Стальной царь - Муркок Майкл Джон - Страница 31

– И поэтому они первыми нанесли удар. Это объясняет все, в том числе их жестокость.

– Именно.

– Миллионы людей мертвы! – простонал я. – И это на совести у Демпси и у меня. Ничего удивительного, что бедный парень в таком состоянии.

– Вы оба были лишь катализаторами, и ничего больше. Неужели вы все еще не понимаете существа исторической драмы, которая разыгрывается перед вами? Ни один отдельно взятый индивидуум не может возлагать на себя груз такой ответственности. Все человечество несет ответственность за то, что допустило подобные обстоятельства; за то, что позволило себе заниматься самообманом и ошибочно судить о поступках и людях. Все это привело к войне. Любая ложь, в которую мы верим, возможно, приводит к тому же разрушению Хиросимы. Хиросима была уничтожена отнюдь не в одном мире; бомбу сбросил отнюдь не один человек; Хиросима уничтожается снова и снова. Обстоятельства ее гибели порой сильно различаются, но люди умирают всегда одинаково, и некоторые мужчины (или женщины) верят, что именно они несут на себе всю тяжесть преступления. Все мы – жертвы, мистер Бастэйбл, точно так же, как с другой точки зрения все мы – агрессоры. В общем и целом мы жертвы успокаивающей лжи, жертвы нашей готовности предоставить себя в распоряжение фюреров или религий. Жертвы нашего желания переложить ответственность на кого-нибудь другого – политика, бога, создание с другой планеты.

– Вы говорите прямо как Махно.

– У меня много общего с Нестором Махно.

– Вы анархистка?

– Я не верю в правительства или религии, если вы имеете в виду это.

Слова миссис Перссон каким-то образом принесли мне облегчение. Возникла ясность там, где прежде я блуждал в потемках. Я чувствовал себя обыкновенной жертвой судьбы, в известном смысле не меньше, если не больше, чем капитан Демпси.

– Нам нужно немного поспать, – сказала миссис Перссон. – Завтра придется присутствовать при испытаниях.

– Почему вы участвуете во всем этом? – спросил я ее.

Она приложила палец к губам.

– Доверьтесь мне, – сказала она.

– Доверяюсь, – я улыбнулся. – Но я не хотел бы больше иметь на руках невинной крови.

Она допила свой кофе.

– Капитан Бастэйбл, если все пойдет хорошо, то завтра утром мы выполним свое задание и уедем.

– Уедем? Куда?

– В опорный пункт. Вы приглашены присоединиться к Лиге путешествующих по времени.

– Миссис Перссон, я пытаюсь вернуться домой. Назад, в мое собственное время и мой собственный мир.

– Капитан Бастэйбл, вы должны иметь в виду одно обстоятельство. После всего, что вы пережили, вы не сможете больше долго выносить ваше собственное время. Но будьте уверены, Лига даст вам замену. И потом, ваша судьба будет зависеть лично от вас немного больше, чем до сих пор.

– Это было бы для меня очень драгоценно, – заявил я.

– И еще раз прошу, доверяйте мне. У нас с вами здесь действительно очень сложное задание, капитан Бастэйбл. Круг должен замкнуться.

Наутро мы собрались на большом заднем дворе школы. Отовсюду приходили казаки. По всему лагерю раздавались ржание лошадей, голоса солдат, гром оружия. Вдали проезжал нагруженный людьми и оружием бронепоезд. Все уже знали, что Екатеринослав отбит правительственными войсками, что японцы запросили мира и что армия Керенского уже на пути к главной квартире повстанцев.

Джугашвили убаюкивал своих атаманов:

– Эту атаку мы легко отобьем. Скоро уже Москва запросит нас о пощаде и милости.

Роскошно разодетый в черное и серебряное атаман подергал свою пышную седую бороду и пробормотал:

– Воздушные корабли уничтожат нас. Они трусы. Нам не уйти от них. Против них бессильно казачье мужество.

– Против их воздушных кораблей мы применим науку – нашу науку, которая намного лучше их науки, – успокаивал его Джугашвили. Стальная маска сверкнула, когда тиран поднял взгляд к солнцу. – Вы еще увидите. Через неделю наши лошади будут гадить на улицах Петербурга. Если он еще будет существовать.

Атаман забеспокоился:

– Ради бога, гетман, я надеюсь, ты не станешь применять дьявольское колдовство. Я добрый христианин…

– Мы сражаемся за Господа и социализм, – ответил Джугашвили. – И за свободу казачьих орд. Бог вложил в наши руки орудие, которое на все времена обеспечит нашу свободу и позволит нам усовершенствовать Божьи творения.

И снова я с трудом вынудил себя скрыть свое недоверие. Мне пришлось отвести глаза от саркастического взгляда миссис Перссон.

– Ради Господа и социализма, – заметила она, – мы уничтожим всех, кто нам противоречит.

Успокоенный казак возвратился к своей лошади, после чего ускакал, чтобы присоединиться к своим людям.

Миссис Перссон прошептала мне по-английски:

– В существе каждого хорошего деспота лежит умение сказать каждому нужному человеку именно то, что тот желает услышать. И только когда ты ему больше не нужен, он скажет тебе правду. Секрет великого тирана кроется в умении всем потакать.

– Вы говорите так, будто сами его воспитали, – сказал я.

Она не ответила.

Джугашвили услышал, что она разговаривает, и направил на нее свой пронзительный взгляд.

– Где торчит Демпси? – спросил он. – Он как – в состоянии командовать кораблем?

– Естественно.

Этим утром я уже видел Демпси. Не было никаких сомнений в том, что он держит себя в форме с помощью наркотиков. Он твердо решил стать капитаном «Вассариона Белинского». Он просил нас идти вперед, говорил, что явится следом за нами.

Джугашвили повернулся к нам спиной и потер свой стальной шлем, как будто это было настоящее лицо. Неужели он и спит в маске?

– Ему бы лучше позаботиться о том, чем он хочет командовать, – угрожающе сказал он. – Ах, мистер Бирчингтон.

Бирчингтон возник в компании нескольких казаков, которые что-то волокли на плечах. Оно было завернуто в хлопчатобумажные одеяла и мешковину и было примерно вдвое длиннее человеческого роста.

Судя по всему, Бирчингтону было здорово не по себе.

– Доброе утро, шеф. Надеюсь…

– Я тоже, мистер Бирчингтон. Он готов?

– О, у нас больше не будет больших затруднений с этим…

– Превосходно. Это чрезвычайно поднимет наш боевой дух. Вы слышали последние известия? Вражеские разведывательные корабли уже пролетали над юго-западом.

– Но…

– Верьте мне, мистер Бирчингтон. Я знаю, что может произвести на казаков впечатление.

Бирчингтон распорядился положить эту вещь на землю. Больше всего она напоминала огромный труп, завернутый в нечистую мешковину.

– Покажите его капитану Бастэйблу и миссис Перссон. Я знаю, как они любознательны, – в покровительственном тоне Джугашвили сквозила угроза.

Бирчингтон принялся разворачивать одеяла. Не было сомнений, предмет был металлический. Когда Бирчингтон снял упаковку, мы увидели, что продолговатое тулово представляет собой стальную фигуру человека в казачьей одежде.

– Вот стальной царь, который нагонит ужас на наших врагов! – засмеялся Джугашвили. – Что те на это?

Ни миссис Перссон, ни я не произнесли ни слова.

Фигура представляла точный портрет маски Джугашвили. Бирчингтон создал модель казачьего гетмана в двойную величину. Все это начинало казаться мне сущим абсурдом.

– Ваше мнение?

– Великолепно, – заявила миссис Перссон.

Я кивнул с фальшивым воодушевлением. Это был максимум, на что я был способен.

– Мы немедленно продемонстрируем его нашим солдатам, – сказал Джугашвили. – Он поведет их в бой. И когда наши казаки будут биться на земле против центрального правительства, вы отправитесь на воздушном корабле к лагерю Махно и сбросите первую бомбу.

Бирчингтон выглядел непривычно молчаливым. Он был немного не в себе. Он приказал людям поднять фигуру и доставить ее в казачий лагерь.

Джугашвили был в превосходном настроении.

– Идемте со мной! – приказал он нам.

Через минуту появился и Демпси. Он побрился, на нем был мундир офицера воздушного флота. Одежда была ему велика и болталась как на вешалке, так он исхудал. Однако к нам подошел твердым шагом и вел себя вполне пристойно. Он совсем не был похож на того отчаявшегося типа, каким я привык его видеть. Он даже подмигнул мне: