостиком. Сразу стало тесно, очень уж крупной была собака.

– Чего вы дергаетесь? – Вслед за темно-серым монстром в отсек протиснулся Коленька. – Псина не кусается. О, Казаков! Как живой! Всем привет, джентльмены. Смотрите, кого я привел!

– «Франц», почему не предупредил? – прорычал капитан.

– Николай Русланович попросил меня не портить сюрприз…

– Опять все в сборе, – сказал Луи Аркур, появившийся за спиной Крылова. Выглядит гораздо моложе, чем на сегодняшнем дне рождения. Сегодняшнем? Ничего подобного, в объективном времени прошли столетия! – Есть одно предложение: выйти наружу и понаблюдать за весьма интересным зрелищем.

– Урод, прекрати пугать людей, – окликнул собаку Коленька. – Док, хватит рассиживаться! Идем!

Давно стемнело, на черном небе сияли знакомые созвездия, в западной полусфере мерцала Венера. Вся компания столпилась возле кормы «Франца».

– Чего ждем? – осведомился капитан.

– Вон они! – Крылов поднял руку. – Никак не могут изменить традициям, путешествуют по старинке!

Я разглядел быстро движущуюся огненную точку, вскоре появился серебристый инверсионный след, стали различимы красные и зеленые ходовые огни. У меня замерло сердце.

«Юлий Цезарь», первый корабль своего класса, снизился до высоты километра, описал над рекой плавную дугу, выпустил посадочные опоры и аккуратно приземлился рядом с «Францем».

– Это ты все устроил? – я развернулся и ухватил Коленьку за манишку. – Твоя работа?

– Чем вы недовольны? – от всей души возмутился Крылов. – Пустите! Нам с Борисом Валентиновичем показалось, что настало самое время для небольшой конференции на тему «кто виноват и что делать»! Полагаете, мне легко было отыскать вас всех и собрать в одном месте? Урод с ног сбился!

– Спасибо, – проворчал я, разжав пальцы. – Никогда бы не подумал, что меня придется искать с собаками но всей Галактике…

– Вас найти было проще всего, между прочим!

Автоповар пыхтел и надрывался, на корпусе мигали зеленые индикаторы, оповещавшие, что очередная порция готова. Удав громогласно жаловался на то, что овощи жестковаты, грибная подливка, наоборот, божественна, а мяса он не ест из вегетарианских соображений. Лолита увлеченно флиртовала с чересчур смущавшимся Юргеном, Луи Аркур настойчиво допрашивал Казакова – как это так бывает, умереть, а потом воскреснуть? Коленька был поставлен «на раздачу» – разливать, таскать тарелки и путаться у всех под ногами. Сигурд общался одновременно со всеми. Урода выпроводили в коридор, освободив массу жизненного пространства, дивная псина проявила сознательность, людям не надоедала и лишь грустно сверкала красными линзами зрачков из полумрака.

– У меня на Лации сплошная демократия, – увлеченно рассказывал Удав, расположившийся на диване рядом со мной. Уверенный в себе толстячок ничуть не изменился, хотя и опробовал на себе «Бич Божий» – все такой же пухлый, розовощекий и жизнелюбивый. – Хочешь – оставайся человеком, а хочешь – биотрансформируйся, никто не запрещает. Причем люди и не-люди отлично уживаются вместе, ни одного конфликта!

– Минутку, – помотал головой я. – Лаций? Ваша собственная планета, о которой вы мечтали еще до Катастрофы? В системе Альнитак?

– Альнитак давно вошел в состав Содружества, эта звезда находится слишком близко от Сириус-Центра, систему колонизировали двести лет назад по нынешнему времени Земли. – Борис Валентинович успел поймать пробегавшего мимо Коленьку за рукав. – Николай, будьте добры, подбросьте еще рагу и горячую булочку с топленым маслом!.. Я предпочел убраться подальше, аж в Магеллановы облака, – не люблю шумных соседей. Нашел подходящую планетку, пригласил интересных людей, заполучил с вашей, Веня, помощью физическое бессмертие и начал строить собственную цивилизацию по принципу «можно все, что не запрещено». А запрещено у меня только то, что запретил Иисус Христос своими десятью заповедями.

– То есть как «пригласили интересных людей»? – не понял я. – Откуда пригласили?

– Отовсюду. Из будущего, прошлого, из Содружества и миров, принадлежащих Чужакам. У меня достаточно агентов на Сириус-Центре и даже на таких отвратительных планетах, как Денеб-Дессау. Вы знаете, что там правят нацисты гитлеровского образца?.. Нет? А Содружество закрывает глаза на это безобразие! Численность населения Лация перевалила за двенадцать миллионов, свою Утопию я все-таки создал!

– Стали царем и богом? – Я вспомнил давний разговор на похожую тему.

– Не богом, но царем точно. Понятие «царь» надо трактовать как «следящий за исполнением закона», древнегерманская традиция. Мой авторитет никто не оспаривает – зачем? Я строгий, но справедливый. Прежде всего, я не желаю никем «управлять», а всего лишь предоставляю людям свободу действий и выбора в рамках основных десяти законов классического христианства.

– Вы же никогда не верили в Бога!

– Уверовал. Уверовал, доктор. Даже выписал к себе епископа и десяток священников католической церкви с Сан-Пьетро, обойдя все барьеры, установленные «Птолемеем», храмы построил! Без божественного вмешательства, без истинного чуда ничего подобного никогда бы не произошло!

– Я тоже задумывался о череде неслучайных случайностей…

– Вот видите? Мечты имеют свойство исполняться, только мечтать надо всерьез. Деньги, золото, шикарные самки, набитое брюхо, личный комфорт – это замечательно и в принципе необходимо каждому, но когда ты сталкиваешься с вечностью… Начинаешь думать только о вечности. Спасение – истинное спасение, оно не в личном блаженстве, не в зарезервированном месте VIP-класса в Раю! Спасение – это возможность давать, а не брать! Возможность творить, причем творить ради удовольствия и совершенно безвозмездно.

– Безвозмездно? Так Винни Пух говорил. А герои сказок живут только в сказках…

– Просто никто никогда не пробовал создать сказку собственными руками.

– Разве? Коммунисты в России, нацисты в Германии или на этом… нынешнем Денебе? Они были рождены, чтоб сказку сделать былью. И чем все кончилось?

– Доктор, не сравнивайте несравнимое! Троцкий и Ленин хотели осчастливить только мировой пролетариат, а всех прочих истребить, чтобы не мешали. Гитлер оказался более ограничен – осчастливить надо исключительно германскую нацию. Кончились оба эксперимента плохо, споров нет. Все оказались несчастны. Помянутые деятели не понимали главного – нельзя осчастливить насильно. Я никого не принуждаю, поселиться на Лации может любой, кто признает исходную универсальную систему ценностей, заключающуюся в одной фразе – не поступай с другим так, как не хочешь, чтобы поступили с тобой.