Продается шкаф с любовником - Милевская Людмила Ивановна - Страница 21

Глава 14

— Так не бывает, так не бывает, — стуча каблучками по дореволюционным ступеням, радостно шептала Далила. — Я убийцу нашла! Неужели так быстро?

То-то восхитится племянницей тетушка Мара! Ай да Далила! Ай да я! С ходу уконтропупила!

Ее радость была прервана Моцартом: телефон бойко затренькал рондо, мелко «дрыгаясь» в кармане Самсоновой в такт легкой музыке.

— Далила Максимовна, что же это такое? — раздался в трубке расстроенный голос Даши.

— Ты где? — удивилась Далила.

— На работе сижу.

— До сих пор?

Секретарша обиделась:

— Вы еще спрашиваете? Сами меня загрузили.

Я тут вообще зашиваюсь, не знаю, как отбояриться.

— От кого? Что случилось?

— Какой-то Пендраковский уже третий раз мне звонит и утверждает, что вы ему назначали на вечер.

Далила, испугавшись, воскликнула:

— Мальчик! Как я забыла!

— Ха! Мальчик! — фыркнула Даша. — Скажете тоже, голос скрипит, как телега несмазанная.

— Что ты сказала ему?

— Посоветовала на мобильный вам позвонить, а он упирается, говорит, вы опять осерчаете. Короче, он едет. Сказал, что будет в офисе максимум через час.

Так что, вас-то мне ждать?

— Нет, примешь его сама, — пошутила Далила.

Но Даша, похоже, и в самом деле «зашилась» — юмор воспринимать она уже не могла и панически закричала:

— Что я с ним буду делать?

— Для начала глубокий гипноз, потом сеанс расширенного психоанализа.

— Вы шутите, а я тут схожу с ума! — гаркнула Даша и бросила трубку.

"Ну вот, обидела девочку, — сокрушилась Далила и тут же себя успокоила:

— Ничего, я ей шоколадку куплю".

И она понеслась.

Едва Далила успела вернуться в офис, едва влетела в кабинет и упала в свое кресло, как дверь робко открылась. Вошел грузный, но симпатичный мужчина лет сорока. Отвесив старомодный поклон, он представился старческим прокуренным басом:

— Пендраковский Валерий Гаврилович.

«Так вот ты какой, Мальчик — родной человек тетушки Мары, — пронеслось в голове у Далилы. — Он следом за мной, что ли, шел? Значит, он видел, как я неслась, и слышал, как материлась, ломая на бегу каблуки».

Она тут же себя успокоила: "Ничего, эти вольности компенсирую дальнейшей интеллигентностью.

Мальчик будет доволен".

Скрывая улыбку, она предложила ему присесть и, когда Пендраковский застенчиво устроился в кресле напротив, задушевно произнесла:

— Слушаю вас, Валерий Гаврилович.

Рассказ его выглядел уморительно. Шкаф прабабки — реликвия, из которой то и дело выскакивают голые женщины или мужчины. В итоге антиквар набрасывается на клиента и «одаривает» его тумаками.

Далиле стоило многих сил сохранять серьезность, но Пендраковский воспринимал происходящее с ним без юмора, даже трагически.

Повествовал Пендраковский на жарких эмоциях.

Он вскрикивал, вскакивал, жестикулировал и гримасничал, а под конец так бешено закатил глаза, что Далила, содрогнувшись, подумала: «Ну и Мальчик! Прислала тетушка мне пациента!»

Выдав Пендраковскому стопку листов с вопросами, она поспешила его спровадить. Однако (уже в дверях) он маневр ее разгадал и с обидой спросил:

— А лечить, выходит, не будете?

— Вообще-то я не лечу, в общепринятом смысле, — расплывчато пояснила Далила.

Пендраковский нахмурился:

— Значит, не приходить?

Она удивилась:

— Зачем же тогда вы взяли вопросы?

— Вопросы? — Пендраковский пожал плечами. — Думаю, это вы так, от культуры, чтобы прямо мне не сказать: «Иди-ка ты…»

— Что за глупости, — рассердилась Далила. — Нет уж, раз взяли вопросы, извольте на них отвечать, а потом я вас еще потестирую…

Пендраковский испуганно перебил:

— А потом что?

Она отмахнулась:

— А потом будет видно. — И строго добавила:

— Жду вас завтра в это же время. На вопросы ответить успеете? Их много.

— Успею, — обрадовался Пендраковский, и Далиле сделалось стыдно.

Однако это не помешало ей попенять своей тетушке. Едва Пендраковский вышел из кабинета, Далила позвонила старушке и сообщила:

— Ужас!

Проницательная тетушка Мара мгновенно все поняла и сдержанно осведомилась:

— Это диагноз?

— Боюсь, что да. Сильно попахивает шизофренией.

Старушка пришла в восторг:

— Мальчик был у тебя?!

Далила фыркнула:

— Мальчик! Если это и мальчик, то несколько постаревший. И сильно обрюзгший. И тебе повезло, что ты не слышала его скрипучего голоса. А что он мне тут рассказывал! — ужаснулась она.

Тетушка строго спросила:

— Что он рассказывал?

— Тебе лучше об этом не знать.

— Детка, что с ним? Не скрывай. Говори, как есть, я стерплю.

— Сколько пафоса, — рассердилась Далила, — можно подумать, он и в самом деле твой родственник.

— Что с ним?!

— Что с ним, не знаю. Твердо сказать могу только одно: психоанализ здесь бессилен. Не анализ нужен ему, а анализы ему надо сдавать.

— Что?

— Твоему Мальчику надо искать хорошего психиатра!

— Он уже знает? — разволновалась старушка.

— За кого ты меня принимаешь? Я его успокоила и зарядила вопросами. Завтра придет, побеседуем, и, пока я буду его отвлекать, ты поднимай свои связи.

Случай незаурядный. Надеюсь, не слишком запущенный.

— Горе какое! — воскликнула тетушка Мара.

Наспех простившись с племянницей, она бросилась терзать свой старенький телефон в поисках маститого психиатра.

А Далила, впечатленная рассказом Валерия Пендраковского, плохо и этой ночью спала.

Она немало повидала человеческих странностей и завихрений, но умалишение — жуткая вещь, это тягостно даже для специалистов, зараженных цинизмом.

Далила не могла спокойно смотреть, как умного и приятного человека покидает собственный разум. К тому же Далила знала: болезнь не стоит на месте, она прогрессирует, и как будет выглядеть Пендраковский спустя месяц, полгода, год — одному богу известно.

В связи с этим проблема Андрея Верховского отошла на второй план. Пропитавшись сочувствием, Далила уже с нетерпением ожидала прихода Мальчика тетушки Мары.

И Мальчик назавтра пришел. Минута в минуту.

И свернутые в трубочку ответы принес.

Далила жадно пробежалась по ответам глазами и, заподозрив ошибку, осторожно спросила:

— Валерий Гаврилович, вы к врачам обращались?

— Обращался, — кивнул Пендраковский и выложил на стол кипу заключений, направлений, анализов.

Суеверно скрывая радость, Далила кипу тщательно изучила и с удовольствием обнаружила, что Мальчик здоров.

"Возможно, галлюцинации явились следствием стресса и сексуальных проблем, — предположила она. — Все это наложилось на богатое воображение, так возникли эти истории.

Но почему именно шкаф главный герой?

Потому что шкаф завещала прабабушка, а он ее очень любил. Возможно, в Пендраковском идет борьба: одна его часть хочет стереть память о покойной прабабке, старается забыть, избавиться от страданий, другая — сопротивляется. Она-то и не позволяет ему шкаф продавать. Примерно так появились истории с антикварами.

Но почему из шкафа вылезают любовники?

Видимо, Пендраковский планировал завести семью после смерти прабабки. Теперь он, испытав вину, сам себя уличает в разврате физическом, подразумевая разврат душевный.

А возможен другой вариант: он хочет иметь семью, но боится перемен и ответственности. Импотенция, возможно, тоже следствие интрапсихических процессов личности. С помощью импотенции Пендраковский пытается (неосознанно, разумеется) избежать перемен в своей жизни. Таким сложным способом Пендраковский уходит от необходимости заводить семью.

Но с другой стороны, желание есть, есть мечты о жене, о детишках.

Противоречия его сильно ломают. Все это происходит на фоне переживаний, связанных со смертью прабабки. Он этой смерти ждал, строил планы, а теперь настала пора осуществлять свои планы.