Гладиаторы «Спартака» - Миронов Георгий Ефимович - Страница 98

«Пальчики»-то — накладные. Был у меня похожий случай в Кинешме. Был ограблен ювелирный магазин. На сейфе — «пальчики» завотделением магазина. И на ключе от сейфа, и на коробочках, которые были грабителем выброшены тут же, а их содержимое украдено. Технологию свою открывать не буду, только научился я отличать «теплые пальчики» от «холодных». Например, если человека убили, а потом его указательным пальчиком на курок нажали, — то определю я сей факт. И тут то же, — конечно, в cтационарной лаборатории будет более уверенный ответ, но и сейчас могу сказать.

— А что по ножевым ранениям? — спросил Аверьянов, осторожно поворачивая труп девушки так, чтобы Пал Палычу были видны следы от ножа на спине, животе, предплечьях, ногах...

— Удары наносились с разных мест, как будто убийц было много или как если бы убийца ходил вокруг тела и наносил удары ножом в разные места. К этой второй версии я и склонен отнести эти колото-резаные раны. Под разными углами ножевое полотно входило в ткани, но характерная черта есть у каждого удара ножом. Эту женщину убивал один человек. Скорее всего, мужчина, человек достаточной физической силы, полагаю, что полный, роста не выше метр семьдесят пять. Живот ему мешал и короткие руки. Ну, и что еще, — конечно, это не удары в состоянии аффекта и не «показательные» удары, когда человек колет жертву по принуждению, как бывает при «круговых поруках». Это, я бы сказал, «деловые» удары. Продуманные.

— Михаил Васильевич, — встрял в разговор приданный бригаде Аверьянова Митя Колычев, следователь из Перми. — Я обследовал все вокруг на десятки метров. Никаких следов того, что убийство было совершено здесь. Есть, сказал бы так, следы попытки инсценирования места преступления, что, как я понимаю, корреспондируется с предположениями Пал Палыча...

— А попроще, Митя, можешь?

— Могу, Михаил Васильевич. — Тело привезли сюда уже мертвым, не было следов борьбы, изнасилования, топотания массы насильников вокруг... Так, декоративно разбросанные листья, ветки, обрывки пачек сигарет.

— А ты как, Пал Палыч, считаешь?

— Обследование места, земли, травы, на которых лежало тело молодой женщины, свидетельствует о том, что она была убита здесь. Но, возможно, уже была в невменяемом состоянии. Может быть, снотворное. Об этом скажу позже, после лабораторных анализов. Хотя нет, погоди, — едва заметная странгуляционная борозда есть. У барышни явно со щитовидкой нелады, шея в толстых складках. В одной из них — след проволочки, тонкой, стальной. Лицо от природы припухлое. Не думаю, что он ее задушил, но как бы придушил, чтобы картину смазать.

— Он, а не они?

— Не вижу следов нескольких убийц, как и Митя не нашел следов нескольких насильников.

— А если, как и в прошлые разы, стационарная экспертиза покажет, что в ней сперма от нескольких мужчин?

— И о чем это говорит? Типичная разборка после бандитского «субботника».

— А при чем тут тогда спартаковцы?

— В том-то и дело, что совершенно ни при чем. Я уж не говорю о том, что этим красавцам, вполне обеспеченным материально, нет нужды, даже если у них нет жен или приятельниц, пользоваться услугами дешевых проституток.

— А ты полагаешь, что она была дешевой?

— Я насмотрелся за последние годы на трупы «ночных бабочек». По лицу, фигуре, запаху духов, остаткам одежды безошибочно до доллара могу назвать цену.

— Михаил Васильевич, а что, если исследовать в лаборатории окурки и взять запаховые пробы с пустых пачек сигарет, разбросанных вокруг тела? — спросил задумчиво стажер Костя Вилков. — Вдруг да это следы убийцы. Ведь какой он ни умный, а где-то да ошибется. Опять же «пальчики».

— "Пальчики" могут опять оказаться спартаковские, — рассудительно возразил Аверьянов. — Не фокус под видом сбора фанатских сувениров найти или выменять, купить...

— Да вы что, спортсмены ж не курят. Как курить, если дыхалки должно на весь матч хватить? Они же профи, — обиженно возразил Костя.

Аверьянов смущенно откашлялся.

— Шустр ты больно.

— Разве ж это плохо? Так как?

— Собирай весь мусор вокруг, и потом — Пал Палычу.

На обрывках сигаретных пачек «Мальборо» нашлись вполне годные для идентификации «пальчики». Грязный комочек, оказавшийся скомканным носовым платком, дал базу для попытки генетической экспертизы.

Да и запах владельца сохранил. А уж окурки сигарет оказались просто находкой, — тут и характерный прикус, — у курившего была небольшая щербинка на переднем зубе, и микрочастицы слюны.

— Ну все, Михаил Васильевич, — заявил назавтра Пал Палыч, — спешил как мог, сам спартаковский болельщик, — все тут, в справке.

Прочитав справку, Михаил Васильевич Аверьянов вызвал к себе Митю Колычева:

— Твое мнение?

— Перебрал по вашей догадке всех начальников службы охраны всех крупных агентств «ночных бабочек». Если никого из них не выберем, перейду на мелкие.

— По внешнему виду, по образу жизни, по мелочам, кто больше всего подходит?

— Александр Хумек. Агентство так и называется «Ночные бабочки».

— Основания?

— Ну, во-первых, он внешне подходит под «портрет» Пал Палыча.

— Уже хорошо.

— Во-вторых, курит «Мальборо».

— Ну, у нас курят «Мальборо» миллионы. Хотя Минздрав и предупреждает.

— Я за ним понаблюдал, — он мусолит фильтр так же, как наш убийца.

— Это уже что-то.

— В-третьих...

В эту минуту в кабинет ворвался стажер Костя Вилков и торжествующе провозгласил:

— В-третьих, товарищи старшие товарищи, единственный из всех подозреваемых, имеющий дом или дачу поблизости, — это Александр Хумек из агентства специфических услуг «Ночные бабочки». У него тетка живет в деревне рядом со спартаковской базой. И у него кроме джипа «лендровер» есть еще и старый «москвичок». И опережая ваш вопрос, Михаил Bacильевич, я снял слепки с его машины, — она стоит возле дома тетки, и отдал только что Пал Палычу в лабораторию. Там у него такими экспертизами занимается, между прочим, столь прелестная молодая особа, что...

— Погоди ты про особу, эх, молодость, везде ему на первое особу подавай!

Аверьянов набрал номер лаборатории:

— Это Аверьянов. Можете что-нибудь сказать по сданному вам только что слепку? Понимаю, что только что сдали. Понимаю, что слепок некачественный, — тут Михаил Васильевич свирепо посмотрел на стажера. — Но дело, можно сказать, государственной важности. Да... Совпадает? Большое спасибо.

Аверьянов вытер потный лоб, устало обвел подчиненных глазами, в глубине которых читалось торжество.

— Ну, все. Ты, Митя, — к прокурору города за ордерами — на арест, обыск. Ты, Костя, — в лабораторию, не выходи от них, пока не дадут бумагу. Нам не словами, экспертизами надо этого шустрого Сашу Хумека поскорее поприжать.

— А чего теперь уж спешить? Дело ясное, — радостно рассмеялся Костя.

— Дело ясное, что дело темное, — остановил его радость Аверьянов.

— А надо поскорее позвонить, чтобы отменили санкцию? Чтобы спартаковцы могли выехать на матч?

— И это. И еще одно. Ну, возьмем мы сегодня Сашу Хумека? Это не фокус. Нам надо взять, кто эту операцию придумал, организовал. И выяснить у него, зачем это ему было нужно.

— Неужели такая хитроумная операция, четыре убитые проститутки — и все ради того, чтобы помешать спартаковцам выиграть Кубок?

— Скорее всего, в данном случае просто совпадение нескольких интересов. Экспертиза показала, что все девушки были больны: туберкулез, сифилис, гонорея... Возможно, фирма и так постаралась бы от них избавиться. Я даже допускаю, что первый случай — чистое совпадение, что убитая оказалась в окрестностях спартаковской спортивной базы. А потом некто, кто был заинтересован в компрометации «Спартака», в создании ситуации, когда он не смог бы выехать на матч и ему автоматически было бы защитано поражение, рассчитал, что может использовать этого упыря в своих целях.

— Михаил Васильевич, а они успеют?

— Кто они?

— Спартаковцы? Матч-то завтра.