Ключи от твоего сердца - Гувер Колин - Страница 24

24

Глава 8

I wanna have friends

that will let me be

All alone when being alone

is all that I need.

«The Avett Brothers». The Perfect Space[13]

Кел сидит на кухне и делает уроки.

– Где мама? – спрашиваю я.

– Привезла нас с Колдером и только что уехала. Сказала, вернется через пару часов, и просила тебя заказать пиццу.

Черт! Если бы я пришла домой на десять минут раньше, то могла бы проследить за ней!

– А она сказала, куда пошла?

– Можешь попросить, чтобы они сначала пеперони положили, а уже потом соус?

– Она сказала, куда пошла???

– Хотя нет, погоди, пусть сначала положат пеперони, потом сыр, а потом уже соус.

– Черт побери, Кел! Куда она пошла? – Я уже выхожу из себя.

Он удивленно смотрит на меня огромными глазами, слезает со стула и пятится к входной двери, подняв плечи, а потом надевает ботинки – я никогда в жизни не повышала на него голос.

– Знаю не я. Колдеру к пойду.

– Возвращайся к шести, как раз пиццу привезут.

Я решаю сначала сделать уроки. Мистер Хансон, может, глуховат и слеповат, но на дом задает прилично. Сижу над историей целый час и заканчиваю к половине пятого.

Хочешь, чтобы я поиграла в частного детектива? Пожалуйста! Чем бы ты там ни занималась, с кем бы ни встречалась, я обязательно узнаю. Я подвергаю тщательной проверке все ящики и шкафчики на кухне, гардероб в коридоре, но ничего не обнаруживаю. Раньше я никогда не заходила без спросу в родительскую спальню. Ни разу в жизни. Да, интересный выдался год: столько всего в первый раз… Я захожу в мамину комнату и прикрываю за собой дверь.

Здесь все так же, как было в их общей с папой спальне: та же мебель, тот же бежевый ковер. Если бы не меньшая площадь, то эту комнату было бы вообще не отличить от той. Надо начать с самого элементарного – с бельевого. Ничего. Следующая на очереди тумбочка: маска для кожи вокруг глаз, ручка, лосьон, книжка, записка…

Записка!

Я достаю ее из ящика и разворачиваю – текст написан черной ручкой по центру страницы. Да это стихотворение!

Джулия,Однажды я нарисую тебе мир,Где не меркнут улыбки,Мир, в котором всегда едва слышноЗвучит радостный смех,Мир, в котором нет химии.Я нарисую этот мир для тебя на закате,Пока ты лежишь на постели в рубашке,И как только ты перестанешь улыбаться,Я стану рисовать прямо на твоем грустном лицеИ закончу с первыми лучами солнца,Ты проснешься с влажными от слез глазамиИ увидишь, что я закончил то, что начал, —И нарисовал целый мир на твоем подбородке.

Господи, как трогательно! «Нарисовал целый мир на твоем подбородке?» «Мир, в котором нет химии?» Какой такой химии?! Что за бред?! Кто бы он ни был, он мне уже заранее не нравится. Я его ненавижу! Сложив записку, я убираю ее на место.

Звоню в «Гетти», заказываю две пиццы. Мама подъезжает к дому, как только я кладу трубку, – самое время пойти в душ. Я успеваю запереться в ванной до ее появления. Не хочу видеть ее лицо – лицо, на котором явственно читается, что она влюбилась.

* * *

– Что за бред?! – восклицает мама, открыв коробку с пиццей.

– Это для Кела – у него сегодня «наоборотошный» день.

Мама закатывает глаза и открывает вторую коробку. Меня раздражает, как она начинает разглядывать кусочки пиццы, как будто пытается выбрать самый вкусный! Это же все одна и та же пицца!

– Слушай, возьми уже любой! – огрызаюсь я.

– Боже, Лейк! – вздрагивает она. – Ты что, с самого утра ничего не ела? Или не с той ноги встала?

Она берет кусок пиццы и протягивает мне. Я кидаю его на тарелку, плюхаюсь на стул за стойкой, и тут на кухню спиной вперед вбегает Кел.

– Пицца и вот а? – спрашивает он на бегу, цепляется за коврик и падает на попу.

– Боже, Кел, ну когда ты наконец повзрослеешь! – набрасываюсь на него я.

– Лейк! Да что с тобой такое? – недоуменно смотрит на меня мама. – Что-то случилось? Хочешь поговорить об этом?

Я отталкиваю от себя тарелку и встаю из-за стола – не могу больше притворяться.

– Нет, мама! Не хочу я ни о чем разговаривать! У меня-то никаких секретов нет!

Она задыхается от неожиданности – ну вот и все, теперь она знает, что я знаю.

Я жду, что она начнет оправдываться, закричит на меня, устроит сцену, отправит меня в комнату – сделает хоть что-то. Обычно бывает именно так, когда обман наконец раскрывается, – так ведь? Ну хоть какая-то кульминация…

Но она просто отворачивается, достает Келу тарелку и кладет ему несколько кусков «наоборотошной» пиццы.

Я гордо удаляюсь в свою комнату и хлопаю дверью. Снова. С того дня, как мы переехали сюда, я уже столько раз хлопала дверями… я постоянно выхожу или захожу в комнаты, серьезно разозлившись на кого-нибудь. Уилл читает стихи со сцены, и зрители хлопают ему, а я… я хлопаю дверями.

* * *

Проснувшись посреди ночи я замечаю, что цифры на будильнике мигают красным – видимо, ночью были перебои с электричеством. Солнце светит непривычно ярко. Я хватаю телефон – да, так и есть! Мы проспали! Вскочив на ноги, я быстро натягиваю на себя одежду, чищу зубы, завязываю хвост. Краситься времени нет. Бужу Кела и тороплю его, чтобы он побыстрее оделся, пока я собираю учебники и тетрадки. Кофе попить мы тоже не успеем.

– Но я же езжу в школу вместе с Колдером, – ноет Кел, когда мы уже надеваем куртки в прихожей.

– Не сегодня, мы проспали!

Выйдя на улицу, я понимаю, что, судя по всему, проспали не мы одни: машина Уилла стоит перед домом. Прекрасно! Не могу же я уехать, не разбудив их, поэтому прошу брата:

– Кел, иди постучись к ним и скажи, что пора ехать!

Кел перебегает дорогу, колотит в дверь, а я сажусь в джип, завожу, включаю печку на максимум, достаю скребок и начинаю чистить заиндевевшие окна.

– Не открывают! Наверно, еще спят! – кричит подбежавший к машине Кел.

Ну вот! Я отдаю скребок Келу, велю ему сесть в машину и иду к дому Уилла. В парадную дверь Кел уже стучался, поэтому я обхожу дом с той стороны, где находятся спальни. Какая из них принадлежит Уиллу, я не знаю, поэтому стучу во все три окна, чтобы разбудить хоть кого-нибудь.

Выйдя обратно во двор, я слышу, как открывается входная дверь, оборачиваюсь и вижу Уилла. Он стоит на крыльце, прикрывая глаза рукой от яркого солнца. Он без рубашки! Мои руки однажды гладили это тело, думаю я и заставляю себя отвернуться.

– Ночью вырубали электричество, мы проспали, – говорю я.

«Мы» звучит странно, как будто я намекаю на то, что мы – команда.

– Что? – хрипло спрашивает он, растирая лицо руками. – Сколько времени?

– Почти восемь.

– Черт! – тут же просыпается он. – У меня же в восемь собрание! – выпаливает он и исчезает в доме, оставив дверь открытой.

Я заглядываю в дом, но не решаюсь переступить порог.

– Хочешь, я отвезу Колдера в школу?

– А ты можешь? Тебе несложно? Ты не против? – в панике спрашивает он, уже успев нацепить галстук, но так и не надев рубашку.

– Не против. Где его комната? Пойду разбужу его.

– Ой, спасибо. Это было бы прекрасно. Первая слева по коридору. Спасибо.

Он снова исчезает в одной из комнат. Я захожу к Колдеру и трясу его за плечо:

– Колдер, вставай! Сегодня в школу отвезу тебя я! Одевайся скорее!

вернуться

13

Хочу иметь друзей,

которые позволят мне

Остаться одному, когда мне захочется

побыть в одиночестве.

«Братья Эйвитт». Идеальное пространство