Синий краб (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 61

— Ну, чего? — очень независимо сказал Тика. — Мы что, виноваты, что ли?

— Что с ними делать, Витя? — спросил парень в красной майке у блондина. Он повел плечами, и на левой руке у него зашевелилась синяя змея, обвившаяся вокруг кинжала.

— Что делать! — вдруг закричал чернявый жалобным голосом. — Может, краски из них сделать? Бумагу? Полдня бились над газетой! Где газета?! Лучше бы я своим делом занимался!

— Точно, — сказала Римка. — А то на такую мазню полдня убивать…

Петька зажмурился от ужаса и чуть не упал с забора. Тоник почувствовал, что у него холодеет спина. Тимка подумал, что мяч теперь погиб окончательно.

Но случилось неожиданное. Виктор повернулся к чернявому художнику и укоризненно заметил:

— Видишь, Саня? Даже дети говорят… А номер-то юбилейный. Бригаде-то пять лет

Саня бросил кисточку и снова закричал:

— Пусть они сами рисуют, эти твои дети! Пусть попробуют! А я не художник! Я плотник!

Римка, скривив губы, рассматривала косоватые синие буквы, которые составляли заголовок: «Созвездие».

— Подумаешь. Чего тут пробовать…

— Она школьную газету всегда рисует, — подал голос с забора Петька.

— Правда? — осторожно спросил Виктор.

— Ну и что… — сказала Римка.

— Художники у нас липовые в бригаде. Правда, поэтов больше, чем надо… — Виктор покосился на парня в красной майке и Саню. Саня засвистел «Подмосковные вечера». Его приятель зачем-то стал яростно соскребать со своей кепочки капли цементного раствора.

— Порвешь фуражку, Рудик, — заметил Виктор и продолжал: — Вот я и говорю. Стихи сочиняют, а рисуют как курица лапой. Намалевали кое-как, а тут еще от вас прямое попадание.

— Уговаривай, уговаривай, — вмешался Рудик. — Сделают они тебе юбилейный номер. Держи карман…

— На чем они его сделают? — ехидно осведомился Саня. — У меня, между прочим, больше нет ни красок, ни бумаги.

— А мы без вас добудем, — пообещал Тимка, косо взглянув на насмешников. — Как-нибудь. Антон, у тебя бумага есть?

Тоник не слышал. Он разглядывал значок на сером пиджаке Виктора. Значок переливался на солнце. Маленький, как синяя капля, земной шар опоясывала серебряная орбита космического корабля.

— Вы его где достали? — поинтересовался Тоник.

— В Москве, когда на слет ударников ездил. — Что, нравится?

— Да нет, с сказал Тоник, — это я так… Чего ты, Тимка, пристал? Найдем бумагу…

Когда ребят провожали до проходной, Рудик посоветовал:

— Ты бы, Витя, не отдавал мяч. А то они шиш принесут в понедельник, а не газету.

Виктор вздохнул:

— Голова твоя хуже этого мяча. В нем хоть воздух, а у тебя полный вакуум.

Ребята вышли за проходную и отправились добывать бумагу, краски и кисточки. Дело было ответственное. Газета для строительной бригады — не какая-нибудь «Колючка», которую выпускают в классе. Договорились встретиться в два часа у Римки.

Но Тоника ждала дома неприятность.

— Это что у тебя? — спросила мама, едва он вошел в комнату. — Может быть, объяснишь?

— Штаны, — неуверенно сказал Тоник.

— И притом совершенно новые. А откуда дыра?

— Тоник и сам не знал, откуда. Наверно, от гвоздя в заборе.

— А пятно на рубашке тоже от гвоздя?

— Это мячом попало. Случайно…

— Великолепно, — сказала мама и позвала отца, чтобы он мог полюбоваться на сына. Папа полюбовался.

— Мне с тобой, Антон, возиться надоело, — заявила мама. — Пока не выстираешь рубашку и не зашьешь брюки, на улицу носа не высунешь. Так и знай.

— Я же не умею, — сказал Тоник. — Ну как я?…

— А ты поучись, — посоветовал папа. — Денька три тебе хватит на ученье? Кстати, отдохнешь от лазанья по заборам.

И мама согласилась, что такой отдых будет очень полезен.

3

Следующим утром Тоник сидел на подоконнике и чинил брюки. Рубашку он кое-как выстирал еще накануне, а со штанами происходила настоящая трагедия. Каждый раз, когда Тоник пришивал оторванный клок, штанина делалась узкой и сморщенной. Даже нога не пролезала. Приходилось снова распарывать.

— Антон! — раздалось на дворе. Римка стояла под окном. — Ты давай выходи!

— Не могу.

— Почему? Ваши же ушли куда-то.

— Они на целый день в гости ушли. Но я все равно не могу. Я честное слово дал, что не буду выходить из комнаты. Только в крайнем случае можно.

— А сейчас, что ли, не крайний случай? Мы газету делаем!

Тоник грустно покачал головой:

— Это еще не самый крайний…

— Не самый! А мне как быть? Надо космический корабль рисовать. Все почти готово, а звездолеты я не умею.

Тоник здорово умел рисовать космические корабли. И ему стало так обидно, что он даже не спросил, зачем в газете этот рисунок.

— Римка! — вдруг обрадовался он. — Ты вроде бы не глупая, а иногда не соображаешь! Тащи газету сюда!

Римка умчалась и скоро вернулась с трубкой бумаги. Она забралась на карниз и просунула газету в окно.

А Тоник бросил ей брюки и нитки, потому что шитье и штопанье — все-таки не мужское дело.

Потом он развернул на столе стенгазету.

Римка постаралась! На темно-синем фоне серебристые звездочки складывались в большую пятиконечную звезду. Под звездой шли белые буквы заголовка. А в двух углах листа были рисунки. На левый рисунок Тоник смотрел не долго. Там был изображен дом, который строился на углу. Все как есть: и красные стены, и фигурки каменщиков, и кран, и забор. А в другом углу Римка нарисовала совсем необыкновенную стройку. Среди красных зарослей, при свете голубого солнца люди в скафандрах возводили странное сооружение. Под солнцем тянулись зеленоватые полосы облаков. Удивительные птицы скользили в горячем воздухе незнакомой планеты. Воздухе.

Тоник взял карандаш. Нужно было нарисовать корабли, прилетевшие с далекой Земли… Они опустились среди красных зарослей, подняв клубы пепла и пыли. Опустились и застыли, чернея на диске большого солнца. Синие тени ложатся от них неровными полосами…

Зашитые брюки влетели в окно и шлепнулись на пол.

— Антон! Скоро ты там?!

Тоник вздрогнул Чужая планета снова превратилась в картинку на ватманском листе.

— Я скоро, — пообещал Тоник, перегибаясь через подоконник. — Ты, Римка, не знаешь, почему у нее такое имя?

— Какое имя?

— Ну, название газеты! «Созвездие»!

Римка пожала плечами. Мало ли какие бывают названия.

— Я только знаю стихи. Называются «К новым созвездиям». Это их Огурцов написал. Помнишь, в красной майке?

Тоник помнил.

— А про что стихи?

— Про строителей. Про то, что они скоро будут строить на других планетах ангары для звездолетов. Ты заканчивай давай, мне эти стихи надо в газету переписывать. Красными чернилами…

Газету принесли на стройку к концу смены. Собралась вся бригада. Девушки в разноцветных косынках и комбинезонах восхищенно охали. Саня вздыхал. Рудик Огурцов сказал:

— Сила!

Виктор поспешил газету свернуть.

Потом он целую минуту о чем-то думал и наконец спросил у ребят:

— Вы видели такой фильм: «Цель его жизни»?

— Нет, — поспешно соврал Петька, потому что первый догадался, в чем дело.

— Хорошая картина, про летчиков-испытателей. Может, сходим? Это у нас в клубе.

Римка возмущенно дернула плечом:

— Вот еще…

— Мы не ради кино старались, — хмуро сказал Тимка. — Мы и сами сходим, если надо.

— Бросьте вы чудить! — рассердился Виктор. — Вас бригада приглашает. Верно, ребята?

Бригада ответила одобрительным гвалтом.

Человека, который отказался бы от такого приглашения, пожалуй, не встретить на Земле.

— Эх, Антона нет! — пожалел Тимка. — Он про летчиков хоть сто раз кино может смотреть.

— Кто это? — заинтересовался Виктор. — Тот, который был с вами в прошлый раз?

— Ну да, — вмешался Петька. — Это он вам ракеты нарисовал.

— А что с ним?

— Да так. Неприятности, — сухо ответила Римка. Но Петька тут же выложил все, что знал.

У проходной Виктор окликнул Огурцова: