Сказки - Чуковский Корней Иванович - Страница 4

4

Вдруг из подворотни Страшный великан, Рыжий и усатый Та-ра-кан!      Таракан, Таракан,           Тараканище! Он рычит, и кричит, И усами шевелит: «Погодите, не спешите, Я вас мигом проглочу! Проглочу, проглочу,          не помилую». Звери задрожали, В обморок упали. Волки от испуга Скушали друг друга. Бедный крокодил Жабу проглотил. А слониха, вся дрожа, Так и села на ежа. Только раки-забияки Не боятся бою-драки; Хоть и пятятся назад, Но усами шевелят И кричат великану усатому: «Не кричи и не рычи, Мы и сами усачи, Можем мы и сами Шевелить усами!» И назад еще дальше попятились. И сказал Гиппопотам Крокодилам и китам: «Кто злодея не боится И с чудовищем сразится, Я тому богатырю Двух лягушек подарю И еловую шишку пожалую!» «Не боимся мы его, Великана твоего: Мы зубами, Мы клыками, Мы копытами его!» И веселою гурьбой Звери кинулися в бой. Но, увидев усача      (Ай-ай-ай!), Звери дали стрекача      (Ай-ай-ай!). По лесам, по полям разбежалися Тараканьих усов испугалися. И вскричал Гиппопотам: «Что за стыд, что за срам! Эй, быки и носороги, Выходите из берлоги      И врага      На рога Поднимите-ка!» Но быки и носороги Отвечают из берлоги:      «Мы врага бы      На рога бы, Только шкура дорога, И рога нынче тоже не дешевы» И сидят и дрожат      под кусточками, За болотными прячутся              кочками. Крокодилы в крапиву забилися, И в канаве слоны схоронилися. Только и слышно, как зубы стучат, Только и видно, как уши дрожат.      А лихие обезьяны      Подхватили чемоданы      И скорее со всех ног                   Наутек.      И акула      Увильнула, Только хвостиком махнула. А за нею каракатица —      Так и пятится,      Так и катится.

Часть вторая

Вот и стал Таракан победителем, И лесов и полей повелителем. Покорилися звери усатому (Чтоб ему провалиться, проклятому!). А он между ними похаживает, Золоченое брюхо поглаживает: «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, Я сегодня их за ужином скушаю!»      Бедные, бедные звери!      Воют, рыдают, ревут!      В каждой берлоге      И в каждой пещере      Злого обжору клянут. Да и какая же мать согласится отдать Своего дорогого ребенка — Медвежонка, волчонка, слоненка, — Чтобы несытое чучело Бедную крошку замучило! Плачут они, убиваются, С малышами навеки прощаются.      Но однажды поутру      Прискакала кенгуру,      Увидала усача,      Закричала сгоряча:      «Разве это великан?           (Ха-ха-ха!)      Это просто таракан!           (Ха-ха-ха!) Таракан, таракан, таракашечка, Жидконогая козявочка-букашечка.      И не стыдно вам?      Не обидно вам?      Вы — зубастые,      Вы — клыкастые,      А малявочке           Поклонилися,      А козявочке           Покорилися!» Испугались бегемоты, Зашептали: «Что ты, что ты! Уходи-ка ты отсюда! Как бы не было нам худа!» Только вдруг из-за кусточка, Из-за синего лесочка, Из далеких из полей Прилетает Воробей. Прыг да прыг, Да чик-чирик, Чики-рики-чик-чирик! Взял и клюнул Таракана — Вот и нету великана.      Поделом великану досталося,      И усов от него не осталося. То-то рада, то-то рада      Вся звериная семья, Прославляют, поздравляют      Удалого Воробья!