В погоне за призраком, или Испанское наследство - Марвел Питер - Страница 59

– Капитан у себя, – сообщил боцман, которого в этот момент больше интересовала погрузка бочонков с ромом, которые прибыли с предыдущей партией. – Только не надо бы вам его тревожить, сэр! – крикнул он вслед Харту. – Наш Дик сегодня совсем не весел!

Уильям, пропустив предупреждение мимо ушей, ринулся к кормовым надстройкам и, без стука распахнув дверь в каюту капитана, застыл на пороге. Веселый Дик, развалившись в кресле и взгромоздив ноги в грязных ботфортах прямо на заваленный картами стол, мрачно глазел в открытые люмы[61], поигрывая захваченным на «Странствующем монахе» пистолетом.

Вид у Харта, наверное, был довольно забавный, потому что капитан, резко обернувшись и приготовившись обрушить на голову побеспокоившего его наглеца потоки брани, вдруг удержал готовые сорваться с языка ругательства и как-то странно ухмыльнулся.

– Капитан! – с отчаянной решимостью воскликнул Уильям. – Я никогда ничего не просил у вас!

Мысли беспорядочно теснились в его голове, не желая уступать друг другу пальму первенства, посему Харт, так и не решив, с какой именно ему начать, замолчал.

– О чем это вы, сэг? – насмешливо поинтересовался Веселый Дик. – Хотите попгосить свою долю добычи и сойти на бегег? Так обгатитесь к квагтигмейстегу Джеку, он нынче газдавал команде их долю, чтобы гебята могли как следует повеселиться.

– Нет, я просто хотел предложить вам новое выгодное дело, – вдруг, к собственному удивлению, заявил Уильям. – Барбадос! Если мы нападем на него, то можем взять много ценностей... В конце концов, если в трюмах Медузы не было груза, значит, он на острове! И еще я узнал, что в Карлайлскую бухту должна прийти флотилия из Венесуэлы, там-то уж мы точно найдем чем поживиться. По-моему, это хорошее предложение...

– Во всяком случае, оно, бесспогно, огйгинально... – задумчиво протянул пират. – Свенон, король Норвежский, просит мира. Мы не дали ему зарыть убитых, пока он нам на острове Сент-Кольме не выдал десять тысяч серебром... – произнес головорез на чистейшем английском языке. – Так, кажется, говогил ваш багд по сходному поводу?

– О Боже! – вскричал Уильям.

Но прежде чем он успел сообразить все до конца, Веселый Дик стянул с головы черную повязку и свалявшийся парик, швырнул все это на стол и захохотал.

За столом, где возле лоции Карибского моря, притулился человеческий череп, а заляпанный воском подсвечник подпирал пистолет, где между секстантом и астролябией тускло посверкивали колбы песочных часов, а поверх заляпанных жиром книг беспорядочно рассыпалась колода карт, восседал пропавший без вести сэр Фрэнсис Кроуфорд, в ухе которого болталась крупная жемчужина, а на устах сияла великолепная улыбка.

Да, это был он! Уильям, в голове которого никак не укладывалось столь чудесное превращение, медленно поднял руку и, ткнув в него указательным пальцем, вскричал:

– А-а-а, какой же я болван! У вас оба глаза?! Что же я говорю – конечно, оба! Но почему?

– Потому что! У вас что – их три? Ну, ладно, не волнуйтиесь так, дорогой Уильям! – смеясь, проговорил Кроуфорд, в одну секунду исцелившись от картавости. – Никак не мог удержаться. Да и положение обязывает! Согласитесь, одноглазый головорез – это действует на воображение! Мои проказливые друзья привыкли к своему одноглазому Дику. Не уверен также, что капитан Ивлин пошел бы служить к своему бывшему пассажиру, а мы бы лишились отличного навигатора, которого пришлось бы утопить по убедительной просьбе команды. Все очень просто, Уильям! О ловушке я начал догадываться уже на Барбадосе. Старый жид затеял грязное дельце, в котором вам отводилась довольно скверная роль. На вас свалили всю ответственность за груз серебра, которого никогда не было на этом корабле. Думаю, этот благородный металл вовсе и не существовал или его давно растратил этот попугай Джексон. Голландцы сильно сдали свои позиции в Карибском море, дорогой Харт. Французы и англичане, не говоря уж об испанцах, не дают им здесь ни свободно торговать, ни вольготно грабить Я полагаю, в Амстердаме придумали кое-что получше, чем открытая война. Раз у них нет сил самим завоевать земли, они купят тех, кто правит завоеванным. Это много дешевле и выгодней, не так ли? Скорее всего, Хансен предупредил о нашем выходе Черного Билла – больше ничем не могу объяснить такое странное пересечение курсов «Мести» и «Медузы». Ребята тоже говорят, что Черный Билл знал все заранее...

– Сэр Фрэнсис Кроуфорд, я прошу вас, я даже настаиваю, чтобы вы ответили мне определенно – вы пират? – в величайшем волнении спросил Уильям, чья совесть жаждала оправданий.

– Странный вопрос! – пожал плечами Кроуфорд. – Вы же видели каперский патент, который выдал нам губернатор как законный наместник короля, вы даже участвовали в нападении на испанский галеон. Некоторые ханжи и сутяги норовят подчеркнуть разницу между разбоем и королевской службой, но я не столь щепетилен... Тем более – война за испанское наследство неминуема... – произнеся эту туманную сентенцию, сэр Фрэнсис жестоко ухмыльнулся, – так что надо поспеть к дележу!

– Я не об этом спрашиваю! Когда вас выловили из моря... тогда вы уже были пиратом?! Вы...

– Не горячитесь, мой юный друг! Да, я был квартирмейстером у Черного Билла. Потом мы с ним повздорили – не сошлись в цифрах и методах, и эта скотина решила избавиться от меня более изощренным способом, чем прогулка по доске или пеньковый галстук. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь... Как там? Мера за меру? Что, если я, судья его, свершу такое преступленье, пусть тогда мой приговор послужит образцом: меня приговорите к той же смерти!.. Да, в общем, Билли, несмотря на свою набожность, не слишком верит в Провидение, но Оно послало мне ваш корабль...

Но вам-то, Уильям, грех жаловаться! В некотором роде я подсобил вашему Ангелу Хранителю. Подозреваю, что Черный Билли отправил бы «Голову Медузы» прямиком к морскому дьяволу, если бы я не встретил на ее борту своего Потрошителя и не договорился с ребятами, которых нерадивый Билли послал на флейт вместе с ним. Часть шайки давно была недовольна Пастором и его бессмысленной жестокостью, лишающей их доброй половины нехитрых удовольствий, и эти ребята с удовольствием перебежали от него ко мне. Собственно, маскарад этот – необходимая предосторожность, ведь только в таком обличье я известен на островах. Вот почему все вы теперь живы и даже здоровы, а Уильям Харт достиг весьма необременительной, но почетной должности – второго помощника у Веселого Дика.

– Но я не желаю быть пиратом! – возразил Уильям. – Я не желаю служить французскому королю!

– Вот как? Но, кажется, вы только что предлагали мне план нападения на Барбадос и на голландскую флотилию одновременно! И вы всерьез надеялись, что губернатор Джексон выдаст вам триста тысяч серебром, а я расстреляю из наших двадцати с небольшим орудий целую голландскую армаду? Или я ослышался?

Его справедливые упреки смугили Уильяма.

– Я... Я имел в виду совсем другое. Просто мне нужно было заинтересовать вас. Мне нужно, чтобы вы отправили меня на Барбадос.

– Скажите, вы не сошли с ума, Уильям? – любезно поинтересовался Веселый Дик – Кроуфорд. – На Барбадосе нас всех ждет виселица. По крайней мере, до тех пор, пока здравствует консорт[62] Абрабанеля и губернатора Джексона. И с тактической точки зрения ваше предложение совершенно бессмысленно. Флейт – не слишком грозное оружие против форта и его гарнизона. Но вы, кажется, сказали, что добыча вас не интересует... Для чего же вам Барбадос? Предупреждаю, Абрабанель не станет слушать никаких ваших оправданий по одной причине – вы не нужны ему живым.

– Да, мое положение безвыходно, но я не могу обречь девушку, которую я ценю превыше всего на свете, на брак с нелюбимым стариком! – горячо сказал Уильям.

На лице Кроуфорда отразилась неясная борьба. Он пристально взглянул на юношу.

– А вы уверены, что этот богатый старик столь нелюбим?

61

Люм (мор. жаргон) – иллюминатор.

62

Консорт – партнерство.