Рынок тщеславия - Милованов Максим - Страница 30

– А что может быть хуже?

– Хуже, когда вместо реального заказчика убийства подставляется пешка, – вздохнул Панфилов. – Сегодняшние мои визитеры в закамуфлированной форме нечто подобное и предлагали. Они просили не упоминать в деле фамилию Малицкого. Спору нет, отсутствие этого персонажа намного упрощает понимание сюжета, где имеется и явный заказчик убийства, – Вадим Дементьев, и явный исполнитель в лице Тимура Хабибова. Однако без третьей, самой главной фигуры эта сцена лишается глубокого внутреннего содержания.

– Ты говоришь, словно прожженный театральный критик, – печально улыбнулась Глушенкова. – Но в одном ты прав. В убийстве Елены Самохиной, как ни кощунственно это звучит, чувствуется некий стиль. Автор явно наслаждается своим мастерством. Это тебе не примитивная пальба возле рынка, а умелый камуфляж под несчастный случай. Что-то мне не очень верится, что на такой творческий рост способны два бывших уголовника Дементьев и Хабибов. Сценарист уровня Малицкого подходит куда лучше. Вот только вряд ли возможно раздобыть факты, неопровержимо свидетельствующие об его авторстве. С этой точки зрения даже лучше, что у тебя забирают дело. По крайней мере, процент раскрываемости не понизится.

– Ты умеешь успокаивать! – усмехнулся Анатолий и открыл дверь лоджии. – Идем лучше ударим по пирогам и плюшкам, пока они совсем не остыли.

Валентина села к столу, не замечая, как внимательный супруг налил ей чаю. Мысли ее находились далеко от накрытого стола.

– Помнишь аббревиатуру торгового комплекса, который должен вырасти на месте Средного рынка? – спросила Анатолия Глушенкова и сама же ответила: – Дэ-о-эм, не так ли? Две буквы нам уже известны. С первой начинается фамилия Дементьева, со второй – Малицкого. А кто же устроился посередине? Кто этот "О"?

– Кем бы этот "О" ни оказался, не думаю, что он имеет решающее значение в нашем деле! – ответил Панфилов. – Скорее всего, под этой буквой скрывается фамилия очередного рабочего винтика в большом механизме империи Малицкого. А может, даже и не фамилия. Может, буква эта нужна лишь затем, чтобы получилось название со смыслом.

– Как знать, как знать… Порой и маленький винтик способен превратить гигантскую машину в груду металла, а пустяковая буква – изменить смысл речи. Вдруг это как раз такой случай?

– С завтрашнего дня мне будет не до этого дела! Да и тебе, скорее всего, тоже!

– Это еще почему?

– Если мне не изменяет память, сегодня последний день твоего отпуска, – сказал Анатолий. – А это значит, что завтра тебе на работу. Сказать, сколько папок с делами ждет тебя на столе?

– Не надо портить мне аппетит, – затрясла головой Валентина. – Пусть это пока останется тайной, как и личность нашего загадочного "О".

Вечер сюрпризов

Никогда в жизни ему не доводилось видеть такого мрачного помещения. Стены, пол и потолок – из проржавевшего железа, и нет даже намека на окна или какой-то иной источник света. «Похоже, что я сова и вижу в темноте», – подумал Игорь. Едва только эта мысль пробежала в мозгу, как вокруг стали появляться люди в каких-то бордовых одеждах, похожих на домашние халаты. Это было странно – ведь дверей в комнате тоже не было. И все-таки с каждой секундой людей становилось все больше и больше. Казалось, еще мгновение – и помещение заполнится настолько, что нечем станет дышать. Так оно и вышло. Словно рыба, выброшенная на берег, Игорь пытался поймать ртом хоть каплю воздуха, с ужасом понимая, что ничего из этого не получится – воздуха просто не было. Нужно во что бы то ни стало вырваться на волю. Заработав локтями, он стал продираться, как ему казалось, в нужном направлении, но вместо выхода уперся в ржавую железную стену. Тогда Игорь метнулся в другую сторону, сбивая и втаптывая в пол всех, кто попадался на пути, но результат оказался тем же. Прислонившись к стылой железной стене, он приготовился к смерти.

И тут произошло невероятное – спиной он ощутил пустоту. Не доверяя ощущениям, Игорь шагнул назад и оказался в другом помещении. Оно разительно отличалось от предыдущего. Все вокруг было приятного розового оттенка. Людей не видно. Лишь в самом центре комнаты на маленьком треногом табурете сидел хрупкий юноша лет двадцати с кудрявой шевелюрой, одетый в белую тунику и плетеные сандалии. Он что-то записывал в толстую книгу, лежащую у него на коленях.

– Надеюсь, теперь ты понял, что сила и напор – не самое главное, если хочешь одолеть преграду? – не отрываясь от своего занятия, произнес юноша. – Необходим разум и еще раз разум!

Оторвав взгляд от книги, юноша спросил:

– Так с чем ты пожаловал ко мне, Ближайшему от солнца?

Открыв глаза, Игорь увидел улыбающееся лицо Маши.

– Ты что-то бормотал во сне и корчил страшные гримасы! Вот я и решила разбудить тебя!

– Правильно сделала, – бросив взгляд на часы, сказал Игорь. – Мне уже давно пора вставать.

– На работу?

– Нет, у меня сегодня выходной, но дел много.

– Если хочешь, могу помочь, – предложила Маша. – До вечера я совершенно свободна.

– Отлично! Значит, сегодня ты назначаешься имиджмейкером. Будешь ходить со мной по бутикам и выбирать одежду!

– Это же адский труд, – прошептала Маша, медленно заползая на своего работодателя. – За него я потребую очень большую предоплату!

– Согласен на любые условия и готов подписать контракт немедленно! – рассмеялся Игорь, подминая под себя «имиджмейкера» и скрепляя договор жарким поцелуем.

Впервые за месяц знакомства они проводили воскресный день как самая обычная влюбленная пара: ходили по магазинам, гуляли, пили холодное пиво и говорили о всякой ерунде.

– Я наконец догадалась, что такое счастье, – сказала Маша, когда они сделали остановку в уютном кафе на набережной. – Раньше казалось, что счастье – это слава и толпы поклонников у твоих ног. А сейчас понимаю, счастье – это состояние души, не зависящее от суеты.

Игорь уже в который раз удивился Машиному умению выражать свои мысли. Мог ли он, впервые заключая ее в объятья, подумать, что приобретает не только красивую любовницу, но и интересную собеседницу? Порой Игорь даже забывал, что Маша принадлежит к миру шоу-бизнеса. Впрочем, надолго забыть об этом не давали.

Молоденькая официантка, очевидно подрабатывающая здесь во время школьных каникул, вот уже минут пятнадцать странно посматривала на их столик. Наконец она решилась и подошла к ним.

– Вы не дадите мне автограф? – спросила она Машу, протягивая фломастер и небольшой календарь с фотографией «Неваляшек».

– Пожалуйста, – ответила Маша и расписалась.

Счастливая девочка подбежала к барной стойке и, показывая календарь официантке постарше, сказала:

– Вот видишь! Я ж тебе говорила, что это она. А ты не верила!

– А что за парень с нею? – спросила та.

– Не знаю, – ответила официантка. – Тоже, наверное, какая-нибудь знаменитость! Пойду и у него попрошу автограф на всякий случай!

Через несколько секунд она снова стояла возле столика и молча протягивала календарь Игорю. Тот не стал ничего объяснять и расписался.

– Быть звездой, хоть и мнимой, не так уж плохо! – улыбнулся он, когда вдвойне осчастливленная девочка удалилась.

– Поначалу это всем нравится, – согласилась Маша. – Но со временем и популярность начинает тяготить. Кого-то больше, кого-то меньше… Мне, например, все это уже порядком надоело.

– Так возьми и брось свое занятие! – в шутку предложил Игорь.

– Я, наверное, так скоро и сделаю, – неожиданно ответила Маша.

– Ты серьезно?

– Абсолютно… Я, собственно, и петь-то не люблю, да и не умею, – усмехнулась Маша. – В нашем дуэте поет в основном Анька, а я на подпевке! Но даже не в этом дело. Мне не нравится тот образ жизни, который приходится вести поневоле, и весь этот сброд, который я должна терпеть вокруг себя. Иногда меня просто тошнит от людей! Анька, конечно, не в счет…