Чужие: Операция «Рюген» - Мартьянов Андрей Леонидович - Страница 77

Сержант Олаф Берген — в далеком прошлом датчанин, а теперь «гражданин мира» — Маше в чем-то понравился. Человек точно знал, чего он хочет от жизни, умел по-своему, но эффективно разбираться в сложных ситуациях и прежде всего был исключительно практичен.

— Мисс, понимаю, что условия ставить глупо, — сказал Олаф после первого разговора с Казаковым, — но я должен.

Семцова театрально подняла бровь. Ей понравилось исполнять роль «Железной леди», за которую, видимо, ее приняли террористы. Даже эти громилы были изумлены тем, что женщина в одиночку (андроида за боевую единицу они не принимали) пробралась в корпус, ничуть не испугавшись Чужих. Приблизительный ход мыслей наемников можно было себе представить: «Если у этих подозрительных коммерсантов из Восточной Европы женщины такие, то каковы же мужики?» Олаф, вероятно исходя из этой посылки, общался с лейтенантом Казаковым очень уважительно.

— Условия? — удивленно переспросила Маша.

— Первое: вы не станете требовать с нас денег, — заявил мистер Берген. — У нас их просто нет. Джихадовцы дали аванс, но я не думаю, что вам его хватит, Посудите сами, мисс, — вы владеете навороченным кораблем, конструкцию которого Ясур даже не сумел опознать, биороботом… Такие Бишопы стоят безумных денег. У вас лучшая аппаратура, какую я только видел. Что я могу заключить? Наши деньги для вас — мизер. Плюнуть и растереть. Или вы из принципа?

— Бог с ними, с деньгами, — отмахнулась Маша. — Не нужны. Еще условия?

— Вы дадите нам уйти раньше, чем явятся официальные власти и военные Европейского сообщества. Как мы будем удирать — это дело только наше. Главное — не препятствуйте. Но если мы попадемся, обещаю, что мои ребята будут твердить: «Кто такие — не знаем, общались мало, имена неизвестны, улетели неизвестно куда». Согласны?

— Поговорите с господином лейтенантом…

Олаф поговорил. Как ни странно, Казаков ответил согласием. В конце концов, он не полицейский и у него сейчас конкретное задание, отвлекаться от которого не следует.

Итак, наемник объяснил Маше, что в данный момент в здании находятся семьдесят пять местных, то есть заложников, и шестнадцать боевиков — господин Ясури его первый заместитель Мораддин уже не в счет. Единственно, число наемников в ближайшие минуты сократится еше на два человека.

— Почему? — не поняла Семцова, но Берген только поднял палец, прислушиваясь. Почти сразу невдалеке хлопнули несколько винтовочных выстрелов. Маша едва сдержала испуг.

— Мисс, — серьезно сказал Олаф, — это были люди господина Ясура. Они могли быть опасны. Возможная опасность должна быть устранена.

— Методы у вас…— поморщилась Маша, но белобрысый сержант только пожал плечами:

— У вас другие? Если вы со своей командой занимаетесь такими опасными авантюрами, то должны знать основные законы нашего жанра. Ладно, оставим. Этих двоих джентльменов сейчас будет судить их Аллах, и не думаю, что его вердикт будет положительным. Это же не настоящие мусульмане, сектанты. Вот посмотрите на мистера Во. — Олаф указал на одного из своих людей, того самого, с восточной внешностью. — Мистер Во из Индонезии. Он у нас упертый мусульманин, и я, как последователь лютеранской церкви, не вижу в этом ничего плохого. Мистер Финнеган, — Олаф представил второго своего «коллегу по бизнесу», — родом из Ирландии, он католик. И мы никогда не ругаемся.

— Потому что я сразу даю в рыло первому, кто скажет плохое о римском престоле и святейшем Папе, — с улыбкой заметил огненно-рыжий Финнеган. — Не обращайте внимания, мисс. Мы все слегка чокнутые, но не переходим разумных границ, как джихадовцы. Мы не фанатики.

— А кто? — наклонила голову Маша.

— Уборшики, — преспокойно ответил ирландец: ±- Ведь кто-то должен выполнять такую работу?

— Все, хватит разговоров, — громко сказал Олаф, но, обращаясь к Маше, почему-то добавил: — Мистер Во закончил с отличием университет в Дели по специализации «современная философия». Финнеган до службы в армии, после которой подался к нам, был механиком.

— А вы? — поразилась Семцова.

— А я, — невозмутимо ответил Олаф, — был профессиональным писателем. Детективы, боевики — стрельба, беготня и мафия на каждом шагу. Один раз даже премию Агаты Кристи получил. Лет пятнадцать назад. Но завязал, слишком мало платили.

Наемники заржали, Маша поперхнулась. Ну и компания! Философ, механик и писатель? Кто же остальные? Ветеринары или преподаватели музыки? Вот до чего доводит романтика большой дороги… Или это все-таки шутка?

— Хорошо, мисс. — Олаф встал, набросил на плечо винтовку и повлек Семцову к выходу. — Сейчас вы поговорите с заложниками, они вам больше поверят. Вы женщина, и они раньше вас не видели. Объясните все. Обеспечение порядка во время эвакуации я возьму на себя. У нас осталось не больше часа. Эй, андроид, пойдешь с нами.

Бишоп молча подчинился. Ему эти люди очень не нравились.

Они вышли из директорского кабинета, двинулись по коридору в сторону лестницы, ведущей на первый этаж — в большой холл, где были собраны уцелевшие обитатели Айрон-Рока.

Спустя минуту в отверстии вентиляции опустевшей комнаты показалась жуткая черная рожа Мистера Пиквика. Чужой изучил обстановку, бесшумно спустился вниз и слегка закусил тем, что осталось от господина Ясура. Потом зверь снова поднялся в вентиляцию и медленно отправился вслед за Бишопом.

— …Ну и ну. — Маша стояла на верхней площадке лестницы, ведущей в большое прямоугольное помещение. — Мистер Берген, разве можно так обращаться с людьми?

— Обстоятельства заставили, мисс. — На лице Олафа не было ни сожаления, ни огорчения. — Это тоже часть работы, но одна из самых малоприятных.

Семь с лишним десятков насмерть перепуганных людей с бледно-зелеными лицами и затравленными глазами сидели на полу в громадном холле. Больше двух третей — мужчины, остальные женщины и даже несколько детей. Кое-где на стенах виднелись размазанные брызги крови, а в дальнем углу лежали укрытые брезентом трупы — Олаф объяснил, что после бойни, устроенной Чужими прошлой ночью, свалить всех погибших в не столь уж и большой подвал было невозможно. Места не хватает.

Запах стоял соответствующий. Хорошо, что вдоль стен были расставлены синие пластиковые контейнеры, явно принесенные со склада, — там хранилась вода в пакетах, и захваченное население Айрон-Рока не испытывало недостатка в жидкости на такой жаре. Кондиционеры ведь перестали действовать, когда отключилось электричество.

— Говорите что хотите, — шепнул на ухо Семцовой Олаф. — Только не вызовите панику. Иначе нам придется стрелять, уж не обижайтесь, мисс.

Маша, переспросив: «Значит, что хочу?» — и получив утвердительный кивок, немного подумала, вышла вперед и, схватившись ладонями за перила ограждения лестницы, громко сказала:

— Господа, прошу внимания. — Несколько десятков глаз уставились на нее, однако Семцова старалась не смотреть на отдельных людей, а постоянно переводила взгляд. Неприятно видеть представителей своей цивилизации в качестве скота, подготовленного на убой. Внизу никто не произнес ни слова, даже не начал перешептываться. — Господа, я представляю Европейское сообщество и Организацию Объединенных Наций. В данный момент наш корабль находится на аэродроме

— Айрон-Рока. Мы провели переговоры с террористической группой и полностью выполнили условия и требования этих джентльменов. Через несколько минут начнется эвакуация из здания в район посадочной полосы. Господа, со мной прибыли военные, которые возьмут под охрану дорогу до аэродрома, поэтому бояться чужих существ, о которых все вы знаете, не следует. — Леди, — раздался голос снизу. Маша так и не рассмотрела, кто говорит. — Спасибо, но существа очень опасны. Вчера после заката они убили несколько десятков человек прямо здесь, хотя сопровождающие вас люди были вооружены и отстреливались. У нас есть раненые…

— Это бывший директор базы, — опять же шепотом сообщил Берген. — Не помню, как его зовут. Ох, простите, ваш босс меня вызывает — Запищала рация, и Олаф ответил: