Меня больше нет (СИ) - "F-fiona" - Страница 95

25 апреля

- Тёмочка, ангел мой, - раздалось противное в трубке, и я понял, что Артур вернулся. – Ты чего на нас своих шавок натравил?

- Давай по делу, Артур.

- По делу, так по делу. Тащи свою задницу ко мне. Можешь захватить адвоката.

Он бросил трубку, но до того как он сделал это, я услышал «сопляк».

***

Георгий Валентинович не смог поехать, но надавал мне столько советов, что впору было сдавать самому экзамены на адвоката. Идти я не хотел, но понимал, что нужно. Если быть откровенным, то я не хотел встречать Яна. Знакомое здание, от одного вида которого крутит живот. Знакомый кабинет. Знакомый урод в кресле босса.

- Привет, Тёмочка, - Артур сладко мне улыбается.

- Сразу к делу, - бросаю я.

- Решать буду я, щенок.

- Я с диктофоном, - блефую, как научили. – Это так, на случай. Я, конечно, понимаю, что тебе глубоко плевать на этот незначительный факт, но не хочется, чтобы это было для тебя сюрпризом. Артурчик.

Он багровеет. Хватает ртом воздух. Кажется, пока я его не видел, он прибавил килограммов пять.

- После всего того, что я для тебя сделал, ты так? – орёт он.

- Ха-ха, придурок! - не выдерживаю я, сжимаю кулаки от злости.

Наверное, мы бы кинулись друг на друга, если бы не зашёл Данил.

- Пап, у него диктофон. Не стоит.

- Что ж ты не научил сыночка хорошим манерам? – зло смеюсь я. – Подслушивать нехорошо.

- Ещё одно слово и… - Артуру не даёт сказать ярость.

- Давайте разберёмся спокойно, - предлагает Данил дрожащим голосом. – Пап…

Артур выдыхает и вдруг, как ни в чём ни бывало, улыбается. Двуличная тварь.

- Ладно. Три выпуска шоу, так сказать, прощальных, последние две вечеринки, и ты свободен. Я даже уменьшу сумму долга до одного миллиона.

- Как же это щедро с твоей стороны, - умиляюсь я. – Нет.

- Будешь пахать ещё три года на меня! – снова срывается Артур.

- Пап.

Возвращает задницу на кресло. Я пораскинул мозгами и понял, что нужен им. Нужно прийти к компромиссу, иначе это не кончится. Жутко, просто невозможно жутко не хотелось сниматься с Яном, тем более посещать вечеринки, но это самое малое, что могло быть.

- Девятьсот тысяч, - окончательно говорю я.

- Девятьсот пятьдесят, - отзывается Артур.

- Идёт.

Данил выдыхает.

- Начинаем завтра, - мужчина, скривившись, потирает виски. Что, голова болит? Так тебе!

- Мой адвокат должен посмотреть бумаги…

- Так пусть приходит и смотрит!

Орёт не сдерживаясь. Чёрт, довёл я мужика. Хы.

***

Ночью не сплю, смотрю, как Васька обнимает своего огромного медведя. Уже стало легче. Ян не умеет любить. Я знал это с самого начала. И всё равно как дурак на что-то надеялся. Вспоминаю, как испытывал кайф, подчиняясь ему. Тогда это был единственный способ быть с ним. Тогда этого было достаточно. Он причинял мне боль, словно пытался отомстить за всё. Отомстил?

26 апреля

Георгий Валентинович внимательно читает допсоглашение к контракту. Поднимает на меня глаза:

- Ты фактически их собственность всё это время.

В принципе, этого я ожидал. Как же иначе? Опять я пропущу институт, но там я договорился. Киваю.

- Тогда всё нормально. Кстати, отец нашёл покупателей. После майских праздников его квартира будет продана.

- Это хорошая новость.

- Всё будет хорошо, Артём.

Адвокат уходит, а я роняю голову на сложенные перед собой руки. До начала съёмок полчаса. Ян здесь (я понял по разговорам девочек), но со мной делить одну гримёрку отказался. Как мы будем работать на площадке? Чтобы отвлечься, я набираю Ваську. Друг берёт не сразу, запыхавшийся, и я понял, что помешал чему-то важному. Мы перебрасываемся парой фраз, и я отключаюсь. Чему быть – того не миновать. Подбодрив себя, я выхожу, занимаю свой диванчик, мне тут же поправляют грим. Стараюсь не смотреть в сторону Яна, который стоит с Маратом. Слишком близко, слишком интимно ему улыбаясь уголками губ. Это уже было, было…

Ненавижу… Блять, словно я вернулся в школу.

Нет. Я не сдамся. Сегодня особенная передача, много приглашённых звёзд, новостей. Нужно быть на высоте.

Ян садится напротив, лживо улыбается в камеру. Вижу, как на его шее пульсирует венка. О, кто-то нервничает? Или, быть может, злится? Отлично.

- Хорошего дня, - начинает он.

- Вы на Первом Музыкальном, - перебиваю я.

- Для начала… - пытается продолжить он, но снова встреваю я:

- Хочу представить вам…

- Замечательного человека…

- Настоящую красавицу…

- И просто хорошую девушку…

- Полину Стар!

Произнеся последнюю фразу, мы уставились друг на друга с нескрываемой злостью. Девушка процокала на своих каблучках и села рядом с Яном, чувствуя себя лишней.

Мы продолжили в том же духе – воруя реплики друг друга. Странно, но режиссёр нас не останавливал. Перчика хочется? Я не удержался от подколки, Ян тоже, и это переросло в словесную баталию. Чем дальше, тем тоньше становились наши язвительные шутки, тем больше чувствовалось напряжение.

Когда режиссёр объявил перерыв, мы выдохнули. Я заперся в гримёрке, чувствуя себя так, будто разгрузил вагон.

Так нельзя.

Я вернулся на площадку немного успокоившись и готовый сдерживаться. Это моё состояние продержалось ровно три минуты. Ровно три подколки Яна.

Одна певичка возмутилась:

- Я не могу так сниматься!

Но решала здесь не она. Мы продолжили.

***

Мы работали до позднего вечера. Из отснятого материала могло бы получиться несколько шоу, честное слово. А я с ужасом думал, что если так будет дальше, то я сойду с ума.

Подавленный и невесёлый, я листал завтрашний сценарий, обсуждая незначительные нюансы с режиссёром, как вдруг что-то заставило меня повернуть голову.