Сын Человеческий - Мень Александр - Страница 12

12

Многих израильтян задевало, что им предлагают пройти через омовение, словно они — новообращенные иноверцы. Разве принадлежность к народу Божиему не освящает сама по себе? Но Креститель, не колеблясь, объявил подобный взгляд заблуждением. Когда он увидел на берегу книжников, он заговорил с ними резко и сурово: «Отродье змеиное! Кто указал вам бежать от будущего гнева? И не думайте говорить сами себе: “Отец у нас Авраам”, ибо говорю вам, что может Бог из камней этих воздвигнуть Себе детей Авраама»[7]. Не рождение делает сынами Завета, а верность заповедям Господним.

Иоанн упрекал в легкомыслии и тех, кто рассчитывал, что одного обряда тевилы уже достаточно для прощения грехов. Он требовал переоценки всей жизни, искреннего раскаяния. Перед крещением люди “исповедовали грехи свои”[8]. Но и этого было мало. Нужны были реальные результаты внутренней перемены. “Сотворите, — говорил пророк, — достойный плод покаяния!.. Уже топор лежит при корне деревьев; итак, всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубается и бросается в огонь”[9].

Крестились от него

Чего же хотел Иоанн? Призывал ли он народ бежать от мира и запереться в монастырских стенах? Это звучало бы вполне естественно в устах аскета. Но Креститель хотел большего: чтобы люди, оставаясь там, где живут, сохраняли верность слову Божию.

По свидетельству Иосифа Флавия, Иоанн учил народ “вести чистый образ жизни, быть справедливыми друг к другу и благоговейными к Предвечному”[10]. Подчеркивая важность этических норм Закона, Креститель тем самым следовал традиции древних пророков. Мало говоря о ритуалах, он ставил на первое место нравственный долг человека: “У кого две рубашки, пусть поделится с неимущим, у кого есть пища, пусть так же поступает”[11]. Пророк не предлагал солдатам бросать свою службу и говорил, что для них важнее избегать насилия и наушничества. Ко всеобщему изумлению он не осудил даже презираемое ремесло сборщиков налогов — мытарей, но требовал только, чтобы они не вымогали больше положенного (Собирая имперскую подать, мытари обычно наживались за счет населения).

В то же время по отношению к сильным мира сего Иоанн вел себя настолько независимо, что скоро вызвал недовольство. По преданию, Креститель однажды посетил Иерусалим и там выступил против членов Совета. Когда его спросили, кто он и откуда, Иоанн сказал: “Я человек, и жил там, где водил меня Дух Божий, питая меня кореньями и древесными побегами”. На угрозу расправиться с ним, если он не перестанет смущать толпу, Иоанн ответил: “Это вам надо перестать творить ваши низкие дела и прилепиться к Господу Богу своему”. Тогда оказавшийся в собрании ессей по имени Симон презрительно заметил: “Мы ежедневно читаем священные книги, а ты ныне вышел из леса, как зверь, и смеешь учить нас и соблазнять людей своими мятежными речами”[12]. После этого Креститель больше никогда не приходил в столицу.

Иоанн обычно жил близ Бетании, или Бетавары, — речной переправы, где и крестил приходящий к нему народ[13]. Вскоре вокруг него образовалась община, которой Иоанн дал свои правила и молитвы. По имени мы знаем только двух из учеников Крестителя — Андрея из Вифсаиды и юношу Иоанна, сына Зеведеева. Оба были рыбаками и пришли с берегов Галилейского моря[14].

Как смотрели иоанниты на учителя? Скорее всего, они видели в нем эсхатологического Пророка, чей приход ожидался многими[15]. Но у некоторых сложилось убеждение, что сам Креститель и есть обетованный Мессия.

Влияние Иоанна возрастало с каждым днем. В своих речах он стал затрагивать и Ирода Антипу, которому принадлежала Иорданская область. В результате, пишет Флавий, тетрарх “начал опасаться, как бы власть Иоанна над массами не привела к каким-нибудь беспорядкам”[16].

Был встревожен и Синедрион, и именно поэтому на Иордан был отправлены священники с полномочиями от него.

— Кто ты? Не Мессия ли? — задали они вопрос Крестителю.

— Я не Мессия, — отвечал тот.

— Что же? Ты Илия?

— Я не Илия.

— Пророк?

— Нет.

— Тогда кто же ты, чтобы дать нам ответ пославшим нас? Что ты говоришь о самом себе?

— Я глас вопиющего: “В пустыне выпрямьте дорогу Господу”, как сказал пророк Исайя.

— Что же ты крестишь, — спросили его, — если ты не Мессия, и не Илия, и не Пророк?

И тогда они услышали ответ, полный смирения и веры, который ясно определил призвание Иоанна как Предтечи Христа:

— Я крещу водою, посреди же вас стоит Тот, Кого вы не знаете, Идущий за мною, Который впереди меня стал, Кому я недостоин развязать ремень обуви Его... Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницы, а мякину сожжет огнем неугасимым[17].

Все поняли, что это значит. Мир должен пройти через огонь правды Божией, Иоанн же — лишь предвестник очистительной грозы.

О Мессии говорили уже давно, но только иорданский учитель возвестил, что дни Его прихода наконец наступили. Слушая Предтечу, народ постоянно “находился в ожидании”. Многие знали, что Избавитель долго будет скрываться неузнанным, поэтому слова Иоанна: “Он стоит среди вас” — заставляли учащенно биться сердца.

В это самое время на берегу среди толпы появился Человек из Назарета.

Приход Его едва ли привлек внимание, тем более что Он вместе с другими готовился принять крещение от Иоанна. Однако, когда Он подошел к воде, всех поразили странные слова пророка, обращенные к Галилеянину: “Мне надо креститься от Тебя”.

Был в пустыне со зверями

Знал ли Иоанн еще прежде или только теперь почувствовал, что перед ним не простой человек, а Некто, больший его самого? Ответ Иисуса: “Допусти сейчас, ибо так подобает нам исполнить всякую правду” — ничего не объяснил окружающим[18]. Хотел ли Он сказать, что “нам”, людям, нужно начинать с покаяния? Хотел ли дать пример? Или смотрел на крещение как на акт, знаменующий начало Его миссии? Во всяком случае для Иоанна эти слова имели определенный смысл, и он согласился совершить обряд.

Это была символическая встреча. Отшельник во власянице, с почерневшим от солнца, изможденным лицом, с львиной гривой волос, воплощал собой тернистый путь дохристианской религии, а новое Откровение приносил Человек, Который внешне, казалось, ничем не отличался от любого простолюдина из Галилеи.

В тот момент, когда Иисус стоял в реке и молился, произошло нечто таинственное. Впоследствии Иоанн говорил своим ученикам: «Я увидел Духа сходящего, как голубь, с неба, и Он пребыл на Нем. И я не знал Его, но Пославший меня крестить водою, Тот мне сказал: “На ком увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Он есть крестящий Духом Святым”. И я увидел и засвидетельствовал, что Он есть Сын Божий»[19].

вернуться

7

Мф 3,7-9. Здесь игра слов “банайя” и “абнайя” — сыновья и камни.

вернуться

8

Мф 3,6.

вернуться

9

Мф 3,8,10.

вернуться

10

Флавий И. Арх. XVIII,5,2.

вернуться

11

Лк 3,10 сл.

вернуться

12

См. славянскую версию “Иудейской войны” Флавия, II,2. Присутствие ессея на Совете было вполне возможным. Некоторые из них жили в городах и пользовались влиянием. Ирод покровительствовал им. Одного из ессеев, Менахема, он даже сделал главой раввинского Совета (Флавий И. Арх. XV,10,5; Мишна, Хагига, II,2).

вернуться

13

Название Бетавара (Вифавара, ср. Суд 7,24) означает “Место переправы”, а Бетания (Вифания), как этот поселок назван в древнейших рукописях Ин, означает “Место корабля” (или лодки) — Ин 1,28. Не смешивать с Вифанией (Бетани), которая находилась около Иерусалима: название ее, по-видимому, означает “Дом бедняка”.

вернуться

14

См.: Ин 18,15. Очевидно, Креститель выделял Андрея и Иоанна из числа своих учеников; см.: Ин 1,38.

вернуться

15

См.: Втор 18,15. Об этом пункте иудейской эсхатологии см.: Трубецкой С. Учение о Логосе в его истории. М., 1906, с.282-284.

вернуться

16

Флавий И. Арх. XVIII,5,2.

вернуться

17

Ин 1,19 сл.; Лк 3,16-17; Мф 3,11-12.

вернуться

18

Мф 8,14-15. Согласно Лк, мать Иоанна была родственницей Девы Марии, из чего можно было бы предположить, что Предтеча знал Христа с детства. Но этому противоречат слова пророка: “я не знал Его” (Ин 1,31). По-видимому, родители Иоанна умерли рано и, возмужав в пустыне, он не был знаком с Сыном Марии. Во всяком случае, слова “я не знал его” показывают, что пророк, если даже и слышал об Иисусе, в Его мессианскую тайну посвящен не был.

вернуться

19

Ин 1,32-34.