Как соблазнить мужчину - Монро Джил - Страница 23

— Вспомни, тебе хотелось чего-нибудь особенного? Или, может, ты вела себя по-другому. Признайся, ты больше не думаешь об отце и о том, что он сделал. Я тут нашла кое-какую информацию в Интернете… Переплети пальцы рук.

Отложив сэндвич, Аннабелл послушно сцепила руки:

— Зачем это?

— По тому, какой палец сверху, можно определить, насколько человек чувствителен к гипнозу.

Твой левый большой палец сверху — видишь?

— И это означает, что я чувствительна к гипнозу?

— Да, то есть… Ой, не помню, может, это был правый палец… Почему я не записала? Нет, левый.

Точно, левый. Слушай, забудь о пальце. Другой вопрос. Ты любишь зефир?

— Обожаю!

— Делаешь приседания?

Аннабелл похлопала себя по животу.

— Каждый день.

— А что ты думаешь об объеме бедер?

— Ничего не думаю.

— Вот именно! А твоя сексуальная жизнь? Прибавилось разнообразия?

Стол, диван, зефир. Голубой Боа. Хм, да она может написать эротическую книжку.

— Ну.., немного… — пробормотала она. Кэти все равно не поверит, даже если ей рассказать.

— А сейчас тебе хочется зефиру?

От одной мысли о приторно-сладком лакомстве ее затошнило.

Загипнотизирована! Она, которая не верила в гипноз. Так ей и надо. Ее загипнотизировал парень, нашедший книжку по гипнозу в библиотеке.

И ее опять начали раздражать распущенные волосы. Она расхаживала по офису с распущенными волосами. О чем она только думала? Как непрофессионально.

— Боже, я снова стала прежней Аннабелл! — охнула девушка.

И ей стало стыдно своего поведения в последние дни. Красная от смущения, она прокручивала в голове все произошедшие события. Дрожащие пальцы теребили обертку от сэндвича. Как же ей было стыдно!

Кэти сжала ее плечо:

— Белл, я не хотела тебя расстраивать! Я только хотела тебе помочь. Я же правильно сделала, что рассказала? Или нет? Скажи мне, милая.

— Конечно, спасибо, Кэти. Мне нужно было это знать, чтобы избавиться от наваждения. Боже, ведь Вагнер хотел отправить меня к доктору!

Кэти бросила взгляд на часы.

— Мне надо идти. У меня собеседование в газете через полчаса. Но я могу отменить его, если нужна тебе.

— Нет-нет, иди, со мной все будет в порядке.

— Правда?

Аннабелл выдавила из себя улыбку:

— Конечно, я просто немного расстроилась, что больше не смогу с таким энтузиазмом выполнять приседания.

Кэти не рассмешила эта вымученная шутка.

— Что ты будешь делать?

— Уволюсь.

— Ну, вроде ты все равно собиралась увольняться.

Да, но тогда она только хотела Вагнера, а теперь его любит.

Или это тоже наваждение?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Высокие каблуки больше не радовали ее.

Аннабелл возвращалась в офис, с трудом передвигая ноги. Больше она не будет покупать туфли на каблуках, тем более босоножки. Босоножки в середине декабря?

Бредя по оживленным городским улицам, она чувствовала себя совершенно несчастной и одинокой. Все ее мечты о любви и счастье лопнули, как воздушный шарик. И впереди ее ждут безрадостные выходные в одиночестве. Даже к родственникам она не могла поехать, потому что никогда не чувствовала себя комфортно дома у тети с дядей, обманутых отцом.

Через окно в коридор она увидела Вагнера перед ее столом. Он был полон энергии. Ни следа бессонной ночи. В отличие от нее начальник выглядел полным сил и здоровья.

Плечи Аннабелл опустились еще ниже. Она внезапно ощутила себя смертельно усталой.

Вагнер такой властный и энергичный, полный идей. Ему легко удавалось заразить людей своим энтузиазмом, как это произошло с ней. Он был просто поразительным человеком.

А кто она? Прежняя Аннабелл, серая мышка, которую он даже не замечал. Ее сердце пронзила мучительная боль.

Никогда уже она не будет ласкать это великолепное тело и наслаждаться его ласками. Не услышит его стонов и не увидит страсти в темно-синих глазах.

Никогда.

Потому что Вагнер даже не заметит настоящей Аннабелл Скотт, ему нужна была только Белл.

Она будет работать на Вагнера, пока конгресс не примет билль и не произойдет слияния с «Андерсон». Потом Вагнер войдет в совет директоров, а Аннабелл займется реализацией своих планов: найдет работу финансового консультанта и будет учить людей правильно распоряжаться деньгами, чтобы уберечься от мошенников, вроде ее отца.

Аннабелл вздохнула. Кэти была права. Она почти не думала об отце все эти дни.

Вагнер наверняка обрадуется ее уходу. Он быстро поймет, что Аннабелл и девушка, соблазнившая его на столе в офисе, — две разные женщины.

А пока ей нужно вести себя так, словно ничего не случилось.

Она должна это сделать.

Взявшись за ручку, Аннабелл толкнула дверь.

Вагнер поднял глаза, и лицо его осветила улыбка.

Неужели это ее заслуга?

Вагнер мигом оказался рядом. Взяв девушку за талию, он приподнял ее в воздухе и закружил. Аннабелл издала радостный возглас, наслаждаясь последними часами близости. Ее сердце отказывалось поверить, что все кончено.

— Сработало. Я нашел конгрессмена, который тормозит билль. Я говорил с ней по телефону. Таггерт ее фамилия. Она из Техаса. Как может уроженка Техаса тормозить аграрный билль?

— Молодец! — сердце Аннабелл сжалось. Билль примут, слияние состоится, и она уйдет с работы.

И больше никогда его не увидит.

Вагнер кивнул на стол:

— Я тебе кое-что купил, чтобы отметить!

Аннабелл уставилась на коробочку, обернутую пурпурной подарочной бумагой и перевязанную шелковой лентой. Серебряная этикетка указывала на знаменитую кондитерскую, сладости из которой продавались в эксклюзивном магазинчике за углом.

Дрожащими пальцами она взялась за шелковую ленту, наслаждаясь прикосновением шелка к ее заледеневшим рукам. Ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.

Вагнер купил ей подарок.

Еще не открыв крышку, она уже почувствовала изысканный аромат шоколада. Комок встал в горле, на глаза набежали слезы. Сглотнув, Аннабелл прошептала:

— Ты купил мне печенье…

— Да, без орехов. Только шоколад.

Аннабелл прижала коробку к груди, боясь поднять на него глаза. Поклонники покупали ей подарки и раньше, куда дороже коробки с печеньем, но им никогда не удавалось угадывать ее самые тайные желания.

Сейчас она зарыдает.

— Я не могу… — всхлипнула она, отворачиваясь, чтобы Вагнер не видел ее слез.

— Чего не можешь? Съешь позже. Я знаю, ты обедала с Кэти, — его голос стал низким и чувственным. — Прибережем их на потом. Устроим маленький праздник. Ты читала сказку «Ганзель и Гретель»? Мы можем поиграть в пряничный домик на диване…

Аннабелл проглотила рыдания.

— Хорошая идея.

Она отодвинулась. Если он сейчас не коснется ее, она умрет от горя.

Вагнер словно почувствовал ее настроение и притянул девушку к себе. Белл послушно уткнулась ему в плечо в поисках тепла и утешения.

Она так сильно его любит!

Вагнер заглянул ей в глаза:

— Что случилось, Аннабелл? Вы поссорились с Кэти?

Забота в его голосе, нежность, его прикосновение и сочувствие в глазах.., нет, это было выше ее сил. Аннабелл не сможет притворяться и пять минут. Надо покончить со всем этим прямо сейчас, пока он не влюбился в кого-то, кем она не является, а она не забыла о том, кто она на самом деле.

Больше всего на свете Аннабелл мечтала быть такой, как раскованная и беззаботная соблазнительница Белл. Но ей никогда не стать такой, и разочарование убьет ее.

Аннабелл покачала головой:

— Мне надо идти.

Молодец, тебе нужна новая мантра: «Я ухожу», «Я ухожу», «Я…». Она резко выдвинула ящик стола, и коробка с зефиром вывалилась на пол, засыпая все вокруг разноцветными сахарными крошками.

Аннабелл задвинула ящик ногой и открыла средний в поисках ключей. Флакончик с лаком, который она окрестила «Соблазн», бросился ей в глаза.

— Это не мои вещи. Не мои.

Вагнер положил руки ей на плечи, останавливая.