100 знаменитых художников XIX-XX вв. - Иовлева Татьяна Васильевна - Страница 46

Современники не верили, что эта работа была проделана двадцатидвухлетним молодым человеком, ведущим, казалось бы, богемный образ жизни. Художник Ж. Кларети так описывал Доре: «…Уже в 15 лет он стал внезапно знаменитым. У него есть все данные: веселость, энергия, священный огонь, а также… располагающая внешность. Если, пораженные невероятным числом его рисунков, вы вообразите, что их создал некий колосс, трудившийся денно и нощно, вы ошибетесь. Взгляните! Доре небольшого роста, тонкий, живой, элегантный, даже деликатный. Но так много энергии в его сверкающем взоре, так много юмора на его губах… что вы сразу разглядите смелый темперамент, полный жизни и силы, способный к импровизациям. Его глаза временами искрятся, в них видна мечта. Со времен Калло мы не видели такого замечательного графика и новатора».

После выхода в свет «Божественной Комедии» Данте с иллюстрациями Доре (1855 г.) о нем говорили, что он сумел побывать в чистилище и вернуться обратно. В этой работе художник отказался от виньеток и рисунков в тексте, сосредоточив все свое внимание на больших листах. Каждая композиция решена как отдельная картина «реального путешествия». Следуя за Данте в ад, художник «замыкает горизонт». Темная тональность гравюр, тесное, «сжатое» пространство, заполненное то несметными толпами грешников, то одинокими фигурами, – все это характерно для страшных картин «Ада». Оставив позади его пугающие бездны, художник высвечивает широкий и радостный пейзаж «Чистилища» – пышную цветущую природу, ясное небо, необъятную даль. Листы «Рая», полные ослепительного блеска, венчают это грандиозное создание Доре.

В период работы над «Божественной Комедией» вокруг художника сплотилась группа мастеров-граверов: Н. Пизан, А. Паннемакер, О. Пьердон, К. Моро и другие, так как гравирование такого количества досок отнимало массу времени и сил. Доре раскладывал на огромном столе сразу до 20 досок белого самшита и, «переходя от одной к другой, набрасывал рисунок с быстротой и уверенностью, которые изумляли». «Небрежно набрасывая» в разных местах части предметов, тел, пейзажа, он с безукоризненной четкостью соединял их в сложную многоплановую композицию. Дальнейшую работу проделывали виртуозы-граверы, сохраняя в полном объеме стиль и методику Доре.

Свое свободное время Гюстав посвящал друзьям. Его считали душой общества. В любую минуту от него ожидали розыгрыша или веселого трюка. Гюстав мог войти в зал вверх ногами, веселя друзей клоунскими выступлениями; обладая прекрасным тенором, с удовольствием исполнял тирольские песни, аккомпанируя себе на пианино; устраивал обеды с сюрпризами, не жалея на это выдумки и средств, заработанных ежедневным напряженным трудом.

«Подарком для короля» назвал Сент-Бев книгу «Сказки» Ш. Перро (1862 г.), но это был подарок маленьким читателям от Доре. Он создал для них особый мир, сочетающий в себе гротеск и волшебство, ужасное и смешное. Иллюстрации к сказкам «Золушка», «Мальчик с пальчик», «Кот в сапогах», «Синяя борода» увлекали детей в сказочный мир, наполненный умными говорящими зверями, феями, гномами, великанами и чудесными превращениями. Особую атмосферу в рисунках Доре создавали великолепные пейзажи, интерьеры, оригинальные наряды и предметы быта.

Блестящий талант импровизатора проявил Доре в иллюстрациях к «Приключениям барона Мюнхгаузена» Р. Э. Распе и «Дон Кихоту» М. Сервантеса (обе в 1863 г.). Героев этих книг художник изобразил очень похожими внешне: невзрачные, тощие, смешные вояки. Но если знаменитый враль выходит всегда сухим из воды, веселя читателя своими выдумками, то безумный идальго в рисунках художника вызывает сочувствие. Спокойная сдержанная графика «Дон Кихота» подчеркнула «бесспорно самый печальный образ», но и вызвала грустную улыбку.

60-е гг. были самыми плодотворными в творчестве Доре. В 1864 г. он иллюстрирует «Легенду о Крокелитене» и «Капитана Кастаньет», а в 1865 г. была издана знаменитая двухтомная Библия с 230 рисунками Доре. При всем богатстве воображения художника гравюры к Старому и Новому Завету отличаются выдержанностью и академизмом. Доре очень серьезно относился к этой работе. Если для всех предыдущих изданий он никогда не делал эскизов, то на протяжении трех лет для Библии были созданы сотни рисунков к каждой сцене. Особенно трудно давался Доре образ Христа – лицо человека, Бога и мученика. В гравюрах к Ветхому Завету все грандиозно и космично: вздыбленные скалы, бездонные ущелья, чудовищные деревья, яркие вспышки света, подавляющая своими масштабами архитектура древних храмов. В иллюстрациях к Новому Завету Доре сдерживает буйство своей фантазии, становясь предельно лаконичным и выразительным. Роскошные фолианты, изданные в Англии, навеки прославили имя художника. Вот уже 135 лет гравюры Доре на библейские сюжеты переиздаются всеми издательствами мира и украшают великую книгу.

Умение Доре «зримо представить слово» сделало его мастером «большого стиля», «художником-проповедником». Он был способен настроить себя на характерную автору тональность. Но до конца жизни иллюстрацию Гюстав называл «побочным делом» и верил, что был рожден для живописи и скульптуры. После сорока лет он начал заниматься акварелью и быстро достиг уровня лучших акварелистов своего времени. Художник сам без труда преодолел тайны масляной живописи. Почти ежегодно в Салонах он выставлял гигантские холсты: «Битва при Альме», «Вечер», «Прерия», «Риччо», «Преториум», «Неофит», «Орфей», «Франческа да Римини». Особое внимание привлекает полотно «Неофит» (1869 г.), наполненное чувством щемящей грусти. Простую, безыскусную композицию, ритмичную монотонность затемненных фигур монахов нарушает освещенное лицо неофита – в нем нет покорности, его грустный взгляд устремлен «в мир». Многочисленные романтические пейзажи Доре исполнены дикого величия и грозной мощи. В скульптурных работах художник чаще всего использовал мифологические сюжеты. Все они монументальны и символичны («Ночь», «Ганимед», обе в 1870 г.).

С 1867 г. начинается лондонский период творчества Доре. Английские издатели Фейрлесс и Бифорт открыли Галерею Доре, которая имела постоянный успех. Но привычный к постоянной работе художник не почивал на лаврах. Он создал 180 гравюр-иллюстраций к книге Б. Джеррольда «Лондон» (1872 г.). В них Доре отразил жизнь английской столицы от самых низов («Улица бедняков ночью», «Драка у кабака в Уайтчеппеле», «Прогулка заключенных в Ньюгейле») до высшего света («Светские дамы на утренней прогулке верхом», «Лодочные гонки»). Одна из потрясающих сцен изображена на гравюре «На лондонском мосту». Группа бродяг расположилась на ночлег на каменной скамье. Настроение безысходности усиливается темным звездным небом и выгнутым парапетом моста, отделяющим бедняков от остального мира. В гравюрах «Обед в Голдсмит-холле» и «Прием в саду Холланд-Хауз» все чинно, чисто и роскошно. Безукоризненные наряды и манеры. Но сколько надменности, спеси и презрения в этих холодных, холеных лицах богачей.

309 картин из цикла «Испания» (1874 г.) тоже далеко не этнографичны. Со свойственным Доре реализмом он рисует то, что видит: крестьянские лачуги, усталых рабочих, красивых цыган, их крайне убогую жизнь. Проникновенно изображает художник любовь испанцев к музыке, танцам, веселью. Доре открывает перед зрителем и панораму природы, достопримечательностей Испании. Циклы «Лондон» и «Испания» стали «графическими энциклопедиями» быта и нравов.

Последними работами тяжелобольного художника были иллюстрации к «Неистовому Роланду» Ариосто (1879 г.), «Ворону» Э. По (издано в 1884 г.) и проект памятника А. Дюма (1882 г.; установлен в Париже в 1884 г.). Об одном жалел умирающий мастер: что не успел создать иллюстрации к произведениям великого Шекспира.

С тех давних лет, когда Доре почти ребенком вошел в круг художников, и до последних дней он не переставал работать, посвящая всего себя творчеству. И хотя Доре-живописца и скульптора затмил Доре-иллюстратор, в памяти благодарных потомков он остался величайшим графиком, давшим зримую жизнь сотням литературных героев.