Ученик - Дравин Игорь - Страница 74

— Влад, — донесся до меня, висящего среди ярких образов и картин, молниеносно сменяющих друг друга, голос Колара.

— Привет, хорошо, что вспомнил обо мне, тут у тебя довольно красиво, но скучно.

Тут я заметил, что если концентрировать внимание на одной картине, то на меня сразу начинает вываливаться куча подробностей, происходивших в свое время с дедулей, а остальное прекращает назойливо лезть в голову. Причем чем больше концентрация, тем больше информации и меньше хаоса. Видно, похожим образом падре и читал меня.

— Скучно? — возмущенный голос Колара доносился со всех сторон.

— Конечно. Думаешь, меня интересует, как ты в детстве воровал яблоки из соседнего сада или пытался объяснить кому-то, кого упорно называл про себя дауном, свою теорию возможности слияния энергоинформационных потоков, имеющих различную структуру и силовое наполнение, посредством воздействия на основные ключевые точки привязки этих структур к материальному миру? Скука. Хотя нет, есть и интересное. Ай-я-я-я-яй, Колар, я, конечно, понимаю, что вы видный мужчина, но так фривольно обращаться со студенткой, вашей ученицей, так что я, опасаясь за свой моральный облик… Вот это да, а дальше…

— Влад, — оторвал меня вопль Колара от просмотра изысканных форм магини, находящейся в весьма интересном положении, — там нет ничего интересного, немедленно закрой глаза, или что там у тебя есть, и сосредоточься на своих ощущениях.

— Как же, сосредоточишься тут, — буркнул я и попытался последовать совету Колара. Как ни удивительно, мне это сразу удалось. Тело, или что там было вместо него, представляло собой пузырь, наполненный какой-то субстанцией.

— Влад, что ты чувствуешь?

Я честно описал свои ощущения.

— Отлично. Сейчас я покажу тебе, как можно чувствовать и направлять энергию. Так делают, если основа заклинания состоит из привязки внутренней силы к движению рук.

У пузыря отросли длинные руки, и субстанция устремилась в них, становясь в других местах пузыря более разряженной.

— А так — когда направляют энергии к фразе-ключу.

Субстанция поползла в некое подобие горла и стала там концентрироваться.

— А так — когда силой пользуются рунные маги.

Вещество стремительно устремилось в голову, к вспыхнувшей в ней вязи рун. Втекло в руну-ключ, и меня стремительно вышвырнуло из сознания Колара.

— Что это было? — ошарашенно спросил я.

— Это был пример, как маги защищают свои воспоминания от наглых, беспринципных, озабоченных только одним, похотливых, сластолюбивых…

— Я понял, Колар, — торопливо произнес я, вскинув перед собой руки. Черт его знает, вдруг колданет что-то за такую невинную шалость. — Ты хотел сказать: от своего любимого ученика. Так?

Минуту Колар возмущенно пыхтел и сверлил меня взглядом. Потом, вздохнув, сел на кровать.

— Что с тебя взять? Абсолютно беспринципный тип. Учитывая рассказы восхищенных охотников о твоих отношениях с женщинами… Я, наверно, еще легко отделался, — язвительно добавил он. — Понял, бестолочь?

— Понял.

— Чего сидишь? Пробуй. Болван.

Я попробовал. После перенесенных ощущений червяк сдох. Закрыв глаза и сосредоточившись, я почувствовал в себе эту проклятую энергию. По сравнению с Коларом, с океаном силы внутри его, у меня находилась тихая заводь.

— Есть! — радостно закричал я. — Я чувствую.

— Бестолочь. Наконец-то. Чего сидишь, тренируйся давай. Надеюсь, как это делать, ты не забыл, просматривая мои воспоминания?

— Нет, конечно. Я сейчас.

Закрыв глаза, я мысленно представил себе сотни раз изученную конструкцию.

— Добавь силы.

Я послушно усилил поток энергии к руне-ключу.

— Довольно. Теперь, не теряя концентрации, открой глаза.

Я открыл. На расстоянии метра от меня находился маленький, размером с теннисный мяч, клубок ослепительно белого огня.

— Отлично, а теперь давай изучим возможность перехода одного вида стихийной энергии в другой. Зачем это нужно делать и, самое главное, как? Концентрации не теряй. Всегда часть твоего сознания должна контролировать поток внутренней силы. Итак, возможность перехода одного вида энергии в другой обусловлена их единым началом, заключающимся в…

Конечно, в течение урока я потерял концентрацию, и не один раз. Колар жутко ругался и обзывал меня всякими нехорошими словами. Но в глубине его глаз я видел тщательно скрываемое удовлетворение. Через месяц, когда я научился не терять концентрации даже при попытке создания нескольких конструкций одновременно, довольный Колар рассказал мне, что я смог сделать в течение этого, первого, полностью успешного урока то, что раньше считалось невозможным. Полностью исчерпать себя с первой попытки. Проговорился он и об опасности, поджидавшей меня в его сознании. Мы с ним крупно поругались. Этот фанатик объяснял свою уверенность в моей безопасности тем, что моя голова привыкла получать большой объем информации, которую я мог обрабатывать или игнорировать, на Земле. С этим он связал и так потрясший его успех моей первой удачной попытки контроля огнешара. Проклиная себя за рассказ об Интернете, рекламе и прочих прелестях цивилизации, я помирился с дедулей. А пока я сидел и чувствовал, как с течением времени внутри меня образуется странная пустота.

С этого дня я стал осваивать практическую магию семимильными шагами.

Пушок остановился и зарычал.

— Что случилось, мой хороший? Кто хочет нас обидеть? — Я потрепал его голову и на всякий случай обнажил мечи. Вокруг никого не было. Не пряча оружия в ножны, я послал Пушка вперед.

Пушок — та еще проблема, возникшая после моих первых тренировок за воротами Белгора. Как мне и говорили, он умудрился вырасти в течение трех месяцев. Покрытое слизью непонятное существо стало громадным, хищным красавцем-убийцей. В холке он достиг роста примерно под метр восемьдесят. Гибкое мускулистое тело, давно покрытое вместо пушка черной, с легким изумрудным отливом чешуей. Привет предкам-драконам. Острые и невероятно прочные копыта, шипастая булава на длинном хвосте и громадная пасть, украшенная впечатляющих размеров клыками, дополняли этот пацифистский облик. Ах да. Я забыл еще про пару острейших рогов на голове. Этот маньяк, почувствовав однажды запах смерти, окруживший меня после одной прогулки, впал в истерику. Утром он попытался разгромить конюшню и прикончить пару находящихся там лошадей приезжих купцов. Только мое появление успокоило этого демона. От греха подальше пришлось в тот же день укрепить его стойло. Но это мало чем помогло. Встречая меня трубным ревом после каждой прогулки, он настоятельно требовал своего участия в столь веселом занятии. Все мои попытки объяснить драку неправильность его поведения провалились. Пушок совершенно не желал понять, что для меня это не развлечение, а необходимый этап в подготовке.

Дальше еще хуже. На третью неделю утром он умудрился вырваться из своей жилплощади, особо прочной постройки, во двор. К его радости, там оказалось несколько человек. К моей и особенно их радости, это была тройка охотников, работающих в одной команде и пришедших пропустить пару стаканчиков пивка после трудовой вахты. Доспехи и оружие они снять не успели. Пушок, обрадованный появлением столь забавных персонажей, немедленно пригласил их поучаствовать в интересной игре «Кто умрет первым, а кто последним». Меня, отдыхающего после тяжелой во всех смыслах ночи — с начала недели все тренировки проходили в полном снаряжении: от сумки с эликсирами до доспеха включительно, — бесцеремонно разбудили.

— Влад, ВСТАВАЙ! — Грохот снесенной Молчуном двери помог мне правильно понять ситуацию еще до его следующей фразы: — Пушок охотников убивает.

Выбив головой Яра из проема двери, я в несколько прыжков очутился на улице. Еще один прыжок — и я очутился около бешено ревущей черной машины смерти.

— СТОЯТЬ! — Боюсь, мой крик услышали и в погани. — Стоять, падла.

Пушок остановился и рухнул передо мной на брюхо. Ярость ударила мне в голову. Заполнившие двор обломки, покосившийся забор, куски льда, трое шатающихся охотников в измятых доспехах.