100 великих заговоров и переворотов - Мусский Игорь Анатольевич - Страница 95

Зимой 1879/1880 годов, когда шла подготовка к 25-летию царствования Александра II, обстановка в стране была неспокойной. Великие князья просили государя переселиться в Гатчину, но Александр отказался.

20 сентября 1879 года на работу в Зимний дворец устроился столяр Батыш-ков. В действительности под этим именем скрывался Степан Халтурин, сын вятского крестьянина, один из создателей «Северного союза русских рабочих», примкнувший затем к «Народной воле». Он считал, что царь должен погибнуть от руки рабочего — представителя народа.

Его с напарником комната находилась в подвальном помещении дворца. Прямо над ней располагалось караульное помещение, еще выше, на втором этаже — покои государя. Личным имуществом Халтурина-Батышкова являлся громадный сундук в углу подвала — по сей день непонятно, почему в него так ни разу и не удосужилась заглянуть царская полиция.

Террорист приносил динамит во дворец небольшими пачками. Когда взрывчатого вещества накопилось около 3 пудов, Халтурин совершил покушение на царя. 5 февраля он взорвал мину под столовой, где должна была находиться царская семья. В Зимнем погасли огни, забегала перепуганная охрана. Увы, Александр II не вышел в обычное время в столовую, так как встречал гостя — принца Гессенского. В результате теракта девятнадцать солдат погибли и еще сорок восемь получили ранения Халтурину удалось скрыться.

Покушение 5 февраля сделало «Народную волю» всемирно известной. Взрыв в царском дворце казался совершенно невероятным событием. По предложению наследника была учреждена Верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия. Главой комиссии царь назначил харьковского генерал-губернатора Лорис-Меликова, подчинившего себе не только полицейские, но и гражданские власти.

К участникам революционного движения применялись беспощадные репрессии. Только за распространение листовок в марте были казнены унтер-офицер Лозинский и студент Розовский. Еще раньше такая же печальная участь постигла Млодецкого, покушавшегося на Лорис-Меликова.

Весной и летом 1880 года Исполнительный комитет пытался организовать еще два покушения на Александра II (в Одессе и Петербурге), но оба не состоялись. Надо отметить, что Желябов и Михайлов выступали за продолжение организационной и пропагандистской работы. Цареубийство же виделось им средством разбудить общество, привести народ в движение, вынудить правительство пойти на уступки.

Авторитет «Народной воли» к осени 1880 года стал чрезвычайно высок. У нее была масса добровольных и самоотверженных помощников, молодежь готова была участвовать в самых опасных ее мероприятиях, во всех слоях общества велись денежные сборы для нужд партии. Даже либералы участвовали в этой акции: они полагали, что деятельность народовольцев вынудит «освободителя» согласиться на какие-то послабления, и начинали всерьез поговаривать о проекте столь желанной конституции.

В октябре 1880 года завершился судебный процесс над 16 народовольцами, которых выдал предатель Гольденберг. Казнь одного из основателей организации А. Квятковского и рабочего-революционера А. Преснякова потрясла народовольцев. В изданной 6 ноября прокламации Исполнительный комитет призвал русскую интеллигенцию повести народ к победе под лозунгом «Смерть тиранам». Месть царю народовольцы считали теперь не только долгом. «Честь партии требует, чтобы он был убит»,  говорил о предстоящем покушении Желябов.

На этот раз решили ликвидировать царя во что бы то ни стало, применив, если нужно, сразу несколько способов нападения. Наблюдательный отряд из молодежи следил за выездами царя. Техники Кибальчич, Исаев, Грачевский и другие готовили динамит, гремучий студень, оболочки для метательных бомб.

Еще в конце 1880 года была снята лавка в полуподвальном этаже дома на углу Невского проспекта и Малой Садовой. По этим улицам проезжал Александр II по пути в манеж. Под видом торговцев сыром здесь поселились по подложным паспортам народовольцы Богданович и Якимова. Новые хозяева вызвали подозрение соседних лавочников, а затем и полиции, тем не менее революционеры начали вести подкоп под Малую Садовую.

Казалось, предусмотрели все. Если бы царь при взрыве мины не пострадал, то начинали действовать метателыцики бомб. В случае неудачи последних Желябов собирался броситься на царя с кинжалом. Но уже к концу февраля над Исполнительным комитетом нависла угроза разгрома. Предательство Окладс-кого, помилованного после процесса 16-ти, привело к провалу двух конспиративных квартир и к целой цепи арестов. Тяжелые последствия имел случайный арест Александра Михайлова в ноябре 1880 года. Требовательный и неумолимый в проведении организационных принципов и конспирации, он являлся своеобразным шефом безопасности «Народной воли». Михайлов знал едва ли не всех шпиков и полицейских чиновников. Именно ему удалось внедрить в III отделение агента Клеточникова.

После ареста Михайлова правила конспирации соблюдались с непростительной небрежностью, что привело к новым провалам. Вслед за арестами K°-лодкевича и Баранникова настал черед Клеточникова. Изумлению жандармов не было предела, когда они обнаружили, что исполнительный и тихий чиновник являлся тайным агентом революционеров.

Правительство, знавшее о подготовке нового покушения, принимало контрмеры. 27 февраля полиция получила неожиданный подарок Вместе с приехавшим в Петербург руководителем одесских кружков Тригони в номере его гостиницы был схвачен с оружием в руках Желябов, которого уже больше года тщетно искали по всей России жандармы.

Андрей Желябов, сын дворового крестьянина Таврической губернии, исключенный с третьего курса Новороссийского университета за участие в беспорядках, в 1880 году стал фактически главой Исполнительного комитета и в качестве члена распорядительной комиссии руководил всеми террористическими акциями. Несомненно, если бы народовольцам удался политический переворот, то революционное правительство возглавил бы Желябов.

Лорис-Меликов, за две недели до того предупреждавший царя о надвигающейся опасности, утром 28 февраля с триумфом доложил Александру II об аресте главного заговорщика. Царь ободрился и решил на следующий день поехать в Михайловский манеж.

28 февраля в сырную лавку на Малой Садовой нагрянула «санитарная комиссия» во главе с инженерным генералом Мравинским. При поверхностном осмотре следов подкопа комиссия не обнаружила, а производить обыск, не имея на то особого разрешения, генерал не решился (за что потом и был предан военному суду).

Вечером на квартире Веры Фигнер спешно собрались члены Исполнительного комитета. Арест Желябова явился тяжким ударом для народовольцев. Тем не менее они решили идти до конца, даже если царь не поедет по Малой Садовой.

Всю ночь снаряжались бомбы, в сырной лавке устанавливалась мина, которую должен был взорвать Михаил Фроленко. Руководство метальщиками взяла на себя Перовская. Дочь петербургского губернатора, она в 16 лет сбежала из дома, поступила на женские курсы, а затем увлеклась революционными идеями.

В день покушения, 1 марта, она проявила самообладание и находчивость Когда выяснилось, что царь не поехал по Малой Садовой, Перовская обошла метальщиков и назначила им новые места на набережной Екатерининского канала, по которому должен был возвращаться Александр II

Наконец свершилось то, к чему так долго стремились народовольцы. В третьем часу дня в центре города раздались один за другим два взрыва. Первая бомба, брошенная Николаем Рысаковым под ноги лошадям, лишь повредила царскую карету. Погибли двое казаков из царского конвоя и проходивший мимо мальчик.

Когда Александр II выбрался из кареты, вторую бомбу бросил Игнатий Гриневицкий. Царь и метальщик при этом взрыве получили смертельные ранения Александра, окровавленного, с раздробленными взрывом ногами, довезли до дворца Срочно вызванные врачи государя спасти не могли 1 марта 1881 года, в четыре часа дня, над Зимним дворцом поднялся черный флаг.