Железный Шурик - Млечин Леонид Михайлович - Страница 34

Как встретили Шелепина в КГБ?

Генерал армии Филипп Денисович Бобков, бывший первый заместитель председателя КГБ, считает, что серьезной ошибкой Шелепина было то, что он не скрывал недоверия к кадровым сотрудникам госбезопасности, убирал опытных чекистов, заменял их молодыми ребятами из комсомола.

Убирал Шелепин прежде всего тех, у кого руки были в крови. Так что обновление кадров означало, что вместо тех, кто участвовал в сталинских репрессиях, пришли новые люди. Другое дело, что новички слишком быстро осваивались на Лубянке и наследовали худшие традиции этого ведомства.

Начальником управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области стал Василий Тимофеевич Шумилов, бывший первый секретарь Ленинградского обкома комсомола. Когда Брежнев уберет из политики и Шелепина, и Семичастного, Шумилова переведут в ГДР руководителем представительства КГБ.

Перевод комсомольцев в КГБ был модой. Александр Никифорович Аксенов, выходец из Белоруссии, при Шелепине стал секретарем ЦК ВЛКСМ по работе среди сельской молодежи. В пятьдесят девятом году по предложению Шелепина Аксенова вернули в Минск и назначили первым заместителем председателя республиканского КГБ. Через год сделали министром внутренних дел Белоруссии. А через пять лет перевели на партийную работу. Со временем Александр Аксенов стал главой республиканского правительства. Он один из немногих шелепинских соратников, кто избежал опалы. Вероятно, потому что проработал с ним достаточно недолго.

Секретаря ЦК комсомола Белоруссии Владимира Петровича Демидова в шестидесятом году тоже перевели на работу в КГБ. Он руководил областным управлением госбезопасности в Могилеве, потом стал первым заместителем председателя КГБ Киргизии. Должность была генеральской, но высокое звание Демидов так и не получил. Журналистам объяснял это так:

— Решение должно было пройти через Ивана Васильевича Капитонова. С ним невозможно было согласовать продвижение по службе или представить к очередному званию кого-нибудь из сотрудников КГБ, кто раньше работал в комсомоле. Сразу же после ухода из КГБ Семичастного началось постепенное удаление из центрального аппарата бывших комсомольцев. Я знаю нескольких бывших первых секретарей обкомов комсомола, очень хороших работников, кого таким вот образом послали из Москвы, Ленинграда и Ростова-на-Дону в Среднюю Азию и на Дальний Восток…

Начальником 9-го управления (охрана высшего руководства страны) Шелепин тоже назначил бывшего комсомольского работника — Владимира Яковлевича Чекалова.

Укрепление КГБ партийно-комсомольскими кадрами вызывало удивление и раздражение у кадровых чекистов.

Один отставной полковник госбезопасности в мемуарной книге «Да, я там работал», писал:

«Я наивно думал: зачем ЦК пихает повсюду этих бездарей, абсолютно не разбирающихся в делах, которыми им поручено руководить? Кому нужны начальники управлений внешних связей, не владеющие ни одним языком? Как может руководить оперативной, секретной работой бывший сотрудник общего отдела ЦК ВЛКСМ?».

Шелепину потом поставят в вину, что он сразу начал перекраивать структуру комитета, не посоветовавшись со специалистами. До Шелепина в КГБ каждой отрасли народного хозяйства соответствовало свое подразделение. Одно управление занималось экономикой, другое — идеологией, третье — транспортом и так далее. Он ликвидировал все эти самостоятельные управления, превратил их в отделы и свел в единое главное управление контрразведки, а заодно и сократил аппарат. При Андропове пойдет обратный процесс.

Шелепин военную контрразведку из главного управления сделал просто управлением, Все это больно ударило по амбициям чекистского начальства, которое лишилось больших должностей. Понятно, что многие генералы затаили обиду на Шелепина.

Зато он сделал упор на электронную разведку и работу дешифровщиков, которые читали иностранную шифропереписку. В конце пятидесятых удалось завербовать троих сотрудников американского Агентства национальной безопасности, которое занималось электронной разведкой. Это был огромный успех. При Шелепине внутри первого главного управления создали отдел, который занимался проникновением в иностранные посольства за границей и вербовкой шифровальщиков.

При нем в пятьдесят девятом году появилась служба «Д», которая потом стала службой «А» — «активные мероприятия», то есть дезинформация. Ее главной мишенью стала Западная Германия, которую обвиняли в неонацизме и реваншизме.

В шестидесятом году Шелепин, узнав, что в первом главном управлении нет самостоятельного подразделения, занимающегося Африкой, распорядился создать африканский отдел — из восьми человек.

Африканскими делами Шелепину пришлось заниматься и в Москве. Многие будущие проблемы нашего общества проявились уже тогда. Только о них не говорили.

Организация Объединенных Наций провозгласила шестидесятый год «Годом Африки». Двадцатого января было принято постановление ЦК КПСС «О расширении культурных и общественных связей с негритянскими народами Африки и усилении влияния Советского Союза на эти народы». В Советский Союз стали приезжать африканские студенты, и сразу возникли проблемы.

В марте шестидесятого года на имя Хрущева пришло большое письмо-жалоба от живущих в Москве темнокожих студентов с просьбой прекратить расовую дискриминацию.

В письме говорилось:

«В субботу, 12 марта 1960 года, вечером в Московском университете четверо русских студентов напали на африканского студента Абдула Хамида Мохаммеда и избили его до бессознательного состояния. Его преступление состояло в том, что он танцевал с русской девушкой… Русские студенты неоднократно оскорбляли и продолжают оскорблять африканских студентов. Одного студента обозвали обезьяной…»

Разбираться поручили комитету госбезопасности. Чекисты провели расследование и уточнили имя пострадавшего студента. Ответ в ЦК подписал сам Шелепин:

«Установлено, что обучающийся в МГУ сомалийский студент Абдулхамид Мохамед Хасан, присутствуя 12 марта с.г. на вечере геологического факультета МГУ, пригласил студентку третьего курса на танец. Она ответила отказом и стала танцевать со своим знакомым. По окончании танца Адбулхамид подошел к ней и плюнул в лицо, за что получил пощечину…»

После этого произошла драка, в результате которой сомалийского студента госпитализировали с сотрясением мозга.

В письме Шелепина говорилось, что «Абдулхамид неоднократно участвовал в организации пьянок и драк, задерживался органами милиции за нарушение общественного порядка».

Чекисты выяснили, что авторами письма-жалобы стали «студенты-негры, подозреваемые в причастности к иностранным разведорганам. Все они враждебно настроены к Советскому Союзу, неоднократно подстрекали других студентов из африканских стран к провокационным действиям».

Объяснение Шелепина было очень патриотичным. Но в реальности уже тогда стало ясно: интернационализм существует в основном на бумаге, приезжающие в нашу страну темнокожие студенты узнали об этом первыми…

Рядовые сотрудники КГБ обижались на Шелепина: он лишил аппарат ведомственных санаториев, домов отдыха, еще каких-то привилегий. Он упразднил несколько учебных заведений, сократил хозяйственные структуры, ликвидировал самостоятельное медицинское управление и управление снабжения и вооружение.

Шелепин, по мнению генерала Бобкова, был готов был выполнить любое распоряжение начальства, но желал при этом выглядеть принципиальным. Может быть, это и так, хотя жизненный путь Александра Николаевича свидетельствует о том, что он не был таким уж послушным исполнителем приказов сверху…

Николай Григорьевич Егорычев, бывший первый секретарь московского горкома партии:

— Чтобы менять курс, надо было иметь большое мужество. Он начал преобразовывать комитет, пригласил в КГБ молодежь. Шелепин привел в комитет образованных ребят из комсомола. Им не хватало профессионального опыта, зато руки были чистые.