Слово на удачу (СИ) - Чугунов Николай - Страница 77

Когти вампирши превратили шинель в пяток длинных полос, но сам боец остался невредим. Хельга зарычала — ей отчаянно хотелось отомстить, но солдаты, побросав оружие, припустили со всех ног, не осмеливаясь оглянуться.

Оставшись одна, Хельга безвольно осела на пол, не в силах сдержать слезы. Те хлынули ручьем, а сама вампирша тихонько завыла, обхватив коленки руками и принявшись раскачиваться из стороны в сторону. Дерлет лежал на полу, устремив взгляд мертвых глаз в дощатый потолок склада, а на его лице таяло выражение горькой обиды.

Хельга чувствовала себя последней сволочью — если бы не она, лейтенант бы благополучно остался в Теменграде. Возможно, его сослуживцы заметили бы странности в его поведении намного раньше самой вампирши, и смогли бы сохранить ему и душу, и жизнь. Хельга же, как она сейчас поняла, понадеялась на удачу, и итог ее авантюры — здесь.

— Прости меня, — прошептала она, закрывая глаза покойному. В горле комом стали слезы, и вампирша замолчала. Казалось, внутри нее оборвалось что-то важное, и жизнь уже никогда не будет прежней.

Следовало торопиться — несомненно, вскоре солдаты вернутся с подмогой. Хельга бросила прощальный взгляд на лейтенанта и вздрогнула — он еще был жив.

— Золото, — прохрипел он. — Забери, сколько сможешь, — леденеющие пальцы рванули ремень офицерской сумки. — Торопись.

Хельга почувствовала, что ее снова душат слезы.

— Прости. Как все глупо…

— Ты плачешь — значит, я для тебя что-то значу, — лейтенант слабо улыбнулся.. — Прощай.

— Прощай, — пробормотала вампирша, сглатывая слезы. Хельге было невыносимо касаться человека, которого она погубила, но она знала — у нее есть не более десяти минут, и это решило все.

Рей проснулась от того, что ее крайне нелюбезно трясли за плечи.

— Зараза, переборщила, — послышалось раздраженное шипение. — Да просыпайся же!

— Хельга? — акробатка еще никогда не чувствовала себя так плохо. — Что происходит?

— Мы уезжаем. Дерлета застрелили. Подозреваю, за нами уже едут.

— Кто?

— Много вопросов, мало дела. Потом объясню.

В жилах Хельги бурными реками тек адреналин. Пятки, казалось, горели огнем, а за спиной вдруг выросли крылья, жившие своей, независимой жизнью — и им очень хотелось очутиться как можно дальше отсюда. Все движения Рей казались вампирше нестерпимо медленными и неуклюжими, и Хельга с трудом сдерживалась, чтобы не накричать на спутницу.

— А это что? — Рей, натягивая куртку, споткнулась о кожаную сумку Дерлета, и та издала мелодичный звон.

— Деньги. Собралась? Пошли.

Хутор в десятке километров от города оказался пуст — только на дверях дома болтались желтые бирочки печатей, да на воротах белела какая-то бумажка.

— Ого, а у них тут все серьезно, — присвистнула Рей. — Только послушай: "За подлое партизанство и измену императору". Надо же…

— В городе вчера облава была, — со вздохом сказала Хельга. — Я со стены видела.

— Охотилась?

— Выясняла, чем тебя Дерлет траванул, — вампирша поймала недоуменный взгляд девушки и покивала, — отравил, отравил. Ты же знаешь, как он ревновал.

— А, — коротко отозвалась акробатка. — И что теперь дальше?

Хельга пожала плечами.

— Думаю, если тут никого нет — можно пока остаться здесь. А там посмотрим. У меня голова уже не варит совершенно — я, считай, сутки на ногах.

Хельга сидела в своей комнате напротив мольберта и рисовала. Из окна на холст лился поток золотистого цвета, а на полотне колосилось поле пшеницы. Пейзаж получался на диво умиротворяющим, и лишь одно нарушало гармонию — каждый раз, как Хельга делала мазок, в воздухе ненадолго повисал нежный звон.

— Мы богаты, — послышался захлебывающийся от счастья шепот, и вампирша открыла глаза.

Рей сидела над грудой золота, осторожно перебирая его тонкими пальцами. Оно-то и издавало металлический перезвон.

— Откуда столько золота?

— Ты же принесла! — акробатка недоуменно воззрилась на спутницу. — Или не помнишь?

— Я-то помню, но сумка-то раз в пять меньше, по-моему!

— Это специальная офицерская сумка, — рассмеялась Рей. — С уплотняющими чарами. Жутко дорогая штука, знаешь ли. А ты что, не чувствовала веса?

— Попробуй почувствуй, когда из тебя чуть решето не сделали, — пробормотала Хельга, тут же помрачнев.

— Да ладно тебе грустить! — Рей, ловко поднявшись на ноги, потрепала вампиршу за плечо. — Все равно он был не жилец — с этим артефактом.

— О, да, — протянула Хельга. — Интересно, кто теперь будет следующим?

Золота оказалось много, но все — в довольно невзрачной упаковке: монеты с полустертыми надписями, массивные кольца с тусклыми камнями и грубые увесистые цепочки. Единственным исключением был странный серебристо-белый кувшинчик без всяких опознавательных знаков.

— О, а эта вещица просто лучится магией, — опасливо сказала Рей, на всякий случай отодвигаясь подальше. — Давай ее выбросим подальше, а?

— Успеется, — Хельга, решительно ссыпав золото обратно в сумку, принялась вертеть в руках загадочную штуковину. — Для литого — слишком легкий… Что же это такое?

— Если тебе уж так приспичило — давай хоть на улицу выйдем, — нервно заявила Рей. — Хель, умоляю! Предчувствия меня еще никогда не обманывали.

— И с артефактом? — хитро прищурилась вампирша.

— Даже с ним. Иногда приходится делать то, что не нравится.

На дворе оказалось невыносимо холодно — ветер с моря пробирал до костей, и девушки укрылись в хлеву. Там было тепло, хоть и воняло. Оглядев пустые стойла, Рей заключила: скотину, скорее всего, разобрали соседи — слишком много разных следов на земляном полу.

— Так, что же это за штука? — задумчиво поинтересовалась Хельга, не ожидая ответа. Ноготь, послушно затвердев, прочертил на мягком металле глубокую борозду. Кувшинчик отозвался зловещим гудением и через пару секунд рассыпался в пыль.

Мгновением позже девушек опрокинул и поволок могучий порыв ветра. В центре хлева повисло белоснежное облако дыма, которое быстро, очень быстро разрасталось. Безумный рев оглушил вампиршу, вслед за этим она ощутила на своем лице чье-то обжигающее дыхание, и лишилась чувств.

Обморок Хельги не продлился и пары секунд. Открыв глаза, она увидела над собой свинцовое зимнее небо со странными угловатыми точками, которые быстро приближались.

"Берегись," — в сознание вплыла чья-то мысль, а вслед за ней появилась картинка — крыша хлева, распадаясь на части, стремительно улетает ввысь. — "Сейчас посыплется".

— Артем?

"Берегись!" — над ней повис уже знакомый клок тумана, который ей уже раз являлся. Правда, было это в ее родном мире и ее родном теле.

— Ты вернулся!

Обломки несчастной крыши вдруг вспыхнули ярко-алым и исчезли, оставив после себя лишь крохотные облачка угольно-черного дыма.

— Так, я думаю, будет лучше, — этот голос, казалось, пробирал до печенок — в жизни Хельге не доводилось слышать столь глубокого баса. — Да, может, представишь меня своим друзьям?

Арман сидел в углу камеры, мрачно уставясь в зарешеченное окно. Зверски болели ребра, а правый глаз, похоже, заплыл окончательно. Парень был очень зол — ни один амулет, припасенный на "крайний случай", не сработал, как положено. Наоборот, они лишь привлекли ненужное внимание — Армана скрутили в числе первых, вдобавок изрядно отметелив.

Пока к нему никто не приставал, хотя забулдыг тут хватало. Впрочем, это как раз не беспокоило спасателя. Его беспокоили те ребята, которые упекли его в каталажку — судя по повадкам, вряд ли они были из местной полиции, или как она здесь называлась. А это значило: скоро Арману придется отвечать на весьма неприятные вопросы — а у него на них нет ответов.