Седьмое небо (На десятом небе) (Другой перевод) - Райс Луанн - Страница 39

— Мне очень жаль, — сказал Уилл.

— Все погибли.

— Очень жаль, — повторил Уилл.

— Да, — сказал старик, потягивая трубку. Это воспоминание все еще вызывало у него слезы, он не мог поверить, что такие отличные парни, его лучшие друзья ушли безвозвратно. Потеря безмерно огорчила его. Смерть непоправима, это больно, и тут ничего не поделаешь. Либо вы смиряетесь с этим, либо горюете, либо то и другое вместе. — Вы летали над Гольфстримом? — спросил он.

— Да.

— Настоящий мужик, — одобрительно кивнул Джордж. — Летчик?

— Да, сэр.

— Сара мне говорила, что вы были спасателем?

— Да, я тренировался на базе морской авиации в Джексон-вилле, служил на борту авианосца «Джеймс». Потом моя карьера пошла вверх. Поэтому я могу себе представить, что вы чувствовали, потеряв весь свой экипаж. То же самое было со мной.

Джордж пожевал трубку. Они закончили все дела с самолетом и сейчас ехали домой. Он поглядывал на Уилла через сиденье. У этого еще не старого человека было такое страдание в глазах. Отчего это — след войны? Или, может, что-то связанное с семьей? То, что приходит позднее, и ничего с этим не поделаешь и так и несешь внутри себя, не в состоянии забыть того, что когда-то случилось.

— А что с вами приключилось? — спросил старик. — Тоже потеряли кого-то?

— Да, сэр, — ответил Уилл и замолчал, но через минуту сказал: — Потерял сына.

— Сына? О Боже праведный! — воскликнул Джордж.

Уилл смотрел прямо перед собой и, очевидно, мысленно представлял себе своего мальчика. Джорджу было знакомо это выражение лица: он видел его собственными глазами, когда мельком смотрел на себя в зеркало по утрам. В этом взгляде были мысли о Роуз, о его погибших друзьях.

Он хотел спросить, где это произошло и при каких обстоятельствах. Но зачем — заставить Уилла еще раз все вспомнить и освободиться от горьких воспоминаний? Теперь считается, что горе как нарыв и надо помочь ему прорваться. Но Джордж думал, что это слишком просто. Он был убежден, что горе и печаль делают людей человечнее, навсегда соединяя с теми, кого они потеряли.

Старик кашлянул и опустил окно. Морозный воздух ворвался внутрь, ударяя им в спины. Он принес с собой не только холод, но и бодрость. Джордж похлопал Уилла по плечу.

— Ваша старая команда на «Джеймсе» может вами гордиться, старина, — сказал он, — вы спасли Майка.

— Спасибо, сэр.

— И мы тоже гордимся вами. Сара не пережила бы, если…

Уилл хмыкнул.

Джордж крепко пожал ему руку.

— Добро пожаловать на борт, командир, — сказал он. Затем дал газ, и большой джип рванулся вперед.

Когда Уилл и отец Сары вошли через задний ход, она встретила их в холле. Она слышала, как тетушка Бесс говорит по телефону с Хиллом Кроуфордом, пытаясь убедить его самолично доставить им лобстеров. Все еще расстроенная из-за Майка, Сара говорила рассеянно.

— Тетя Бесс и Снежинка задумали устроить сегодня вечеринку, — сообщила Сара. — Но Хилл слишком занят и не может сам привезти нам лобстеров. Могу я взять машину и забрать их?

— Тормоза никуда не годятся, — с сомнением в голосе произнес старик. — Майк как раз на днях заказал новые, но не успел установить их.

Сара улыбнулась:

— Я буду очень осторожна.

— Я поеду с тобой, — вызвался Уилл.

— Лучше бы вам, Уилл, сесть за руль, — попросил Джордж. — А Сара пусть покажет дорогу.

— Я согласна, — сказала Сара. Стоило ли по такому пустяку спорить с отцом? У них и так хватало разногласий. Прежде она как-то не задумывалась над тем, что сейчас пришло ей в голову. Дело было вовсе не в том, что отец сомневался в ее способности вести автомобиль по острову — она делала это не хуже любого мужчины. Потребовалось много лет, чтобы понять, что таким образом отец берег ее, неловко выказывая свою любовь. Поцеловав его в лоб, она приняла его предложение.

— Выберите лобстеров получше, — ворчал отец. — Если он станет говорить, что в каждом два фунта, заставь его взвесить при вас.

— Папа, он не станет нас обманывать. Ты знаешь Хилла всю свою жизнь, вы ведь вместе ходили в школу.

— Именно поэтому я вас предупреждаю! У него свои хитрости. Понаблюдай за ним, говорю тебе. Он проделывает такую штуку: оставляет крабовые ножницы на весах, и тогда вес увеличивается почти на фунт! Понаблюдай за ним, командир!

— Я все сделаю, сэр, — заверил Уилл.

Сидя на переднем сиденье джипа, они крепко обнялись. Несколько часов они провели врозь, но казалось, прошло несколько дней. Уилл поцеловал ее в губы. Сара продела руки под полы его парки и замерла, мечтая остаться так навсегда. Казалось, никто не следит за ними из дома, но если бы даже это было и так, им было бы все равно.

Уилл выехал на дорогу. Несколько гусей прошествовали из сарая и топтались прямо на их пути в поисках корма. Сара опустила окно и замахала руками, прогоняя их. И тут страшная боль пронзила ее спину, отдаваясь в ноги. Она вскрикнула, искры посыпались у нее из глаз.

— Что случилось? — Уилл обеспокоенно повернулся к ней.

Выпрямившись, она почувствовала, что боль ушла.

— Ничего, — переведя дыхание, отозвалась она.

— Ты меня обманываешь, — настаивал Уилл.

— Должно быть, защемило нерв, — сказала она, молясь, чтобы это было так. — Возможно, это из-за Майка. Я так отчаянно спорила с ним.

— И от этого может заболеть спина? — не верил Уилл.

— Это от нервного напряжения, — объяснила она. — Я сама виновата.

— Из-за чего вы спорили?

— Из-за меня, — сказала она и улыбнулась, потому что не хотела, чтобы он видел, как ей больно.

Она велела Уиллу ехать на север по узкой проселочной дороге, которая делила остров пополам. Сара знала тут каждый дюйм. Они миновали злосчастный пруд, сосновую рощицу, дом, где жили родители Зика. Она показала Уиллу здание школы, где после детского сада проучилась двенадцать лет, и то место, где они обычно собирали чернику… Дорога уходила вниз на Кестрел-Пойнт, где располагались большие летние особняки и где жила та самая «летняя» подружка Зика.

Они выехали на дорогу, ведущую к заливу, грязную после осенних штормов, она вывела их к причалу, куда рыбаки привозили улов. Ловцы лобстеров с Лосиного острова выходили на свой промысел с сентября по апрель, и так каждый год, позволяя лобстерам нагулять вес за лето. Труд был доходный, но изнурительный. Ловили лобстеров зимой, и это было опасным делом. Местная флотилия каждые четыре года теряла одного человека, а то и больше, но мэнские лобстеры считаются лучшими в Соединенных Штатах и стоят дорого.

Три траулера покачивались у причала. Сотни корзин с лобстерами штабелями высились на пристани. Яркие буи, канаты и старые снасти лежали в углу. Чайки кружились, высматривая добычу. В воздухе стоял запах соли и рыбы. Найдя свободное место на стоянке, Уилл и Сара направились в один из старых складов.

Хилл Кроуфорд был одногодком с отцом Сары, но выглядел куда старше. Его грубое, обветренное лицо было больше испещрено морщинами. Артрит заставил его ссутулиться еще больше, чем Джорджа. Жизнь на острове для всех его обитателей не была легкой, но старик Толбот всегда занимался гусями, а это куда легче, чем ловля лобстеров. Одного взгляда на Хилла было достаточно, чтобы понять это.

— Сара! Как я рад тебя видеть! — воскликнул Хилл Кроуфорд. На нем были точно такие же высокие грубые ботинки, какие надевал ее отец, когда резал гусей. Куртка была вся в пятнах, брюки изрядно помяты. Сара улыбнулась, вспомнив его жену Софью, которая дружила с ее матерью. Софья Кроуфорд, рассудительная и элегантная, никогда не позволила бы Хиллу являться на люди в таком неопрятном виде. Она стирала и гладила его одежду, отсылала шерстяные вещи в чистку на материк. Но прошлым летом она умерла.

— Привет, Хилл, — сказала Сара, обходя вокруг большого деревянного чана с лобстерами, чтобы чмокнуть его в щеку. Крепко обняв, он ее долго не отпускал. От него попахивало виски. Отцу повезло, что рядом с ним Бесс, подумала Сара. Бедные старики обречены на одиночество в этом уединенном уголке земли.