Семейное проклятие - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 48

Но долго размышлять девочке было некогда. На лестничной площадке мелодично звякнул лифт, и Настя тут же распахнула дверь. Увидела маму (почему-то с букетом в руках), приложила палец к губам. Потянула ее за собой в Зойкину комнату.

Только бы малявка – спросонья! – не вскрикнула, не перебулгачила весь дом.

Однако в комнате, где только что спала Зойка, оказалось пусто.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Настя.

И тут обе услышали отчаянный, переходящий в крик плач. Потом топот ножек. Девочка, всклокоченная, перепуганная, бросилась к матери. Губы ее тряслись.

– Она мертвая! Мертвая! – как заведенная повторяла Зоинька.

Аля оттолкнула старшую дочь, бросилась к малышке. Обняла. Но вместо того, чтоб крыльями хлопать, как всегда, очень спокойным тоном потребовала:

– Кто мертвый?

– Тетя Вера-а!..

Мягко клацнула дверь, в комнату всунулась голова горничной:

– Зоя, ты что кричишь?

Увидела Аллу Сергеевну, отступила, нахмурилась:

– Вы кто?

А мама – вместо того чтоб оправдываться – уверенным тоном велела:

– В кабинете у Веры Аркадьевны что-то случилось. Посмотрите, пожалуйста.

Однако покуда тугодумка размышляла, стоит ли ей исполнять приказ, отданный неизвестно кем, Настя проскользнула мимо нее. Сама заглянула в тети-Верин кабинет.

Та лежала на белом пушистом ковре, неудобно подвернув правую ногу, ворс возле ее головы весь пропитался кровью, открытые глаза зло уставились в потолок.

И Настя, к своему ужасу, поняла: ей не то чтобы тету Веру жаль. А вот что она теперь звездой не станет – это просто кошмарно.

Сказать, что Кирилл был в шоке – значит, не сказать ничего. Ну и заварила любимая учительница кашу!

Не зря он всегда считал: Алла Сергеевна просто маскируется – вечно ходит в юбочке ниже колена, вся такая неприметная, тихая. Чтоб никто предположить не мог, что она способна на авантюры.

Впрочем, Алина авантюра (как и в случае с суррогатным материнством) опять потерпела крах.

Кирилл слушал сбивчивый рассказ бывшей учительницы, и просто уши вяли, ей-богу.

Под видом цветочного курьера Алла Сергеевна проникла в квартиру Веры Бородулиной. Причем предусмотрела все: даже логотип несуществующей фирмы на машину приклеила. А когда охранник надумал позвонить и проверить – действительно ли «Русские цветы» высылали балеруну букет, – ему (под видом диспетчера) откликнулась Алина подруга и все подтвердила.

В общем, первый этап нахального плана осуществился без сучка без задоринки. Но дальше разразилась катастрофа. Именно в тот момент, когда учительница вошла в квартиру, малышка Зоинька обнаружила труп хозяйки. Неужели полицейские поверят в столь случайное совпадение?

Алла, конечно, клянется, что она не убивала Бородулину. Кричит в телефонную трубку:

– За кого ты меня принимаешь, Кирюша?! Я просто хотела увидеть Зоиньку. Уговорить ее пойти со мной. Ладно, хорошо. Не уговорить – силой вырвать оттуда! Вот все, что я хотела. Но в дом-то меня Вера не пускала. Вот и пришлось пойти на хитрость! А кто ее убил, я понятия не имею!!! Это роковое совпадение! Зоинька была в комнате одна. Проснулась, сразу побежала к Вере в кабинет… А там такое!

…Интересно, а полицейские Але поверили?

Кто знает.

Но что же все-таки случилось в доме Бородулиной?

Кирилл попытался поговорить с Настей. Та изложила собственную версию:

– Я стояла на стреме. Крутилась в коридоре, ждала маму. Должна была ее тихонько в квартиру пропустить. А у тети Веры в это время деловая встреча проходила! С кем – не знаю. Они в кабинете заперлись и долго там сидели, где-то час. А потом я услышала – дверь в кабинете хлопнула. Сразу спряталась в своей комнате – чтоб с тетей Верой не столкнуться. Кто от нее выходил, не видела. А где-то через минуту лифт приехал. С мамой.

– Через минуту?

– Да, не больше.

– А горничная, кто-то еще из прислуги Вериной посетителя видел? – попытался добиться у Аллы Сергеевны Кирилл.

– Нет.

– А охрана?

– Я не знаю, – всхлипывает Аля. – Мне ничего не рассказали.

И продолжает плакать:

– Кирюша, что мне делать, ну что?! Я так хочу домой… К вам! А с меня подписку о невыезде взяли. На целый месяц! А еще сказали, что завтра опека придет. Выяснять, в каких условиях живет Зоинька. Ты же сам знаешь, какие там условия – чужая квартира. Вдруг у меня Зоиньку отберут?!

Кирилл старался проявить себя сильным мужчиной. Бормотал слова утешения – хотя у самого голова шла кругом. Он в Калядине, на руках больная старуха. Аля, несчастная, под подозрением в убийстве, в Москве. Там же – его сын. Сын его – и Веры. Теперь мальчик остался без матери. А через три дня турнир в Дубае, и дядя Митя уже поставил ему ультиматум: или он немедленно (самое позднее завтра) вылетает в Арабские Эмираты, чтобы успеть акклиматизироваться и привыкнуть к покрытию, или может искать себе другого агента.

И явно не просто грозит. Конкуренция в профессиональном теннисе высочайшая. Тех, кто отсутствует больше трех дней в году по семейным обстоятельствам, – просто скидывают с дистанции.

А что будет, если вдруг Аля из подозреваемой превратится в обвиняемую в убийстве?!

Он, конечно, надеялся, что любимая учительница не способна кого-то лишить жизни. Но все-таки не зря же говорят: «В тихом омуте черти водятся».

«Договориться окончательно».

Просто музыка, а не слова! Леся мчалась к Вере Бородулиной, будто на крыльях. Неужели конец ее ежемесячному оброку? Конец всем неприятностям и страхам?! И давняя – еще детская! – мечта стать богатой, наконец, сбудется?

…Вчера Леся встречалась с юристом умершего мужа, и тот назвал такую цифру – аж дух захватило. Состояние Игоря Бородулина составляет двадцать восемь миллионов долларов! Вообще нереально! И все эти деньги теперь принадлежат ей! («Вам и сыну Игоря Леонтьевича», – уточнил адвокат.)

Ничего. Сыночка она не обидит. Хотя, конечно, до того, как парню стукнет восемнадцать, постарается максимально насладиться огромными деньжищами. Сполна испить из золотой чаши. Нагуляться, наиграться, промотать! И обязательно осуществить в реале кадр из известного фильма, где у пары секс на россыпях долларов. Кольке тоже, наверно, эта идея понравится. А если вдруг скажет не дурить – и пошел он! Теперь, когда она богатейшая наследница, можно себе любого мужика выбирать. Тем более троюродный братец ей уже изрядно поднадоел своими запоями и вечно одинаковыми шуточками.

Придется, правда, от зеленых лимонов изрядный кусочек отщипнуть… Вера Бородулина иначе не отвяжется, но тут что уж поделаешь. Неизбежное зло. Сама виновата, что на провокацию поддалась.

Стоило Лесе вспомнить те страшные дни – семь лет назад – и солнечное настроение сразу померкло. Смерть Игоря всегда пребудет с ней.

Причем само убийство, и как она помогала Кольке волочь труп на первый этаж, не вызывало у нее такого страха, как то, что последовало дальше.

Потому что на следующий день после смерти и тайных похорон мужа в их дом явилась Вера Бородулина.

…Леся до того видела ее всего пару раз, и то мельком. Однако взгляд, каким наградила ее тогда брошенная жена – исполненный просто вселенской ярости! – сомнений не оставлял: тихо страдать и просить гадалок, чтоб наслала на разлучницу тяжелую болезнь, эта женщина не будет.

Однако Леся и представить не могла, насколько изощренной окажется Верина месть.

…Никогда в жизни она не забудет приветливую (и даже сочувствующую) Верину улыбку. Ее обеспокоенный вопрос:

– Что, деточка? Тяжело тебе было беременной тело по ступенькам волочь?

Леся машинально схватилась за живот. Закусила губу. Ахнула:

– Что?

А Вера терпеливо разъяснила:

– Игоря вы убили в спальне, на втором этаже. А потом ты замыла кровь и помогла своему любовнику отнести труп к машине.

Леся отчаянно оглянулась. Ох, если бы Колька был здесь! Но тот после того, как вчера нагрузился от стресса коньяком, отсыпается. Даже, наверно, не слышал, что она кого-то в дом впустила. А сама Леся никак не могла сообразить, что отвечать. Только и получилось, что пробормотать: