Под небом четырех миров - Завойчинская Милена - Страница 28

— Береги себя, братишка, и передавай привет Латриссе. — Встав на цыпочки, она поцеловала его в щеку.

— Рил, а они родные? — шепотом спросила я стоящего рядом телохранителя.

— Двоюродные, но росли вместе, — тоже шепотом ответил он.

— Леди Виктория, до новой встречи. — Князь вежливо поклонился и повернулся к Эриливу: — А ты… Не будь дураком и не тяни.

Рил промолчал, только тоже поклонился, а я с подозрением уставилась на него. Вот это о чем таком сейчас князь говорил? Еще и про путь под небом выяснить надо. Гложут меня смутные сомнения, что сегодня вместо свидания будет допрос с пристрастием под небом, точнее уже под звездами. Как-то незаметно наступил вечер, и вот-вот совсем стемнеет.

Проводив князя, мы отправились в столовую — ужинать. Никаких серьезных разговоров не велось — вероятно, все устали. Все же день сегодня был очень насыщенный и длинный. Лично я так вообще уже была в состоянии, которое в народе называется «В глаза хоть спички вставляй». Поэтому сама ничего не говорила, только отвечала на вопросы и налегала на еду. Эрилив за мной активно ухаживал, подкладывая мне в тарелку то, что, как он знал, я люблю. На то, что при этом он перетаскивал к себе салатные листья, никто уже не обращал внимания. Поразить свою семью ему удалось только во время десерта.

Повар приготовил потрясающе красивый торт со взбитыми сливками, украшенный ягодами, и когда дошла очередь до меня, то для окружающих выглядело это довольно странно. Лакей поставил передо мной тарелку с большим куском, а Эрилив ее тут же утащил и под изумленными взглядами принялся торт кромсать. Я флегматично наблюдала за этим, так как примерно понимала, чего дальше ожидать, а вот у всех присутствующих, в том числе и у лакеев, глаза были круглые, как блюдца. Лия даже рот открыла, собираясь не то возмутиться, но то спросить о чем-то, но, присматриваясь, передумала. А Рил отрезал край с толстым слоем взбитых сливок, снял все розочки, которые затесались среди ягод, невозмутимо переложил их в свою тарелку, а мне вернул «голенький» кусок торта.

— Спасибо, — тихо сказала я, и это послужило сигналом.

— Эрилив, — вкрадчиво поинтересовалась Аурелия, — а это что такое сейчас было?

— А это моя Вика не любит крем и жирные взбитые сливки в большом количестве. А я люблю, — невозмутимо ответил ей сын и положил в рот ложку сливок.

На словах «моя Вика» я поперхнулась и закашлялась, и допросить его дальше Лии не удалось, так как все переключились на меня, а лакей бросился наливать воду в мой бокал.

— Почему твоя-то? — прохрипела я, прокашлявшись и выпив воды.

— А чья же? — Он приподнял брови. — Я же твой… телохранитель, — и подмигнул мне.

И под моим возмущенным взглядом он спокойно доел то, что утащил с моего куска торта, затем кивнул лакею, тот положил ему еще один, и Эрилив стал есть. А я так обалдела от всего этого, что даже не нашлась, что сказать. И, судя по всему, ошарашить ему удалось не только меня, потому что его семья тоже пребывала в легком ступоре. Беседовать больше никто не решился, так и ели этот злополучный торт в полной тишине.

Я была растеряна до невозможности. У меня возникло четкое ощущение, что Рил для себя что-то решил. Понять бы еще — что именно. Но… Вел он себя так, словно мы супруги со стажем. Когда партнер точно знает, что ты любишь, что нет, и молча подкладывает любимые блюда, таскает с твоей тарелки вкусняшки, может отпить из твоего стакана… И самое забавное, что меня это совершенно не напрягало. Хотя вообще-то я не люблю, когда пьют из моего стакана, и сама обычно предпочитаю пить и есть из отдельной посуды. Будучи от природы несколько брезгливой, я даже в школе — когда близкие подружки могут одновременно есть одно яблоко или пирожок, откусывая с двух сторон, — всегда предпочитала получить себе половинку или отдельный кусок и есть его персонально, так сказать. Но почему-то на Рила это мое чувство не распространялось. Хотя странно — мы ведь даже не близки, да и знакомы не так чтобы давно. Но порой я ловила себя на том, что сама утаскиваю у него вкусный кусочек и, только положив его в рот, понимаю, что мне такие поступки обычно не свойственны.

Но все равно, сейчас действия Рила меня удивляли. Ладно бы мы были наедине, но так афишировать перед своей семьей — причем не простой, а княжеской родней, аристократами неизвестно в каком поколении — нашу лояльность и своего рода близость… Зачем ему это? Не понимаю…

Доев в тишине десерт, все поднялись из-за стола, и я уже собралась отправиться в выделенную мне комнату, чтобы отдохнуть, как меня снова позвал Эрилив.

— Вика, ты обещала, что примешь мой путь под небом. Уже вечер, у тебя было время отдохнуть и подумать. Принимаешь?

— Да, — печально ответила я. — Принимаю.

Идти на свидание никакого желания у меня не было, но вроде пообещала. А утром мы ведь вернемся в мою резиденцию, и снова не будет времени поговорить спокойно. Да и интересно мне стало, что это за рандеву такое и почему на него так странно приглашают. Хотя… Чувствовала я себя ужасно глупо. Мы и так все время проводим вместе: либо, занимаясь делами, когда он молчаливо следует за мной, либо в моих покоях, просматривая фильмы. А вот о чем говорить с ним на официальном свидании — я не знала. Очень уж чудная ситуация получалась. Не о делах же? Просто гулять и смотреть на звезды? Тоже как-то странно. Ладно, по ситуации разберусь.

— Идем? — Он протянул мне руку.

— Идем. — Я покладисто вложила свою ладошку в его, и тут Лия словно поперхнулась воздухом и закашлялась.

— Идите, идите, — махнула она нам рукой, как только смогла говорить. — Просто подавилась.

Ну, мы и пошли. Сначала, правда, зашли в свои комнаты.

Я надела джинсовую куртку, а то комарам как-то без разницы, что я фея — кровь пьют как у обычного человека, а Эрилив накинул что-то типа камзола и повесил на пояс кинжал. И, держась за руки, мы, как школьники, отправились на свидание. Давненько я себя не ощущала настолько растерянной и непонимающей, как себя вести. Но, решив, раз он мужчина, раз меня пригласил, пусть и выпутывается, я доверилась ему и постаралась расслабиться.

Рил увел меня в оранжерею. Сначала мы ходили по тропинкам, и он рассказывал что-то о редких цветах, так как Аурелия не все успела мне показать. И как-то так незаметно все ближе и ближе подтаскивал меня к себе, пока я наконец не осознала, что, оказывается, его рука уже давно на моих плечах, а моя собственная приобнимает его за талию.

И почему-то от понимания этого жар опалил мои лицо и уши. Вот ведь — прямо как школьница, ей-богу! Я тут же попыталась отстраниться, только вот у моего кавалера на этот счет оказалось совершенно иное мнение. Развернув к себе лицом, он крепко обнял меня, и стало ясно, что я не космонавт. Потому что давление мое резко скакануло, а пульс стал такой, что доктора, наверное, сразу же увезли бы меня в палату с белыми стенами. Точно говорю. Я прямо чувствовала, как сердце гонит мою кровь такими бешеными темпами, что еще чуть-чуть, и сосуды разорвет. И, судя по сумасшедшему стуку сердца Эрилива, которое я ощущала через его рубашку и камзол и свои платье и куртку, он тоже совершенно не космонавт. И даже не летчик. Ведь у тех, говорят, нервная и кровеносная системы должны быть железными, а вместо сердца — пламенный мотор. А у моего телохранителя сердце сейчас выскочит, я же чувствую — вон как толкается. Наверное, до моего пытается достучаться. И, похоже, ему это удается, потому что мое сердце тоже уже ощущалось не в груди, за ребрами, где и положено ему находиться, а то ли в мозгу, то ли в ушах. Кошмар! Может, это мутация такая? Все же я фея — мало ли где находится сердце у фей. Вдруг в голове?

Дойти до разгадки сих странных явлений я не успела. А все он! Взял и поцеловал меня… А я, не будь дурой, ответила. Шутка ли, тут такие катаклизмы в организме — может, я вообще умру через несколько минут от гипертонического криза, а рядом мужчина, да какой! Красивый, умный, нахальный, невыносимый… Черт, и почему меня к нему так тянет?! Эту загадку я тоже решить не успела. И совсем потеряла голову, забыв обо всем. И, кроме биения сердца, я уже ничего не слышала и вообще не соображала.