Футарк. Первый атт - Орлова Анна - Страница 58

– Это вы о чем?

– О том, что у вас левый глаз искусственный.

Я споткнулся и тут только сообразил, что Эдвард все время держался справа, так, чтобы я мог его видеть.

– Так вы заметили?

– Еще при знакомстве, – заверил он. – Вернее, тогда я подумал просто, что вы этим глазом не видите, бывает. А сейчас, на дневном свету, сообразил, в чем дело. Блеск немного не такой, как у живого глаза, это раз. И два – зрачок не реагирует на изменение освещения.

– Да, – глубокомысленно сказал я, потерев лоб. – Определенно, склонность к дедукции – это тоже семейная черта…

– При каких обстоятельствах вы лишились глаза, конечно, не расскажете? – с намеком произнес Эдвард.

– Не люблю об этом вспоминать, – поморщился я. – О других путешествиях – сколько угодно, а об этом, последнем… Право, не стоит! Неаппетитно. Скажу лишь, что взамен я кое-что приобрел…

– Оно того стоило? – приподнял дядя бровь.

– Определенно, – кивнул я. – Хотя я предпочел бы, чтобы это произошло… менее болезненно. Но увы, за все приходится расплачиваться…

– Да уж, – вздохнул он. – Ладно, Виктор, идемте, выпьем чего-нибудь бодрящего… Только не чаю! Я совершенно отвык от английской манеры постоянно пить чай!

– С удовольствием. Только, Эдвард…

– Разумеется, я никому не открою ваш маленький секрет, можете быть спокойны.

– Ну, кое-кто о нем знает, но все равно не хотелось бы лишних пересудов…

– Я – могила, – заверил дядя. Сирил, торчавший на крыльце и заметивший нас, беседующих как старые приятели, снова вытаращил глаза. Надо сказать ему, чтобы не делал так, а то вид у него становится глупый донельзя! – Кстати, это мое прозвище.

– В смысле? – не понял я.

– Ну, золотоискатели меня так прозвали, – пояснил он. – Эд Могила. Почему – сами догадайтесь…

Я догадался, разумеется. Да, родственники у меня как на подбор!..

Отлично посидев с Эдвардом (выяснилось, что кактусы он ненавидит всей душой, поскольку завезенные кем-то в Австралию опунции – настоящий бич для фермеров; эндемиков же там нет, поэтому я оставил надежду разжиться чем-нибудь экзотическим), я отправился домой. С души моей пропал изрядный груз, а настроение было настолько приподнятым, что я не поленился проехать мимо церкви.

– Хоггарт! – позвал я шепотом. Громче было нельзя, средь бела-то дня! – Эй!

– Чего шумишь? – недовольно спросил призрак, выбираясь из-под земли и поправляя цилиндр. – Только поспать прилег…

– А я думал, вы никогда не откажетесь узнать что-нибудь… пикантное, – сказал я и развернулся, чтобы уйти.

– Стой-стой, куда собрался?! – засуетился он. – Что там такое?

– Да вот, видите ли, разъяснилась та история, по поводу которой мы с вами имели ночью беседу…

– Да? – загорелся Хоггарт и от волнения стал совсем прозрачным. – И что?!

– Мой отец не имеет отношения к смерти Джона Эддерли, – серьезно сказал я.

– Ой, ну конечно… – обиделся призрак. – Тот сам застрелился, да? Тебе наболтают!..

– Нет, почему же, – усмехнулся я. – Эддерли действительно убили на дуэли. Только стрелялся с ним не Артур Кин, а Эдвард Кин.

– Это кто тебе сказал? – нахмурился Хоггарт.

– Да сам Эдвард и сказал, – ответил я. – Да мне бы и самому задуматься: разве мой отец сумел бы промазать? Он ведь был отличным стрелком и целиться в сердце, а попасть в правое легкое никак не мог!

– Эх… – понурился призрак. – Такая история пропала… Ну ничего, я еще много чего знаю!

– Слушайте, Хоггарт, – спохватился я. – А почему вы… хм… остались здесь?

– Да потому, что там, – он потыкал пальцем вниз, – скучища поистине смертная! Охота мне была до Страшного суда старые сплетни пережевывать? А тут хоть нет-нет да и услышишь что-нибудь интересненькое!

– Ясно, – усмехнулся я. – Ладно, не буду мешать…

– Ага, бывай, – сказал призрак и исчез, а я отправился домой.

Еще через несколько дней дядя отбыл обратно в Австралию, а тетушка Мейбл с супругом отправились наконец в свадебное путешествие, которое пришлось отложить из-за визита Эдварда. Ну в самом деле, когда еще выпадет случай встретиться и поговорить с глазу на глаз! Австралия – не Франция какая-нибудь, добираться туда долго…

Сирила, разумеется, вверили моему попечению, но я решительно самоустранился. По возвращении полковника Стивенсона кузена ожидали тяжелые деньки, и я не хотел лишать его удовольствия погулять напоследок. Правда, взял с него слово, что буянить он не будет и выручать его из полицейского участка мне не придется. Надежды на то, что слово Сирил сдержит, было немного, но все же следовало дать ему шанс…

Я отдыхал в гостиной после небольшой перестановки в оранжерее и лениво разбирал почту, когда Ларример возвестил:

– К вам посетители, сэр!

– Да? Ну, просите… – Я поднялся, увидел вошедших и едва не сел обратно.

– Мистер Кин, – не утруждая себя приветствием, заговорил мистер Флип. Полные щеки его тряслись от негодования. – Это уже переходит всяческие границы!

– Простите, я все же не понимаю, о чем вы, – нахмурился я.

– Вот об этом! – почти выкрикнула миссис Флип и сунула мне конверт. – Читайте! И если вы после этого скажете, что не знаете, куда подевалась наша дочь…

Я похолодел. Неужели Сирил…

Быстро вытащив из конверта листок бумаги, я пробежал глазами несколько строк, написанных девичьей рукой.

«Дорогие мама и папа! – гласило послание. – Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. Я выхожу замуж за мистера Кина. Думаю, это очень достойная партия. Он крайне добропорядочный человек, который станет мне надежной опорой в жизни. Сразу же после венчания мы уезжаем, и очень далеко. Не ищите меня и, ради всего святого, не заявляйте в полицию! Как только я доберусь до своего нового дома, непременно напишу вам длинное-предлинное письмо… Люблю, обнимаю, целую!

Ваша Памела.

P. S. Надеюсь, вы простите мне это самоволие. К сожалению, мистер Кин никак не мог ждать».

– Ничего не понимаю, – повторил я. Если даже Сирил каким-то чудом ухитрился снова выдать себя за меня и жениться на Памеле, то куда они подевались? Уехать дальше Лондона они не могли, потому что у кузена банально нет денег! Так, стоп. Я же видел его не далее как вчера! – А что-нибудь пропало?

– Да! – громко вскрикнула миссис Флип. – Вещи Памелы! Одежда, обувь, драгоценности… кое-какие безделушки…

– Много? – зачем-то спросил я.

– Э-э-э… – осеклась она. – Н-нет, не слишком. Чемодан остался дома, исчез только саквояж, а в него много не поместится…

– Ерунда какая-то… – пробормотал я, почесав в затылке. Уехать, почти ничего не взяв?

– Виктор, привет! Я к тебе по делу! – провозгласили за спиной Флипов, и я увидел Сирила. А он рассмотрел моих гостей… – Ой… Здравствуйте…

– Та-ак… – не сулящим ничего хорошего тоном произнес мистер Флип, разворачиваясь с грацией носорога. – Где Памела?!

– Откуда же я знаю? – поразился кузен, бочком, по-крабьи, обходя его, чтобы спрятаться за мной в случае чего. – Я ее давно уже не встречал. Да к тому же она на меня и смотреть не желает…

– Не лгите, молодой человек! – воскликнула миссис Флип. – Вы уже один раз обманули ее, выдав себя за мистера Кина, затем снова проделали это и женились на ней, а теперь, должно быть, пожелаете получить приданое?!

– Я?! Женился на Памеле?! – Сирил пришел в полное изумление. – Да что вы такое говорите!.. Да, Виктор, это тебе просили передать…

Он сунул мне большой плотный конверт.

– Кто? – поинтересовался я. Никаких надписей на конверте не обнаружилось.

– Дядя Эдвард, – пояснил Сирил. – Сказал, что почтой будет долго, а тебе это наверняка пригодится.

– И ты даже удержался от соблазна сунуть туда свой любопытный нос? – приподнял я бровь. Конверт был запечатан намертво, и не похоже, чтобы его вскрывали.

– Знаешь, дядя Эдвард нарочно предупредил, чтобы я не вздумал поинтересоваться, что внутри, – обиженно ответил кузен. – А шутить с ним мне как-то вот совсем не хочется… даже несмотря на то, что он уехал!