День рождения ведьмы - Кащеев Кирилл - Страница 52

   На кухне воцарилось короткое молчание.

   – Дуб – то сердце нашей земли, – тихо и без обычных скандальных ноток сказала Стелла. – Вин вмырае, и наша земля вмырае. И папаша ее вже который год не прилетает, – тыча в Ирку пальцем, тоскливо добавила Стелла.

   – Дубу нужна Симарглова кровь. Всем наднепрянским землям она нужна, – вздохнула Оксана Тарасовна. – В следующий раз такая возможность представится, только если приурочить свадьбу наднепрянской ведьмы к концу русалий, к Ивана Купала. А это, сами понимаете, в ближайшее время невозможно! – в очередной раз развела руками Оксана Тарасовна.

   – На нас с Иркой заклятье – семь лет замуж не ходить, – смущенно подтвердила Танька. – Ну, уже не семь, уже почти шесть…

   – Шесть лет дуб может и не продержаться. А что с землей за это время станется! – безнадежно вздохнула Оксана Тарасовна. И почти взмолилась, обращаясь к Айту: – Поймите, мы всего лишь ведьмы, а не богини какие-нибудь! Мы не можем убедить людей отказаться от заводов и машин и перестать загрязнять воздух и воду…

   Айт выразительно скривился.

   – Не можем заставить их потратить кучу денег на исследования и найти способ не пачкать отходами землю! Максимум, что мы можем, это горожанам, побросавшим пластиковые бутылки на месте пикника, прирастить эти бутылки… к различным частям тела! – лицо у Оксаны Тарасовны исказилось, и все поглядели на нее с интересом. Она слегка смутилась и пробормотала: – Все равно ненадолго, они потом сами поотваливались…

   – Бутылки? – на всякий случай уточнила жалостливая Танька, но Оксана Тарасовна лишь отмахнулась.

   – А сейчас у нас есть шанс! Единственный шанс! – страстно вскричала она.

   – Все правильно насчет мира, только чем нам Айт помешает? – поглядывая то на мрачного змея, то на еще более мрачную Ирку, вступилась Танька.

   – Та вона ж зараз дивчина, а должна стать дивкою! Яки ж от прямо сейчас можуть буты хлопцы – хочь воны люды, хочь змеи, хочь крокодилы? – возмутилась Стелла.

   – Я – не крокодил, – с достоинством сообщил Айт. – И уж тем более не человек.

   – Как в свойственной ей косноязычной манере, вызванной ее крайней необразованностью, пыталась пояснить моя престарелая коллега…

   – Ще раз меня престарелой назовешь, я всем скажу, скильки тебе лет выполнилось! По правде, а не по паспорту!

   – Чтобы добиться успеха… – Оксана Тарасовна снова сорвалась с хладнокровного лекторского тона, и голос ее задрожал. – Чтобы у нас все получилась! Все, понимаете, все обряды и условия должны быть выдержаны идеально! До первых русалий Ирка – девочка, и только после них станет девушкой! – закончила Оксана Тарасовна. – Значит, до окончания всех обрядов – до самого Иркиного дня рождения – рядом с ней не должно быть никаких мальчиков!

   Вертевшая в руках ложечку Ирка медленно и аккуратно, даже не звякнув, положила ее на край чайного блюдца.

   – Но… но они же раньше… – Танька посмотрела на молчащего Айта, на отвернувшуюся Ирку, а потом с отчаянным выражением лица – дескать, побьют, ну и ладно! – выпалила: – Но они же раньше уже встречались! И даже целовались, вот! – и торопливо залопотала: – Я не подглядывала, честное слово! Просто у тебя потом, Ирка, было такое выражение лица, какое бывает, когда целуешься… ой… то есть… я, конечно, не знаю… ну, в общем… – Танька мучительно, до слез покраснела, кинула невольный взгляд на Богдана и тут же отвернулась. Богдан на нее не смотрел. Просто был красный, как хорошо проваренный рак.

   – Милочка, мните себя ведьмой, а сами ничего не знаете… – презрительно обронила Оксана Тарасовна.

   – Не, ты дывы на нее, все у нее необразованные, нихто ничого не знает, она одна умная-разумная! А сама не змогла Яринку ни танцевать толком навчиты, ни про хлопцев объяснить! – буркнула Стелла.

   – Это же чаклунство! Ма-ги-я! – как всегда пропуская высказывания Стеллы мимо ушей, снисходительно бросила Оксана Тарасовна. – Не имеет значения, что было раньше, не имеет значения, что будет после, – главное, что будет во время самого обряда! Сейчас, вот конкретно сейчас – ваше присутствие неуместно, господин змей!

   И опять на кухне воцарилась тишина – все очень старались не смотреть на Айта. Даже Богдан.

   – К тому же совершеннолетие Симаргловой крови раздразнило и другие силы… – глядя в окно, словно с ним и разговаривала, продолжила Оксана Тарасовна. – Природные духи нынче особенно возбуждены. Они всегда пробуждаются на русалии и… жаждут крови. Природе понятие доброты не знакомо. Русалки выходят из воды, чтобы заманить в свои омуты молодых парней и девушек, навки охотятся исключительно на парней, лосарки – на детей, Дика Баба подстерегает в траве кого придется… Заложные покойники, опять же, как всегда буйствуют! Симарглова кровь для них – как валерьянка для котов!

   Из-под стола протестующе мяукнул кот.

   – Если Ирина не выполнит обряды правильно, ее сила станет для них пищей, и они все останутся здесь! Навсегда! И тогда эти земли точно захлебнутся смертью! – громко закончила Оксана Тарасовна. – А вы еще, со своим личным заложным и существами из другого мира, спровоцировали активизацию мертвецов!

   – Айт мотоциклом столько заложных прибил… Мы бы в жизни столько не… – жалобно начала Танька.

   – Это, безусловно, поможет… – холодно оборвала ее Оксана Тарасовна, – в проведении обрядов.

   – Рады вас видеть, алеж заходьте якось пизнише! – поглядывая на Айта, захихикала Стелла. – А ще краще, оставайтеся дома!

   Айт встал. Лицо его было просто каменным, совершенно невозмутимым. Ирка тоже поднялась.

   – Благодарю за чай. И за откровенность. Таня, был рад вас повидать. – Он коротко кивнул Таньке – и только ей. – Ирка, я, пожалуй, пойду. Прости, что создал проблему. Постараюсь сделать так, чтобы мой мертвяк тебя больше не беспокоил.

   – Да, иди, – с таким же каменным лицом ответила Ирка. Танька жалостливо сморщилась, Оксана Тарасовна торжествующе усмехнулась. – Ванна направо, лестница прямо. Будешь спать в моей комнате, внизу тебя бабка своим телевизором замучает, а я с ней как-нибудь разберусь. Сейчас постельное белье принесу.