Война трех (СИ) - Румянцева Киара - Страница 41

   Вампиру было тяжеловато утащить на себе двух людей, и недолгий полет скорее напоминал огромные прыжки, с приземлением на крыши домов.

   Агадайя тихо вскрикнула,  завалившись на бок. Они упали в лесу сухих деревьев, белый мох поскрипывал под подошвой кованых сапог. Марк  тут же вскочил на ноги, приготовишься стрелять.  Агадайя встала  рядом, закрывая собой девушку.

   На них наступали Вампиры.

   Тирипс чуть светился серебристым светом, алая лента трепетала. Кьяра уже физически ощущала жажду крови своего меча.

   - Подожди, - тихо сказала вампирша. -  Я смогу их спровадить.

   Агадайя вышла вперед. Клыки удлинились,  заострились черты лица, глаза превратились в сплошную черноту, затопив белок.

   -  Дети Ночи! Я - Агадайя, Высший вампир Нижнего мира. Эти люди принадлежат мне!

    Вампиры лишь зашипели, но не отступили.

   - Слышь,  Темная, похоже, плевали они на тебя и твои титулы.

   - Вижу, -  голос ее был напряженным, она как будто даже подалась вперед, пытаясь рассмотреть их. - Они не послушают меня.

   - Почему?

   - Не знаю. Какое-то заклятие блокирует. Они  в полной власти чужой воли. Стойте тут! - Вампирша чуть наклонилась, оттолкнулась от земли, и одним прыжком преодолела разделявшее расстояние, оказавшись в середине нестройного ряда Детей ночи.

    И началась сплошная круговерть из неясных черных образов, вперемешку с  кровавыми брызгами. Она просто скользила между противниками, прерывая жизни своих же собратьев, разрывая врагов. Куски мяса, части тела полетели в разные стороны, кровь щедро заливала землю, окрашивая чуть зеленоватый мох в коричневато-багровый цвет. Крики смерти, проклятия, предсмертные хрипы сливались в один не стройный хор обреченных вампиров.

   Но как бы Агадайя, ни была сильна, врагов тоже было предостаточно. Она дралась, не обращая внимания на собственные раны и пропущенные удары.   Киру от этой кровавой бани замутило, и она отвернулась. Смотреть на то, что вытворяет Агадайя, просто не было сил.

   Минут чрез пять, наступила тишина. Вампирша осталась одна в окружении  растерзанных тел. Вся в крови и изодранной одежде. С черными как угли глазами. С каплями крови на клыках.

    Агадайя покачнулась и упала. Кира кинулась к ней, но Марк остановил ее, схватив за руку.

   - НЕТ!

   - Она ранена.

   - Она сейчас опасна. Высший вампир не пьет кровь, он выпивает души. Питается жизненными силами. И чем сильнее существо, тем больше желание его выпить.  А за неимением других живых, мы самые лучшие кандидатуры для ее обеда. - Он потащил упирающуюся девушку подальше от вампирши.

   - Марк ты что? Она только что нам жизнь спасла! - крикнула Кира, пытаясь вырваться из его рук.

   - Она - Вампир!  В ней сейчас  совершенно другие инстинкты правят.

    Агадайя, тем временем, выгнулась дугой, застонав.

   - Ей сейчас все равно кого иссушить.

    Вампиресса медленно поднялась с колен. И  Кира наконец-то поняла, о чем говорил Марк. Холодная, жуткая маска зверя. Огромные белоснежные клыки, черные волосы змеями вились по спине. Оскал хищницы, убийцы. В темных глазах лишь жажда.

    -  Стой! - крикнул Велкон. Он  встал между людьми и вампиром, сложив огромные черные крылья Тьмы за спиной.

   Агадайя смешно повела носом, принюхиваясь. Глаза превратились в маленькие щелочки, и она зарычала. На лице отразилась маска боли, и какой-то совершенно уже человеческий страх.

   - Уходи, - прохрипела она, обхватив себя руками, стараясь сдержать порыв, и не броситься на него.

   Велкон тяжело вздохнул, закатав до локтя рукав черной рубашки, и подошел к вампирше.

   - Пей.

   Агадайя ожесточено помотала головой. Кире стало жалко ее, она сейчас выглядела не страшной и озлобленной, а очень несчастной.

   - Велкон. - тихо позвала Кира.

   И сама вздрогнула. Впервые она назвала его по имени, впервые обратилась к нему, не с обвинениями, злостью, или обидой. В голосе - волнение и страх.

Велкон закрыл глаза, справляясь с непонятным чувством от нежного голоса позвавшего его.

   ...Ради чего ты сражаешься...

   - Пей! -  с нажимом, смотря в черные глаза, сказал он.

   Агадайя еще яростнее замотала головой, отойдя на шаг от него, и опустившись на колени, принялась медленно раскачиваться в разные стороны. Велкон встал возле нее, достал стилет, и резанул себя по венам на сгибе.  Взгляд вампира обессмыслился, смотря на то, как медленно стекает по руке Ангела белая светящаяся кровь, и капает с пальцев, маленькими капельками-жемчужинами на темно-багряный мох.

   - Я знаю,  почему ты служишь Милене. - И вампирша, не в силах более сдерживать себя припала к его руке, жадно глотая драгоценную кровь.

    По телу разнеслось тепло, медленно превращаясь в огонь. Рука стала неметь, и Велкон как-то совсем лениво подумал о том, что Агадайя сейчас может его убить. Но как нестранно, это его совсем не взволновало, а даже наоборот, принесло облегчение. И когда накатила слабость, как сметающая на своем пути волна цунами, вампирша  перестала пить кровь.

   Глаза вернулись к нормальному цвету, клыки втянулись, даже на бледных щеках заиграл румянец. Перед Велконом сидела обычная женщина.

   - Как ты догадался? - спросила она охрипшим голосом сына своей госпожи.

   - Только сила Повелительницы могла заставить тебя служить ей. И только кровь Ангела могла дать Высшему вампиру крылья.

   - Ты не прав,  Наследник, - покачала головой Агадайя. - Сила Милены не заставляет меня служить ей, это мой выбор.

   Наступила давящая тишина. Велкон устало смотрел на склоненную  перед ним женщину. На лице Лендона застыло какое-то странное выражение, как будто он впервые увидел Темных. И сейчас с удивлением обнаружил, что и они могут страдать от собственных ипостасей. Что Дети ночи непросто звери, убивающие всех. Что Высший вампир, может склонить голову перед молодым Наследником, и жертвовать своей жизнью ради других.

   - Как все мутно в Датском королевстве, - пробурчал Марк, подходя к вампирше и накидывая на ее голые плечи свой плащ.

   Отойдя на приличное расстояние от места, где были убиты вампиры, было решено устроить привал. Разожгли  костер, и сели вокруг с кружками горячего чая в руках. Лишь Лендон пил кофе.

   Кьяра была рада передышке. Не хотелось признаваться в этом даже самой себе, но она очень устала. Тирипс поняв, что больше на сегодня никакой заварушки не предвидится, исчез. Кьяра слегка улыбнулась, вспомнив чувство досады, исходившее от меча из-за того, что так никого  не  удалось убить. Девушка положила голову на плечо Марка, задумчиво смотря на огонь. Мысли текли как-то медленно и лениво.

   И почему говорят, что на огонь можно смотреть бесконечно? Глаза болят, жар заставляет отворачиваться, и в причудливом танце языков пламени, совсем не видно тех тайных смыслов, которыми их награждают. Лендон сидел рядом с Темным и, похоже, их совсем не раздражало такое соседство. Даже наоборот, они тихо о чем-то переговаривались. Агадайя сидела чуть в стороне, и заворожено смотрела на огонь. Вот она наверняка видела какие-то послания, в причудливых изгибах красного пламени.

   Впитав жизненную силу Наследника Тьмы, вампирша выглядела, не в пример лучше.  Насколько смогла понять Кира, Милена спасла ей жизнь, при каких-то туманных обстоятельствах, о которых Агадайя предпочла умолчать. И отданная добровольно кровь сына Повелительницы Тьмы  и его жизненная сила, помогли ей излечиться.

   - Ну что делать будем? -  в очередной раз, задал вопрос Марк.

   Кьяра мысленно скривилась. Этот набивший оскомину, периодически выдаваемый кем-то из них текст, уже изрядно поднадоел.

   - Никто не заметил ничего странного в поведении гончих?

   - Заметили, - медленно проговорила Кира, поняв наконец-то, что именно насторожило ее во время боя, - Убивать меня они явно не планировали.