Вторжение - Мэй Джулиан - Страница 44

Я вижу ваши тягостные воспоминания, откликнулся Ургиен. Хотя вы не решаетесь прямо сказать, что уже тогда сочли убийство необходимостью…

— Вы не желаете нас понять! — взорвался Юрий.

— Да, руководитель ГРУ, хладнокровный мерзавец, был первым, — признала Тамара. — Он видел в нас не живых людей, а инструменты для удовлетворения своих далеко идущих амбиций. Он рассчитывал, что мы станем его секретным оружием против Андропова. Когда наш враг умер, ГРУ потеряло интерес к психологическим исследованиям. А Брежнев и Андропов, напротив, глубоко уверовали в умственные силы, взяли программу под свой контроль и пообещали нам все права и привилегии советских граждан. Это было в семьдесят четвертом. Спустя полгода после того, как сослали папу. Мне было шестнадцать. Ежи/Юрию — двадцать два. Нам дали специальное разрешение пожениться и отправили в Алма-Ату.

— Мы ожидали, что попадем в среднеазиатское захолустье с караванами верблюдов, дикими кочевниками, базарами, — продолжал Юрий. — Представьте наше удивление, когда мы увидели новый зеленый город с огромным университетом, где мы подверглись изучению, но и сами могли учиться.

Вы приобрели знания, но не мудрость.

— Черт! — выругался Юрий.

— Ургиен Бхотиа, — проговорила Тамара, — мы не индусы и не тибетцы. Вы трепещете при виде насилия, а мы — нет, поскольку наш народ веками подвергался гонениям. Мы сознаем, что сделали трудный выбор, но у нас в голове грандиозные планы, и мы полны решимости осуществить их. Это значит, что в случае необходимости нам надо уметь защищаться. Мы с Юрием самые сильные умы из собранных у нас в институте. Мы учим юных ясновидцев, а втайне побуждаем их скрывать свои подлинные способности от КГБ. Поэтому кажется, что биоэнергетическая программа движется крайне медленными темпами. Дети понимают, что должны трудиться для всего человечества, а не только для Советского Союза.

Раз вам выпало воспитывать и обучать молодое поколение, тем более необходимо исправить ваши ошибки.

— Приехали, — сказал Юрий вслух.

Пассажиры со смехом и восторженными восклицаниями высыпали из вагонетки; одни бросились на смотровую площадку, другие сразу отправились в ресторан. К северу в фиолетовой дымке простирались бывшие целинные земли, ныне путем ирригации превращенные в сады и поля. Разноцветные огни большого города еще только начинали мерцать на фоне отблесков заката, окрасившего подножия холмов. Южнее Коктюбе тянулся Заилийский Алатау, поросший лесом отрог высокого Тянь-Шаня. Всего в трехстах километрах проходила китайская граница.

Они стояли у перил, глядя на вечернюю Алма-Ату.

— Название города переводится как Отец Яблонь, — объяснила Тамара. — Видно, поэтому всюду сады, виноградники. Нам здесь очень нравится. В университете мы на хорошем счету, потому что держим язык за зубами и весьма осторожны в применении умственных сил. Уверяю вас, Ургиен, мы делаем много добра. Придет время, когда ясновидцы в других частях света смогут работать в открытую. Мы последуем их примеру и, клянусь, навсегда откажемся от насилия в целях самообороны.

— Вам известно, что многие умы наделены подобной силой. Но знаете ли вы, что существует Мировой Разум, к которому и вы, и я, и все остальные — независимо от умственного развития — сопричастны?

— Я слышала о Великой Душе, — ответила Тамара. — Мой прапрапрадед рассказывал мне о ней, когда я была совсем маленькая. Теперь одни называют ее Сознательным Полем Человечества, а другие — Богом.

— Душа не есть Бог, — возразил тибетец. — Бог — это дух и не может быть осквернен злом. А душа может… Потому я и приехал сюда, чтобы оградить вас.

— Душа! Дух! — воскликнул Юрий. — Может, хватит? Скажите прямо, чего вы хотите от нас!

— Попытаюсь. Давным-давно я был монахом по прозванию Ургиен Римпош, с гордостью пользовался своими умственными силами и полагал, что я избранник Божий, имеющий право управлять небесами. В том вихре, что обрушился на мою несчастную страну во время китайского нашествия пятидесятых годов, мои попытки склонить Бога к отпору захватчикам оказались бесплодны. Наш маленький монастырь красные солдаты разрушили до основания, нас избивали, называли паразитами. И они были правы, ибо я и мои братья монахи, в поисках славы кричавшие повсюду о моем даре, перепутали дух с душой. Вместе с тысячами земляков я бежал в Индию. Много выстрадал, в результате мучительных сомнений лишился всех своих талантов и наконец начал набираться мудрости. Первой снизошедшей на меня истиной было осознание, что душа и ее силы не являются чем-то сверхъестественным. Никакое это не чудо, а часть природного наследия, и все люди обладают им в большей или меньшей степени.

— Мы тоже пришли к такому выводу, — вставила Тамара.

— Душа не есть физический или духовный субстрат, — продолжал Ургиен, — хотя и принадлежит к материальному миру, так как ее порождает соотношение, сращение материи и энергии. Даже в атомах содержатся микроскопические частицы души. Высшие организмы располагают ею в большом количестве. Существует также Мировая Душа…

— Или Мировой Разум? — уточнил Юрий.

— Нет-нет, Разум придет позднее, вместе с понятием духа. Позвольте мне договорить… Душа только ощущает, знать она не может. Как уже признали многие мыслители, душа женского рода: созидательница жизни, такая же стойкая и выносливая, как планета Земля, чья суть неизбежно присутствует в каждом из нас. Внутри всех живых существ — растений, животных, людей — формируется иерархия души: на нижней ступени тропизм, на верхней ощущение. Наши души мечтают, выдумывают, творят. Помнят и боятся. Изначально они пассивны и лишены морали. Но если душа как следует настроена, она способна изменять и развивать материю. Порой душа человека расширяется и включает в себя ясновидение, принудительную волю, умственный контроль за материей и энергией как вне, так и внутри нашего ума или тела.

— Я не совсем понял, как в вашей теории соотносятся ум и душа, — спросил Юрий.

— Лишь в мыслящих существах душа, сопряженная с духом, образует ум.

— А что такое дух? — задала вопрос Тамара.

— Дух не входит в царство материи, это явление иного порядка. Он, словно возгорающееся пламя, наполняет интеллект, руководит нашим умом и возвышает нас, дух мужского рода. Он оплодотворяет и устанавливает порядок, истину, мудрость, закон. Он подталкивает мыслящих существ к иной реальности, которую я назвал бы обращением к Богу. Дух разграничивает добро и зло и стремится к объединению с другими умами, дабы под эгидой любви образовать Мировой Разум. Но это стремление к более разумной организации может быть заторможено или вовсе остановлено.

Нам непонятно, единой мыслью откликнулись Юрий и Тамара, отчего вы считаете, что МЫ угрожаем Мировому Разуму.

— Оглянитесь вокруг. Видите, как горы поднимаются ввысь уступами. Они возникли много веков назад и медленно разрушаются. Таким же образом деревья и другая растительная жизнь происходят из семян и тянутся вверх — а когда рост прекращается, они умирают. Город Алма-Ата лишь последнее из множества человеческих поселений в Долине Семи Рек. Другие расцвели на время, а перестав расти, прекратили свое существование. Вот в чем суть. В росте или, если хотите, в эволюции жизни и ума. Если Разум не будет постепенно повышать свой уровень, он также погибнет. Дорогие мои, вы и вам подобные — авангард планетарного Разума, значит, должны стать лучше тех, что жили до вас. Ваш дух должен расти так же, как и душа, по мере продвижения к Мировому Разуму. Без роста ничего не может быть, кроме смерти. Если вы, наставники растущего поколения, привыкнете преступать закон, то мало-помалу развратите весь Разум.

— Значит, мы должны склонять головы перед врагами?! Лучше умереть, чем убить из самозащиты?

Да.

— Как Махатма Ганди, — понимающе кивнула Тамара. — Однако наша система ценностей дает нам право убивать смертельных врагов.

Верно… и все же ваш Аватар позволил своим врагам убить его.