Стокгольм. История. Легенды. Предания - Бурлак Вадим Никласович - Страница 60

— Я выполнял задание лишь Ее Величества Науки, — поспешно ответил Свен. — Никаких древних пещерных селений в Тибете не видел. А что касается хранителей тайн, мне действительно приходилось встречаться с мудрыми стариками — знатоками истории, традиций и обычаев своего народа и края. Но они вовсе не обладают сказочными способностями «затаившихся людей». Фантазии некоторых господ, никогда не бывавших в Азии, не уступают создателям ярких восточных сказок... — Свен сделал решительный жест, давая понять, что разговор на эту тему закончен.

Однако немецкий журналист не унимался:

— А с русским ученым и художником господином Рерихом вам тоже не доводилось встречаться в Тибете?

Сдержанный, невозмутимый Свен вдруг побагровел.

— Я никогда не встречался с Рерихом!.. — тихо ответил он и демонстративно отвернулся от журналиста.

Реакция Гедина лишь развеселила немца.

Он засмеялся и нарочито громко воскликнул:

— Я прощаюсь с вами, господин путешественник, но, думаю, не надолго. Судьба нас обязательно сведет!..

Что скрывалось за этими словами, никто из присутствующих не понял. Может быть, только Гедин?..

Немец с видом актера, блестяще сыгравшего свою роль, покинул отель «Рюдберг».

Кем была написана эта роль и зачем?..

Никто из собравшихся не стал задавать вопросы Гедину, о каких «затаившихся людях» и древних пещерных поселениях Тибета спрашивал наглый журналист и почему он упоминал русского ученого и художника Рериха.

Почитатели Свена догадались: он не желает касаться этой темы. Однако нахальная выходка иностранца запомнилась.

След разведки

А спустя несколько дней по Стокгольму пошли слухи, что в пансионе «Даниельсен», на Сибилегатан, 18, убит человек. Труп с перерезанным горлом обнаружили в комнате, которую снимал немецкий журналист, задававший странные и неприятные вопросы Гедину.

Сам постоялец пансиона скрылся. Кем был и почему оказался убитый в «Даниельсене», выяснить не удалось. Даже вездесущие репортеры из «Стокгольмс-Тиднининген» не смогли разузнать это у полиции.

Зато народная молва быстро нашла свое объяснение случившемуся в доме на Сибилегатан, 18: «...немецкий журналист вовсе не немец, а шпион красной Москвы, а вот убитый в его комнате прибыл из Германии и тоже являлся шпионом, но — коричневого Берлина».

Почему один агент ликвидировал другого? Не столько это волновало досужих стокгольмцев. Гораздо важнее для них было то, что «всякие шпионы лезут» в мирную, нейтральную Швецию.

После убийства в пансионе даже среди поклонников Гедина появились слухи о его связи с германской разведкой.

Чем больше деяний совершает человек, чем знаменитей он, тем больше вокруг него всевозможных домыслов. О Свене заговорили, что еще во время первой поездки на Восток он сблизился в Персии с сотрудниками германской разведки. А спустя годы, сам стал агентом, вначале — кайзеровской, а затем гитлеровской спецслужбы.

И после Второй мировой войны, когда выяснилось, что Гедин не числился в списках сотрудников секретных служб рейха, эти слухи не прекращались.

Недоброжелатели знаменитого путешественника заявляли:

— Во многих разведках всегда были так называемые люди вне списка — особо засекреченные агенты...

На пустом ли месте возникли слухи, порочащие Свена Гедина, о его связях с фашистской Германией?

Увы, основания все же были.

Знаменитый шведский ученый, путешественник и писатель не скрывал своих симпатий к Адольфу Гитлеру. А фюрер отзывался о нем как о друге. Спецслужбы кайзеровской, а затем фашистской Германии интересовались мистическими древними тайнами Востока, в том числе Тибета, и так называемыми затаившимися людьми. Гедин во время своих путешествий, вероятно, немало узнал о древних азиатских секретах и мог быть этим весьма интересен для спецслужб.

Известно пристрастие Гитлера к оккультным наукам. Так что не случайно были организованы под покровительством фюрера экспедиции в Тибет на поиски тайн минувших цивилизаций.

Гитлеру нужны были доказательства исключительности арийской расы, и он, не жалея денег, отправлял на поиски этих доказательств экспедиции и в Азию, и в Африку. Возможно, для этого требовались консультации Гедина.

Свен Гедин во время своей последней экспедиции в 1934 г.

Вряд ли Свен являлся сторонником фашизма. Ведь и в своих путешествиях, и на родине он доброжелательно относился к людям разных национальностей. Известен случай, когда во время Второй мировой войны по настоятельной просьбе Гедина в Германии были спасены несколько еврейских семей.

А в Норвегии благодаря его ходатайству фашисты отменили смертную казнь участников заговора против гитлеровских оккупантов.

В 1945 году, после смерти Гитлера, Гедин подготовил некролог для старейшей шведской газеты «Дагенс нюхтер».

Сотрудничал ли путешественник, ученый и писатель с фашистской разведкой или выполнял поручение спецслужбы другой страны?..

Возможно, когда-нибудь исследователи и любители исторических тайн смогут найти правильный ответ. А пока это все — лишь предположения и домыслы, а реальными и бесспорными являются путешествия Гедина и его подвиги во имя науки...

И не любителям сенсационных сплетен судить его!..

«Может, удастся тебе?..»

Знатоки стокгольмских преданий утверждают, что в конце сороковых годов прошлого века Свен встретил у памятника Карлу XIII гимназиста с мечтательным взглядом.

Мальчуган не узнал знаменитого путешественника, ученого и писателя, а Гедин не назвал себя. Он лишь предложил гимназисту книгу Эсайаса Тегнера с загадочной надписью: «Дорогу осилит идущий... Куда бы ни уводила нас судьба, мы мечтаем вернуться в Стокгольм. И если это станет невозможно физически, возвратимся мысленно...»

— Кто сделал эту надпись? — поинтересовался гимназист.

— Не знаю, — ответил Гедин. — Много лет я хотел выяснить, но не смог. Может, тебе это удастся... Главное: не забудь, когда не сможешь больше путешествовать и навсегда остановишься в спокойной гавани, найди здесь, у памятника Карлу XIII, будущего странника и передай ему эту заветную книгу...

«Найти Мальмгрена!..»

Воля делает материалом для своего действия представляющиеся ей препятствия, совершенно так же, как огонь завладевает всем попадающимся в него.

Марк Аврелий

От Упсалы до Стокгольма

На Рождество в 1915 или 1916 году компания студентов Упсальского университета решила отправиться в Стокгольм на лыжах. Инициатором этой затеи был Финн Мальмгрен, будущий геофизик и исследователь Арктики.

Рождественский праздник шведы обычно отмечают долго и обстоятельно. С 13 декабря в каждом доме ожидают прихода королевы огней Юльтомтен. Неизменно она приносит глинтвейн и торт. А в сочельник появляется дед Мороз со своими подарками. Так начинается в Швеции этот самый всенародный праздник.

О знаменитом университетском городке и о самом учебном заведении начала XX века Лев Львович Толстой писал: «Если взглянуть на Упсалу снизу из долины и с северной ее стороны, вы увидите, кроме дворца, еще три больших здания, стоящих с ним почти в ряд на холме города. Впрочем, они видны и с холма. Это — упсальский кафедральный собор... университет и университетская библиотека...

Собор в Упсале — это лучшее здание города, украшающее его и вблизи, и издали. Две остроконечные его колокольни в виде тиар, маленькие готические башенки кругом главного корпуса, выдержанность и пропорциональность частей действительно замечательны...

Фактически университет управляется совершенно самостоятельно. Студенты делятся на корпорации и землячества... Каждое землячество носит свое собственное название. В них поступают и зачисляются все студенты без исключения, как только поступают в университет. Это обязательно. Тут они уже чувствуют себя как бы в особенной семье, которая о них всячески печется. Некоторые корпорации очень богаты: у них свои фонды, и залы, и библиотеки, которыми члены землячеств могут располагать. Каждая нация владеет собственным домом в Упсале. Поэтому бедные студенты в Упсале никогда не принуждены выходить из университета за недостатком средств — они всегда найдут поддержку в корпорациях...