Человек семьи - Мур Робин - Страница 90

Через три месяца после убийства Бендера Джо Профачи умер от рака в госпитале на Лонг-Айленде. За эти месяцы он не видел никого, кроме своего шурина – Джо Маглиокко – Толстяка. Пат не ходил на похороны, как и все другие важные члены организации. Все знали, что все там будет забито ФБР и полицией.

Лидеров организации теперь можно было сосчитать по пальцам. По мере того, как боссы старели, наверху открывались места, но, конечно, люди поднимались и снизу, как братья Галло, которые после смерти Профачи значительно укрепили свои позиции. Но Галло вскоре разорились, и некоторое время в Бруклине было все тихо.

Через две недели после смерти Профачи в тюрьме Атланты, заключенный номер 82811 – Джозеф Майкл Валачи – двухфутовой трубой пробил голову пожилому вору по имени Джон Джозеф Сауп, чье единственное преступление состояло в том, что он был очень похож на Джозефа Дипалермо, которого, как считал Валачи, братья Дженовезе подослали, чтобы его убить.

Поскольку это произошло в федеральной тюрьме, дело сразу же попало в ведение министра юстиции США. Валачи перевели в Уэстчестерскую тюрьму, к северу от Нью-Йорка и держали в больничном крыле отдельно от других. В ФБР тогда еще не знали, что Валачи решил расколоться. От Бюро по наркотикам дело быстро перешло в ФБР.

Только к концу сентября Пат стал догадываться, что происходит. Он составил вместе куски информации, полученные от Дойла об агенте ФБР Бобе Тауэрсе, который работал, как сказал Реган, с великолепным осведомителем.

Пат часто заезжал в исправительные учреждения. Поэтому ничего странного не было в том, что он посетил коменданта Уэстчестерской тюрьмы, как бы собирая материал для лекций. Комендант за чашкой кофе рассказал, что в больничном крыле агенты ФБР работают с важным членом преступной организации.

– Не знаю, кто он. Он у нас проходит под именем Демарко. Это не настоящее имя, ему его просто дали, чтобы гангстеры до него не добрались. Я знаю только одно. Он убийца. В Атланте он кому-то вышиб мозги.

Через Майка Дженовезе и Томми Райана Пат слышал о глупом деянии Валачи в федеральной тюрьме, и теперь все встало на свои места. Информацию ФБР поставлял Валачи.

Глава 36

Когда ФБР внезапно заинтересовалось организацией и когда Валачи "запел", как канарейка, вся организация по всей стране оказалась под угрозой, и особенно Семья Дженовезе, так как главной целью Валачи был дон Витоне. Многие из тех, кто раньше не верил в существование мафии, теперь изменили свое мнение. Седовласый преступник целую неделю рассказывал свою историю, и его рассказ транслировался по всей стране. Просматривая список известных преступников, он выбрал двести восемьдесят девять членов Семьи и рассказал об их связях, но некоторых друзей не упомянул, чтобы не обнаружилась их связь с преступлениями.

Семья собиралась на срочные совещания. По телефонам разговоры не велись, также избегались места, где могут быть микрофоны. Даже частные машины и спальни были под подозрением. Пата на лекциях все чаще спрашивали про организацию. Семья стремилась опровергнуть существование организации, которую Валачи называл "Коза Ностра", и принизить значение самого Валачи.

Во время вопросов и ответов на лекциях и особенно на неформальных мероприятиях Пат подчеркивал, что прозвище Валачи в организации было Каго, что по-итальянски означало экскременты. Пат представлял Валачи как мелкого хулигана, который старается добиться известности, связывая себя с более важными людьми.

– Если Валачи говорит правду, – говорил Пат в Буффало, – то почему же ФБР тогда никого еще не арестовало в связи с его заявлениями? Потому что это все игра, стремление дискредитировать американцев итальянского происхождения, попытка сделать вид, что иностранцы более склонны к преступлениям, чем сами янки. Но пока власти гоняются за игроками в азартные игры и за проститутками, которые по сути дела дают людям то, что им нужно, кто защищает нас от насильников на улицах и в наших домах?

Как председатель Комиссии по преступлениям Итало-американской лиги Пат разослал множество писем, в которых обвинял Валачи, ФБР и федеральное правительство в том, что они стремятся дискредитировать всех, кто носит итальянское имя.

Сенатор Маклеллан спросил сидевшего в кабинке свидетелей Валачи, почему тот сотрудничает с правительством, рискуя своей жизнью. Ответ Валачи был зафиксирован на пленке:

Валачи: Ответ очень прост. Прежде всего, чтобы уничтожить их.

Маклеллан: Чтобы что?

Валачи: Уничтожить их.

Маклеллан: Уничтожить кого?

Валачи: Лидеров "Коза Ностра", боссов, все то, что, как бы сказать, все то, что существует.

Маклеллан: Вы хотели бы уничтожить весь синдикат – всю организацию?

Валачи: Да, сэр. Верно.

Маклеллан: Почему вы считаете, что она должна быть уничтожена?

Валачи: Ну, в течение многих лет я был с ними связан, Они очень плохо обращаются с рядовыми членами. Это все делается специально, и я тоже делаю это специально, Хочу уничтожить их.

Свидетельство Валачи не уничтожило Семьи, хотя и доставило много хлопот. Больше всего раздражало то, что Валачи хорошо охраняли. Авторитет организации сильно бы пострадал, если бы она не смогла заткнуть этого болтуна.

Реган Дойл, сидя в своей звукоизолированной комнате на Шестьдесят девятой улице, прослушивая материал и сопоставляя его с добавочной информацией, полученной от Валачи, начинал уже видеть подлинную картину. В подслушанном разговоре Пит Пампс и Майк Скандифия жаловались на то, что ФБР становится известно все больше и больше:

Пит: Ну, сукин сын. Он дает мне фотографию Карло, Карло Гамбино, и спрашивает меня: "Знаешь его?" Я говорю: "Конечно знаю". "Сколько времени ты его знаешь?" – опять спрашивает он. "Я знаю его уже двадцать – тридцать лет", – отвечаю я.

Майк: Они и не думали, что ты ничего не будешь говорить.

Пит: "Ты можешь что-нибудь о нем рассказать?" – задают они вопрос. "Единственное, что я могу сказать, – отвечаю я, – это то, что он бизнесмен, всю жизнь занимался бизнесом, вырастил четырех детей. Все окончили колледж, женились". Я говорю: "Что вам еще нужно? У него прекрасная семья". Видишь, что они делают? Им надо что-то другое, но об этом и вопроса нет.

Майк: Они хотят подловить тебя, меня.

Пит: Да.

Майк: Потому что вот тебе доказательство. Они добрались до всех капитанов.

Пит: Да.

Майк: И они называют их капитанами, предводителями, капо. Я имею в виду, что они добрались до всех боссов. Но это говорят они сами, и я подумал: "Ничего себе, они их уже знают".

Пит: Да.

Майк: Они говорят: "Теперь, чтобы его потрепать, надо съездить к его дочери". Я сказал: "Не вижу в этом смысла. Какое отношение имеет к этому дочь?" Чувствую, что они не хотят приводить тебя в замешательство. Не хотят ехать в монастырь, чтобы встретиться с твоей дочерью.

Пит: Как они приведут меня в замешательство? Что они могут сделать, поехав туда?

Майк: Ну, Господи сохрани, они же не могут... не могут выгнать ее оттуда.

Пит: Нет.

Майк: Как они ее выгонят?

Пит: Нет, они не могут ее выгнать.

Майк: Их смущает то, что твоя дочь – монашка. Я имею в виду, что это считается почетным!

Пит: Они ничего не могут сделать. Они ничего не сделают.

Майк: Грязные сосунки. Теперь они все разнюхали. "Коза Ностра" раскрыта.

Пит: Да.

Майк: Это открытая книга.

Пит: Да, это открытая книга.

Майк: Пит, ты знаешь, так же, как и я, что знакомство с чем угодно вызывает неодобрение. А мы только немного знакомы с нашей "Коза Ностра".

В другой части ленты Дойл услышал следующее!

Майк: Я это говорил еще года два назад. Надо глубоко закопаться и прорыть новые тоннели, Вот что мы должны делать.