Чего хотят... (СИ) - "Kuro" - Страница 49

– Виктор, – представился, поведя плечом. – Правда, что ли, так зовут?

– Хочешь, паспорт покажу? – захихикал он. Смех у него был какой-то истерический.

– Нет, спасибо, – хмыкнул я, рассматривая то, что стояло на столике. Да уж, выбор большой, бери, что хочешь. Но я привередливо рассматривал каждый напиток.

– А ты с Олегом… ну да… Да же? – заговорщицки наклонился ко мне паренек, подмигивая правым глазом.

– Я плохо понимаю по-английски. Скажи по-русски, – поджал я губы.

– Ну, того… – гнул пальцы паренек, тихо хихикая и пытаясь объяснить на жестах.

– Давай, рожай уже, деточка, – подбодрил я его отеческим тоном, и он выпалил.

– Уже переспали?

Хотелось схватить первый попавшийся бокал и вылить ему содержимое на голову. Дежа вю? Но, опять же, я отпил немного из этого самого бокала и лишь приподнял брови. Ох, что за сладкая, но одновременно терпкая штука?

– А ты как думаешь? – ухмыльнулся я, наблюдая за тем, как меняется выражение лица у британской столицы. И у Релинского, который уже прислушивался к нашему разговору.

Я не выдержал и расхохотался, приканчивая оставшуюся жидкость. Как раз в это время миловидная официанточка, больше похожая на стриптизершу, принесла на подносе еще порцию разноцветных бокалов.

Олег протянул мне высокий с кислотно-зеленой жидкостью, украшенный долькой киви и высокой трубочкой.

Лондон уже куда-то исчез, и мы с Релинским разговорились. К нам присоединился какой-то парень в хип-хоповских шмотках и та самая рыжая Руби. Потом Лондон вернулся с каким-то угрюмым парнем, который обнимал его за талию. Или это паренек просто вис на нем? Потом они исчезли куда-то вдвоем. Затем подтянулись длинноволосый парень с блондинкой и каким-то хохочущим рыжим парнем, который приставал к ним по очереди. Наконец, Лондон вернулся вновь, но на этот раз один и в еще более невменяемом состоянии. Занял место на подлокотнике кресла, что-то томно начал нашептывать Олегу, но через минуты три вырубился. Его пристроили тут же на диванчик.

Какой смысл идти в клуб, если не танцевать? Когда я допивал второй бокал этой зеленой штуки, блондинка схватила меня за локоть и потащила вниз на танцпол. За нами увязались остальные.

Сначала блонди прыгала вокруг меня, потом переключилась на рыжего, а я уже оказался рядом с Олегом.

Надо будет поинтересоваться, что же такого я пил, что меня так зарядило. Я не очень любил танцевать, так что вскоре мы с Релинским вновь поднялись наверх. Но энергия все еще продолжала бурлить во мне, и я нес полную ахинею, ежеминутно хватая Олега за руку, плечо или колено, складываясь от хохота.

– Вить, – наклонился он к моему уху. – Ну как тебе?

– А? Что? Потрясающе!

– Я же говорил, – загадочно усмехнулся Олег, а я только сейчас заметил, что его ладонь лежит на моем бедре. Тут и так было душно, но мне стало еще жарче.

– Почему такой странный эффект от двух бокалов? – просипел я вслух.

«Ну конечно, глупый, это же крепкий напиток, особенно если выпить его вместе с тем, что он выпил вначале. Черт, споили ребенка…»

– Ничего я не ребенок! – заявил я, не зная, что делать с этой рукой. – Мне уже восемнадцать в этом месяце исполнится…

– А вот и мы! – в ложу опять завалились остальные, кроме рыжего и блондинки.

И снова стало шумно, я как-то забыл про ладонь Релинского, которая незаметно переместилась на мое плечо.

Принесли еще напитков, но больше ту штуку я пробовать не стал и шепотом попросил у рыженькой что-нибудь послабее. Она понимающе хихикнула и протянула мне пузатенький бокал с красно-оранжевым напитком и зонтиком.

Удивительно, что остальные никак не отреагировали на то, что Релинский как-то странно придерживает меня за плечо. Хотя, они сейчас в таком состоянии, что и слона бы на танцполе не заметили. Но я-то пока могу еще более или менее соображать, вот заметил же, что Лондон вновь куда-то испарился.

Я сделал еще один глоток кисло-сладкой жидкости и понял, что что-то не так. Нет, в мозг она ударяла меньше, чем первые бокалы. Но мне стало хуже.

И, наконец, я понял, что произошло, и жалобно, чтобы никто не заметил, глянул на Олега.

Он увидел мое страдальческое лицо, тут же помог мне встать и быстро под шумок увел в уборную.

Там меня стошнило. Лицо просто горело.

Я склонился рядом с унитазом, стараясь прийти в себя.

– Что такое? – спросил Релинский, помогая мне приподняться.

– Блять… чертовы апельсины, – пробормотал я. По-моему, я уже как-то упоминал при нем, что у меня аллергия. Но как я мог понять, что в тот коктейль добавлен апельсиновый сироп? Даже запаха не почувствовал. А смешение непереносимого фрукта с алкоголем усилили реакцию.

Черт, мне так плохо. Хочу домой, а то сейчас точно отключусь. И что я тут делаю?

Висну на Олеге, прижимаясь к нему, потому что ноги отказываются меня слушаться.

А он что делает?

Неожиданно прислоняет меня к стене, легонько кусая в шею. Его руки спускаются к моей талии. Потом забираются под рваную рубашку, исследуют мое тело, по которому катятся маленькие капельки пота. Ловкие пальцы уже расстегивают пуговицы, пересчитывают ребра, задевают соски, а потом скользят вниз по влажной спине к ягодицам.

Мой взгляд мутнеет. Только бы не потерять сознание....

Хватаюсь за его плечи, пытаюсь что-то сказать, что-то предпринять. Но тщетно.

Рубашка сползает с моего плеча. Олег ставит мне засосы на шее и ключицах.

Он просовывает колено между моих ног. У меня вырывается короткий стон. Я знаю, что он это почувствовал. Странно было бы, если я никак не отреагировал. И я тоже понимаю, что он возбужден еще сильнее меня и давно. Релинский тяжело дышит мне в ухо.

«Да, сейчас…»

Не знаю, куда деться. Где-то на периферии сознания маячит мысль, что надо его оттолкнуть, что мне этого совсем не хочется. Но слабость из-за алкоголя и недавнего приступа не дает мне этого сделать. Я словно безвольная кукла.

В этой тишине четко звучат обрывистые мысли Олега.

«Хочу его…»

Зашибись. Слышу звук расстегиваемой ширинки. Чувствую его горячие пальцы на своем члене. Странно? Противно? Нет, очень противоречиво.

Снова стон. Пытаюсь как-то протестовать, но ни черта не получается. Снова шуршащий звук. Никогда не думал, что буду созерцать возбужденный орган другого парня. И ощущать желание прикоснуться к нему. И действительно обхватить его ладонью и чувствовать чужую горячую пульсацию. И услышать низкий стон.

От движений Релинского крышу окончательно снесло. Ну и кретин же ты, Котов. Ты хотел этого или нет?

Не знаю.

Через несколько секунд я почувствовал вязкую жидкость на своих пальцах. Блять.

В моей голове проносились разные картинки. Сознание пыталось уцепиться хоть за одну. Я кончил после Олега, бессильно падая на пол. В душе поселилось чувство какой-то мертвой пустоты.

Релинский опустился напротив, все еще тесно прижимаясь ко мне. Потом раздвинул мне ноги и…

– Нет! – воскликнул я, из-за всех сил упираясь ему в плечи.

– Почему? – хрипло и недовольно прошептал он. – Только не сейчас. Ты же хочешь этого, я знаю.

– Нет. Нет, нет, нет! Перестань, – на глаза навернулись слезы. – Я… я не хочу. Не могу. Не сейчас.

Я действительно не мог. И точно не хотел, чтобы меня взяли вот так, в пьяном состоянии на полу общественного туалета. Чувство опустошенности никуда не исчезало. Я только отрицательно качал головой и бормотал какие-то бессмысленные фразы.

Релинский поджал губы, а потом коротко кивнул.