Прикончить чародея - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 53

– Когда вы узнали?

– Что ты эльф? – спросила она. – В тот самый момент, когда увидела тебя бегущим по той веревке над пропастью. Что бы ты там ни плел по поводу состояния аффекта, тревоги и всего прочего, я ни на минуту не поверила во всю эту чушь. Только эльфы способны выкидывать такие фокусы с равновесием.

– Почему вы ничего не говорили раньше? – спросил я.

– А что толку? – вздохнула она. – Ты мне все время врешь, красавчик. Все время врешь.

– Я не вру, – сказал я. – Я выдаю правду. Порциями.

– По-моему, настала пора для еще одной порции, – сказала Карин. – Ты прячешь свои уши под длинными темными волосами, ты смугл и кудряв, ты пытаешься двигаться, как человек, но иногда забываешь это делать, и твои движения выдают в тебе эльфа. Я дралась с эльфами на арене и я знаю, как они двигаются. Если бы не тот случай на мосту, я все равно догадалась бы, только чуть позже. И вот тебе еще один факт, красавчик. Мы с тобой большую часть времени путешествуем на свежем воздухе, под лучами Солнца. По идее, люди должны от этого темнеть. А ты светлеешь. То ли краска с тебя сползает, то ли заклинание утрачивает силу, но ты сейчас светлее, чем в тот день, когда мы впервые встретились. И я говорю не только о коже. Волосы тоже светлеют.

– Я… давно не смотрел в зеркало.

– Интересно, как ты выглядишь на самом деле, – сказала Карин.

– Я – аристократически бледный блондин, – сказал я. – Все остальное – то же самое.

– Теперь – рассказывай.

– Я не врал. Разве что самую малость, – сказал я. – Барон Вальдеса – мой приемный отец, своего настоящего отца я никогда не видел, он погиб до моего рождения. С самого детства меня воспитывал в своем замке дон Диего. И я никогда в жизни не был на Зеленых Островах эльфов.

– Почему?

– Все, что я рассказывал о доне Диего – правда. Он поддерживал дружеские отношения с некоторыми эльфами, а когда власть на Островах сменилась, эта дружба вылезла ему боком. Один его старый друг попросил позаботиться о своей жене, и дон Диего тайно вывез ее с Зеленых Островов. Чуть позже старый друг погиб.

– Его убили?

– Нет, это был несчастный случай. По крайней мере, так принято считать.

– Понимаю, – сказала Карин. – Сама устраивала несколько таких несчастных случаев. Главная сложность в том, чтобы заставить их выглядеть действительно случайными.

– Никому не удалось доказать, что это было убийство, – сказал я. – Да никто и не пытался. Дон Диего спрятал жену своего друга в родовом замке. Эльфийка оказалась беременна. При разрешении от бремени она умерла, и родился я. Последовав духу данной им клятвы, дон Диего перенес заботу с матери на ребенка и официально меня усыновил.

– Почем эльфы на тебя охотятся?

– Из-за моего отца, как я и говорил, – сказал я.

– Тогда ты говорил, что твой отец – дон Диего.

– Отчасти, это правда, – сказал я. – Он был моим отцом во всем, кроме моего производства на свет.

– И почему эльфы охотятся за тобой? Какова следующая твоя версия?

– Тупая кровная месть, – сказал я. – Некоторые дома эльфов ведут подобные вендетты тысячелетиями, уже не помня причин, с которых они начались. Я никогда даже не видел парней, которые подсылают ко мне убийц.

– По-моему, ты снова врешь мне, красавчик, – сказала Карин.

– На этот раз – нет.

– И ты хочешь сказать, что выдал мне сейчас последнюю порцию правды?

– Да, – солгал я.

– Сомневаюсь, – вздохнула она. – Как тебя зовут по-настоящему?

– Рико. Я чародей.

– Попробую тебе поверить, – сказала Карин. – Но не буду удивлена, когда выяснится, что ты в очередной раз меня обманул.

– Я лгал вам… по разным причинам, – сказал я. – Одной из которых были соображения о вашей безопасности.

– Не рассказывай мне сказок, красавчик, – сказала Карин. – Я сама сказочница.

– То есть, вы меня тоже обманывали? – спросил я. – В чем же?

– Тебя я не обманывала никогда, – сказала Карин. – Это неинтересно. Ты очень странный чело… эльф. Сам врешь напропалую, но веришь всему, что тебе рассказывают. Эта леди Ива сделала тебя, как мальчика. Впрочем, ты и есть мальчик, так что это неудивительно.

Глава двадцать вторая,

в которой главный герой беседует со вчерашней горничной о любви, наносит визит местной волшебнице и выслушивает очередную порцию плохих новостей

Утром следующего дня Карин отправилась продолжать поиски сэра Джеффри, а ко мне снова приперлась вчерашняя горничная.

Сегодня она была гораздо спокойнее. Быстро закончив с уборкой, она опять подошла к клетке, в которой я сидел.

– Меня зовут Аманда, – сказала она.

Я промолчал. После вчерашних неприятностей молчание казалось мне лучшей политикой.

– У тебя были неприятности с хозяйкой из-за меня? – спросила Аманда.

Я решил кивнуть в ответ. Кивок – это вовсе не разговор. Кивать все могут. Даже лошади. Может быть, она поймет мой намек и отвалит?

– Извини, – сказала Аманда. – Я не хотела. Просто для меня все это было неожиданно.

На этот раз кивать я не стал. Все и так понятно.

– У меня тоже были неприятности, – сказала Аманда. – Нам не разрешают трогать вещи постояльцев.

Зашибись, подумал я. Теперь я еще и вещь.

– Ты можешь поговорить со мной? Я обещаю, что никому не расскажу, и у тебя не будет новых неприятностей с твоей хозяйкой.

Чего ей от меня надо? С каких это пор люди разговаривают с животными и вещами? Она бы мне еще кусок сахара принесла, дура.

– Пожалуйста, поговори со мной, – взмолилась она. – Я… мне надо кое-что узнать.

– Что? – спросил я.

Услышав мой голос, она так обрадовалась, словно я был знаменитым оперным певцом.

– Некоторые вещи, – сказала Аманда. – Про мир снаружи.

– Зачем это вам? – поинтересовался я. – В том мире говорят, что любопытство убило кошку.

– У нас тоже так говорят, – сказала Аманда. – Твоя хозяйка хорошо с тобой обращается? – но я видел, что они хочет спросить не об этом.

Аманда не знала, как полагается разговаривать с животными, не знала, как задать интересующий ее вопрос.

– Нормально обращается, – сказал я.

– Нас учат, что мужчины – животные, – сказала Аманда. – Что мир вокруг Города Людей принадлежит мужчинам, и женщин сведены в нем до уровня рабынь. Это правда?

– Это по-разному, – честно сказал я. – Но я не видел, чтобы там с женщинами обращались так, как вы обращаетесь с мужчинами, – я ведь никогда не бывал в Вольных Городах. Впрочем, мужчины-рабы и женщины-рабыни были там равны между собой.

– Наши властительницы говорят, что мужчины сполна заслужили такое обращение.

– По-моему, такого никто не заслужил, – сказал я. – Хотя вашим властительницам должно быть виднее.

Подумай о чувствах девушки. Ей тут еще жить. Вдруг она поверит каждому твоему слову? Тогда ее будут ждать крупные неприятности уже в самом ближайшем будущем.

– Моя подруга Клаудия давала мне читать запрещенную литературу, – сказала Аманда. – «Ромео и Джульетта», «Тристан и Изольда». Что такое «любовь»?

– Понятия не имею, – сказал я. Как в двух словах объяснить то, что не смогли толком понять многие поколения людей, эльфов, гномов и других разумных существ? Единого универсального толкования этого слова не существует. Если Аманда ничего не поняла после прочтения всей этой сопливой лирики, что я мог рассказать ей о любви? Тем более, что я и сам ничего о ней не знал. – Любовь – это когда вы относитесь к другому человеку, как к самому себе.

– Я не понимаю, – призналась Аманда.

А я понимаю?

– Как вы относитесь к самой себе? – спросил я.

– Я… Я не знаю.

– Давайте я попробую объяснить вам на примере, – вздохнул я. – Представьте на мгновение, что вы – Джульетта. Та самая Джульетта из запрещенной книги. А я – тот самый Ромео, и мы с вами любим друг друга. Я отношусь к себе хорошо. Я хорошо отношусь к вам. Я сделаю все для того, чтобы мне было хорошо. Я сделаю все, чтобы было хорошо вам. Я готов многое себе простить, и вам я прощу то же самое. Я убью, чтобы спасти свою жизнь. Я убью, чтобы сохранить жизнь вам. Вы – это я, а я – это вы. Когда вы умрете, я тоже умру, потому что не смогу жить без вас, как не смог бы жить без самого себя.