Избранное - Асадов Эдуард Аркадьевич - Страница 25

25

СПАСИБО

За битвы, за песни, за все дерзанияО, мой Севастополь, ты мне, как сыну,Присвоил сегодня высокое званиеПочётного гражданина.Мы спаяны прочно, и я говорю:Той дружбе навеки уже не стереться.А что я в ответ тебе подарю?Любви моей трепетную зарюИ всю благодарность сердца!Пусть годы летят, но в морском прибое,В горячих и светлых сердцах друзей,В торжественном мужестве кораблей,В листве, что шумит над Сапун-горою,И в грохоте музыки трудовой,И в звоне фанфар боевых парадовВсегда будет жить, Севастополь мой,Твой друг и поэт Эдуард Асадов!1989 г.

ДУМА О СЕВАСТОПОЛЕ

Я живу в Севастополе. В бухте Омега,Там, где волны весёлые, как дельфины,На рассвете, устав от игры и бега,Чуть качаясь, на солнышке греют спины…Небо розово-синим раскрылось зонтом,Чайки, бурно крича, над водой снуют,А вдали, пришвартованы к горизонту,Три эсминца и крейсер дозор несут.Возле берега сосны, как взвод солдат,Чуть качаясь, исполнены гордой пластики,Под напористым бризом, построясь в ряд,Приступили к занятию по гимнастике.Синева с синевой на ветру сливаются,И попробуй почувствовать и понять,Где небесная гладь? Где морская гладь?Все друг в друге практически растворяется.Ах, какой нынче добрый и мирный день!Сколько всюду любви, красоты и света!И когда упадёт на мгновенье тень,Удивляешься даже: откуда это?!Вдруг поверишь, что было вот так всегда.И, на мужестве здесь возведённый, городНикогда не был злобною сталью вспоротИ в пожарах не мучился никогда.А ведь было! И песня о том звенит:В бурях войн, в свистопляске огня и сталиЗдесь порой даже плавился и гранит,А вот люди не плавились. И стояли!Только вновь встал над временем монолит —Нет ни выше, ни твёрже такого взлёта.Это стойкость людская вошла в гранит,В слово Честь, что над этой землёй звенит,В каждый холм и железную волю флота!Говорят, что отдавшие жизнь в боюСпят под сенью небес, навсегда немые,Но не здесь! Но не в гордо-святом краю!В Севастополе мёртвые и живые,Словно скалы, в едином стоят строю!А пока тихо звезды в залив глядят,Ветер пьян от сирени. Теплынь. Экзотика!В лунных бликах цикады, снуя, трещат,Словно гномы, порхая на самолётиках…Вот маяк вперил вдаль свой циклопий взгляд…А в рассвете, покачивая бортами,Корабли, словно чудища, важно спят,Тихо-тихо стальными стуча сердцами…Тополя возле Графской равняют строй,Тишина растекается по бульварам.Лишь цветок из огня над Сапун-горойГордо тянется в небо, пылая жаром.Патрули, не спеша, по Морской протопали,Тают сны, на заре покидая люд…А над клубом матросским куранты бьютПод звучание гимна о Севастополе.А в Омеге, от лучиков щуря взгляд,Волны, словно ребята, с весёлым звоном,С шумом выбежав на берег под балконом,Через миг, удирая, бегут назад.Да, тут слиты бесстрашие с красотой,Озорной фестиваль с боевой тревогой.Так какой это город? Какой, какой?Южно-ласковый или сурово-строгий?Севастополь! В рассветном сияньи ночи,Что ответил бы я на вопрос такой?Я люблю его яростно, всей душой,Значит, быть беспристрастным мне трудно очень.Но, однако, сквозь мрак, что рассветом вспорот,Говорю я под яростный птичий звон:Для друзей, для сердец бескорыстных онСамый добрый и мирный на свете город!Но попробуй оскаль свои зубы враг —И забьются под ветром знамёна славы!И опять будет все непременно так:Это снова и гнев, и стальной кулак,Это снова твердыня родной державы!1994 г.

ЭДЕЛЬВЕЙС

(Лирическая баллада)

Ботаник, вернувшийся с южных широт,С жаром рассказывал намО редких растениях горных высот,Взбегающих к облакам.Стоят они гордо, хрустально чисты,Как светлые шапки снегов.Дети отчаянной высотыИ дикого пенья ветров.В ладонях ботаника — жгучая синь,Слепящее солнце и вечная стыньКачаются важно, сурово.Мелькают названья — сплошная латынь —Одно непонятней другого.В конце же сказал он: — А вот эдельвейс,Царящий почти в облаках.За ним был предпринят рискованный рейс,И вот он в моих руках!Взгляните: он блещет, как горный снег,Но то не просто цветок.О нем легенду за веком векДревний хранит Восток.Это волшебник. Цветок-талисман.Кто завладеет им,Легко разрушит любой обманИ будет от бед храним.А главное, этот цветок таитСладкий и жаркий плен:Тот, кто подруге его вручит,Сердце возьмёт взамен. —Он кончил, добавив шутливо: — Ну вот,Наука сие отрицает,Но если легенда веками живёт,То всё-таки, кто его знает?..Ботаника хлопали по плечам,От шуток гудел кабинет:— Теперь хоть экзамен сдавай по цветам!Да ты не учёный — поэт!А я все думал под гул и смех:Что скажет сейчас она?Та, что красивей и тоньше всех,Но так всегда холодна.Так холодна, что не знаю я,Счастье мне то иль беда?Вот улыбнулась: — Это, друзья,Мило, но ерунда… —В ночи над садами звезды зажглись,А в речке тёмным-темно…Толкаются звезды и, падая вниз,С шипеньем идут на дно.Ветер метёт тополиный снег,Мятой пахнет бурьян…Конечно же, глупо: атомный век —И вдруг цветок-талисман!Пусть так! А любовь? Ведь её поройБез чуда не обрести!И разве есть учёный такой,Чтоб к сердцу открыл пути?!Цветок эдельвейс… Щемящая грусть…Легенда… Седой Восток…А что, если вдруг возьму и вернусьИ выпрошу тот цветок?!Высмеян буду? Согласен. Пусть.Любой ценой получу!Не верит? Не надо! Но я вернусьИ ей тот цветок вручу!Смелее! Вот дом его… поворот…Гашу огонёк окурка,И вдруг навстречу мне из воротСтремительная фигурки!Увидела, вспыхнула радостью: — Ты!Есть, значит, тайная сила.Ты знаешь, он яростно любит цветы,Но я смогла, упросила…Сейчас все поймёшь… я не против чудес,Нет, я не то говорю… —И вдруг протянула мне эдельвейс.— Вот… Принимай… дарю!Звёздами вспыхнули небеса,Ночь в заревом огне…Люди, есть на земле чудеса!Люди, поверьте мне!1963 г.