100 великих отечественных кинофильмов - Мусский Игорь Анатольевич - Страница 23

Когда «Чапаев» был готов, смонтирован, озвучен, его показали руководству Главного управления кинематографии. Считая чрезмерно раздутой линию белогвардейцев в фильме, начальник главка Б.З. Шумяцкий предложил исключить из фильма всю сцену отражения «психической атаки». По его мнению, эта сцена «героизировала» белое офицерство. Согласиться с этим, изъять одну из лучших в фильме сцен авторы не могли.

Судьбу сцены решило присутствие на этом просмотре К.Е. Ворошилова, С.М. Будённого и других военных руководителей. Они дали высокую оценку сцене «психической атаки», что позволило сохранить в фильме эту важнейшую для него сцену.

Премьера фильма состоялась в кинотеатре «Титан» 5 ноября 1934 года. Чудо этой ленты обнаружилось буквально на первом же сеансе. Очевидцы вспоминают, что когда фильм кончился, публика не встала с мест. Люди были потрясены. Пришлось выйти директору кинотеатра и объявить: «Товарищи, все… Но среди нас находятся исполнители главных ролей товарищи Бабочкин, Кмит, Мясникова… Попрошу их показаться…»

Когда актёры появились перед зрителями, началось невероятное. Весь зрительный зал встал, а в то время привычки вставать и приветствовать кого бы то ни было стоя вообще не знали — и разразилась овация. Она тоже была странной — люди аплодировали и плакали.

Слава «Чапаева» родилась немедленно и росла, как снежный ком. Газеты с каждым днём отдавали все больше и больше места на своих полосах громадному успеху фильма. Появляются восторженные отзывы писателей, учёных, военных и политических деятелей.

Даже подлинные участники событий — бойцы и командиры Чапаевской дивизии — воспринимали «Чапаева» как жизненный факт.

18 января 1935 года «Правда» публикует передовую, которая названа: «"Чапаева" посмотрит вся страна». Кинотеатры осаждали толпы людей. Их было столько, что во многих городах сеансы проводились круглосуточно. Фильм шли смотреть целыми заводами, воинскими частями, колхозами, школами, шли как на праздник — колоннами, с оркестрами, неся плакаты и транспаранты: «Мы идём смотреть „Чапаева“!»

Копий картины не хватало. Их срочно допечатывали. Только да первый год фильм просмотрело свыше 30 миллионов зрителей — цифра по тем временам небывалая.

Авторитетное жюри Московского международного фестиваля присудило первую премию киностудии «Ленфильм» «за создание исключительно высокохудожественного фильма „Чапаев“, а также фильмов „Юность Максима“ и „Крестьяне“»

С этого началось признание фильма и его авторов за рубежом. Ряд стран закупили «Чапаева». Он с успехом шёл в США. В нью-йоркском кинотеатре «Камео» картина не сходила с экранов более трех месяцев. Корпорация американских кинокритиков, до того насторожённо относившаяся к советскому кино, назвала «Чапаева» в числе десяти лучших зарубежных фильмов 1935 года.

Широко и успешно фильм демонстрировался во Франции, где в 1937 году он был удостоен приза Парижской международной выставки. Прошёл он и в Испании, и по экранам ряда других европейских стран.

Мальчишки приходили в кинотеатр и спрашивали: «У вас — „Чапаев“? — „Чапаев“. — „Тонет?“ — „Тонет“. — „Значит, это не здесь. Пошли, ребята. Есть где-то такое кино, где он не тонет…“»

Скоро наступило время, когда Чапаеву пришлось всё-таки выплыть. В первые же дни Великой Отечественной войны кинематографисты начали выпускать боевые киносборники. Одной из первых картин был короткометражный агитационный фильм «Чапаев с нами». Плывёт раненый Чапаев по Уралу, а на другом берегу ждут его бойцы 1941 года: танкист, лётчик и пехотинец. От них слышит Чапаев: фашистская Германия напала на Советский Союз. И вскочил Чапай на коня и полетел впереди красных батальонов, полков и дивизий на последний бой с фашистами…

«МЫ ИЗ КРОНШТАДТА»

«Мосфильм», 1936 г. Сценарий Вс. Вишневского. Режиссёр Е. Дзиган. Оператор Н. Наумов-Страж. Художник В. Егоров. Композитор Н. Крюков. В ролях: В. Зайчиков, Г. Бушуев, Н. Ивакин, О. Жаков, Р. Есипова, П. Кириллов, Э. Гунн, Миша Гуриенко, Ф. Селезнев, П. Соболевский.

Через полтора года после появления «Чапаева» вышел фильм, сказавший новое слово о Гражданской войне. «Мы из Кронштадта» — это рассказ о событиях обороны Петрограда в 1919 году, о боях с интервентами и Юденичем, о мужестве балтийских моряков.

Картину поставил Ефим Дзиган — интересный и опытный режиссёр, пришедший в кино в середине 1920-х годов, уже успевший снять несколько документальных и четыре художественных фильма.

Всё началось с пьесы «Оптимистическая трагедия». Восхищённый пьесой, Дзиган отправился к её автору, Всеволоду Вишневскому, с предложением об экранизации. Все персонажи трагедии, их образы, характеры, их поступки были ему столь близки, понятны и дороги, что как живые проходили перед глазами.

Однако Вишневский сказал: «Делать сценарий по пьесе не буду…» Писатель подошёл к столу и набросал в дневнике несколько строк.

Настроение Дзигана ухудшилось до предела — надежды на сценарий рухнули. Но тут он услышал спасительные слова: «Я напишу новую, самостоятельную вещь для кинематографа».

Вишневский с Дзиганом выезжали на Балтийский флот. В Ленинграде они побывали в Центральном военно-морском музее, беседовали с моряками.

Тщательная подготовка к съёмкам позволила добиться подлинности во всём — в выборе натуры, в гриме и одежде персонажей, в звуковой партитуре, в свете.

В ноябре 1933 года сценарий был закончен. Состоялись его читки на студии, в Союзе писателей, друзьям кинематографистам. Начался длительный и сложный этап его утверждения. Были горячие сторонники запуска сценария в производство, но нашлось немало и противников…

Дзигана вызвали к директору студии, впоследствии профессору МГУ по западной литературе. Он сообщил, что специальная коллегия по рассмотрению сценариев отвергла сценарий фильма «Мы из Кронштадта». Решение вынесено, обжалованию не подлежит.

В каких только грехах не обвинялись авторы! Вот только некоторые из претензий: «В сценарии „Мы из Кронштадта“ — серьёзные политические недостатки, отсутствие движущих идей». «Матросы показаны как анархическая масса, неизвестно, за что они сражаются». «Вишневский принизил пехоту. Он хочет показать исключительную роль матросов, вне связи с ролью партии и рабочего класса». «Матросы гибнут безропотно, обречённо. Автор развивает философию стихийности». «В произведении Вишневского — мрак и биологизм. Наш зритель не поймёт и не примет такого фильма».

К счастью, сценарий прочитал нарком обороны Климент Ефремович Ворошилов. Это решило дело. Вскоре руководитель кинематографии Б.З. Шумяцкий сказал Дзигану: «Товарищ Ворошилов сообщил, что фильм „Мы из Кронштадта“ надо делать. Но так, чтобы зрители полюбили главных действующих лиц — матроса и пехотинца. И чтобы не было противопоставления флота и пехоты».

Вскоре была утверждена съёмочная группа: главный оператор Н. Наумов-Страж, композитор Н. Крюков, художник В. Егоров.

Когда пришло время подбирать актёров, Вишневский настойчиво рекомендовал взять на главные роли популярных исполнителей. Дзиган пошёл другим путём: привлёк к работе малоизвестных артистов. Позже Всеволод Витальевич признал его правоту: «Вы, как художник, чувствуете очень верно сотни вещей. Нашли — совершенно исключительно — актёров…»

Картину начинали снимать на Балтике, в Кронштадте. Но погода здесь была неустойчивой — каждую минуту мог пойти дождь или туман затянуть все вокруг… Да и света маловато. И решено было отправиться в Крым.

Чёрное море великолепно «сыграло» за Балтийское. А безоблачное, голубое небо юга в чёрно-белом фильме как раз и получилось серым, ровно затянутым небом Балтики. Появление даже самого маленького белого облачка сразу разоблачило бы этот «обман». Поэтому приходилось часами сидеть и ждать, когда это облачко проплывёт мимо. В этом отношении Дзиган обладал редкой выдержкой, терпением и спокойствием.