Немецкая идеология - Маркс Карл Генрих - Страница 61

Третий королларий.

Стр. 414. Так как принцип общности достигает своей высшей точки в коммунизме, то поэтому коммунизм = «апофеоз государства любви».

Из государства любви, им же самим сфабрикованного, святой Макс выводит здесь коммунизм, который и остается поэтому исключительно штирнеровским коммунизмом. Святой Санчо знает только одно из двух – либо эгоизм, либо притязание на любовь, жалость и милостивые подаяния людей. Вне этой дилеммы – и выше ее – для него ничего не существует.

Третья логическая конструкция.

«Так как в обществе наблюдаются самые тяжкие недуги, то особенно» (!) «угнетенные» (!) «думают, что виновником всего этого является общество, и ставят себе задачей открыть настоящее общество» (стр. 155).

Наоборот, «Штирнер» «ставит себе» «задачей» открыть общество, которое ему по душе[184], святое общество, общество как воплощение Святого. Те, кто ныне «угнетены» «в обществе», «думают» только о том, как бы осуществить общество, которое им по душе, для чего, прежде всего, необходимо упразднить – на базисе уже имеющихся производительных сил – нынешнее общество. Если, е.g.[185], в какой-нибудь машине «наблюдаются тяжкие изъяны», если она, например, отказывается работать, и те, кому нужна эта машина (например, для того, чтобы делать деньги), находят этот изъян в самой машине и стараются переделать ее и т.д., – то, по мнению святого Санчо, они ставят себе задачей не исправить машину для себя, а открыть настоящую машину, святую машину, машину как воплощение Святого, Святое как машину, машину в небесах. «Штирнер» советует им искать вину «в самих себе». Разве это не их вина, что они, например, нуждаются в кирке и плуге? Разве они не могли бы голыми руками сажать картофель в землю и выдирать его оттуда? Святой преподносит им по этому поводу на стр. 156 следующее наставление:

«Это – только очень старое явление, что вину ищут сначала где угодно, но только не в самих себе, – что ищут ее в государстве, в своекорыстии богатых, которое, однако, и есть как раз наша вина».

«Угнетенный», который усматривает в «государстве» «виновника» пауперизма, есть, как мы уже видели выше, не кто иной, как сам Jacques le bonhomme. Во-вторых, «угнетенный», успокаивающийся на том, что «виной» всему – «своекорыстие богатых», есть опять-таки не кто иной, как Jacques le bonhomme. Более точные сведения о других угнетенных он мог бы получить из «Фактов и вымыслов» портного и доктора философии Джона Уотса, из «Спутника бедняков» Хобсона{185} и т.д. И, в-третьих, кто же является носителем «нашей вины»? Уж не пролетарский ли ребенок, который рождается золотушным, которого выращивают с помощью опия и на седьмом году жизни отправляют на фабрику, – или отдельный рабочий, которому предъявляется здесь требование в одиночку «восстать» против мирового рынка, – или же девушка, которая должна либо погибнуть от голода, либо стать проституткой? Нет, единственно лишь тот, кто «всю вину», т.е. «вину» всего нынешнего мирового порядка, ищет «в себе самом», другими словами – опять-таки не кто иной, как сам Jacques le bonhomme. «Это – только очень старое явление» христианского самоуглубления и покаяния в германско-спекулятивной форме, с ее идеалистической фразеологией, согласно которой Я, действительный человек, должен изменить не действительность, чтó я могу сделать только совместно с другими, а внутренне изменить самого себя. «Это – внутренняя борьба писателя с самим собой» («Святое семейство», стр. 122, ср. стр. 73, 121 и 306){186}.

Итак, по мнению святого Санчо, угнетенные обществом ищут настоящее общество. Если бы он был последователен, то и те, которые «ищут вину в государстве», – а ведь у него это те же самые лица, – должны были бы искать настоящее государство. Но это ему не подходит, потому что он слышал, что коммунисты хотят упразднить государство. Это упразднение государства он должен теперь конструировать, чтó наш святой Санчо и выполняет опять-таки с помощью своего «ослика», приложения, выполняет способом, который «выглядит очень просто»:

«Так как рабочие находятся в бедственном положении [Notstand], то существующее положение вещей [Stand der Dinge], т е. государство [Staat] (Status = Stand) должно быть упразднено» (там же).

Итак:

Бедственное положение = существующее положение вещей.

Существующее положение вещей = положение [Stand].

Stand = Status[186]

Status = Staat[187]

Заключение: бедственное положение = государство.

Что может «выглядеть проще»? «Следует только удивляться», что английские буржуа в 1688 г. и французские в 1789 г. не «пришли» к таким же «простым соображениям» и уравнениям, хотя ведь в те времена уравнение «Stand = Status = der Staat» было справедливо в еще гораздо большей степени. Отсюда следует, что везде, где имеется «бедственное положение», «Государство», являющееся, что и говорить, одним и тем же в Пруссии и Северной Америке, должно быть упразднено.

Святой Санчо преподносит нам теперь по своему обыкновению несколько соломоновых притч.

Соломонова притча № 1.

Стр. 163. «О том, что общество вовсе не есть Я, которое могло бы давать и т.д., а инструмент, из которого мы можем извлечь пользу; что у нас имеются не общественные обязанности, а лишь общественные интересы; что мы не обязаны приносить обществу жертвы, а если мы иногда и приносим их, то имеем в виду Самих Себя, – об этом социальные либералы не думают, потому что они находятся в плену у религиозного принципа и ревностно стремятся установить некое – святое общество».

Отсюда вытекают следующие «проникновения» в суть коммунизма:

1) Святой Санчо совершенно забыл, что не кто иной, как он сам, превратил «общество» в некое «Я» и что поэтому он находится лишь в своем собственном «обществе».

2) Он думает, что коммунисты только того и ждут, что «общество» им что-то «даст», тогда как на деле они всего лишь хотят создать себе общество.

3) Он превращает общество еще до того, как оно начало существовать, в инструмент, из которого он хочет извлечь пользу – без того, чтобы он и другие люди своим общественным отношением друг к другу создали общество, т.е. самый этот «инструмент».

4) Он думает, что в коммунистическом обществе может идти речь об «обязанностях» и «интересах», о двух дополняющих друг друга сторонах противоположности, существующей только в буржуазном обществе (под видом интереса рассуждающий буржуа всегда ставит нечто третье между собой и своей жизнедеятельностью – манера, возведенная в истинно классическую форму Бентамом, у которого нос должен иметь какой-нибудь интерес, прежде чем он решится понюхать. Ср. в «Книге» о праве на свой нос, стр. 247).

5) Святой Макс думает, что коммунисты хотят «приносить жертвы» «обществу», тогда как они хотят принести в жертву всего лишь существующее общество; он должен был бы в таком случае называть приносимой себе жертвой осознание ими того, что их борьба есть общее дело всех людей, переросших буржуазный строй.

6) О том, что социальные либералы находятся в плену у религиозного принципа и

7) что они стремятся к установлению некоего святого общества, – об этом достаточно сказано уже выше. Как «ревностно» святой Санчо «стремится» установить «святое общество», чтобы с его помощью иметь возможность опровергнуть коммунизм, – мы уже видели.

Соломонова притча № 2.