Вторжение - Мэй Джулиан - Страница 73

— Сегодня мы покажем вам то, что люди определенного склада совершали в течение сотен, а может быть, тысяч лет. Сам я выучился этому от бабушки, уроженки Гебридских островов, а потом передал свой навык некоторым коллегам. С двоими из них вы сегодня встретитесь. Демонстрируемое ими явление называют по-разному: дальнее ясновидение, астральная проекция или даже блуждания души. Сравнительно недавно психологи дали ему новое название — внетелесные экскурсы, или сокращенно ВЭ. Во время показа я для удобства буду пользоваться именно этим термином, но журналисты могут называть его как хотят — только не колдовством.

Послышались смешки.

Яростные темные глаза полыхнули, и публика сразу стихла.

— Экстрасенсорика — не колдовство и не магия! Она так же реальна, как радио, телевидение или космические полеты… Однако я пригласил вас не для того, чтобы дискутировать о ее достоверности. Я хочу, чтобы вы увидели ее воочию. — Он встал вполоборота, указывая на видеоэкран. — С помощью сотрудников астрономического факультета мы наладили прямую связь с телестудиями в различных точках земного шара. Я при посредстве микрофона буду говорить с людьми, чьи лица вы увидите на экране, но они меня видеть не будут. От меня к ним станут поступать только аудиосигналы, как по телефону… Я думаю, можно начинать.

По знаку Макгрегора на сцене появился лысеющий бородатый человек лет сорока с лишним, махнул аудитории рукой и уселся за стол.

Макгрегор продолжал:

— Позвольте вам представить моего старого друга и коллегу, профессора Нигеля Вайнштейна. Мы работаем вместе в стенах Эдинбургского университета уже двадцать лет. Через несколько минут он объяснит вам свою задачу Но прежде… Калифорнию, пожалуйста.

Экран засветился, представив элегантно одетую женщину и пожилого мужчину, сидящих на диване перед низким стеклянным столиком. За их спиной на подоконнике стояли комнатные растения, а за окном просматривались залитые лунным светом воды, огромный висячий мост и огни большого города. Табло в углу экрана показывало: САН-ФРАНЦИСКО, США, 02: 05.

— Доброе утро, профессор Макгрегор, — заговорила женщина. — Мы приветствуем представителей средств массовой информации, собравшихся в Эдинбурге! Я — Сильвия Альберт, ведущая дискуссионного клуба телевидения Сан-Франциско. Мы перенеслись к вам благодаря спутниковой связи. Рядом со мной профессор Луциус Кемп из Стэндфордского университета, без сомнения, известный вам исследователь функций мозга и Нобелевский лауреат… Скажите, профессор, что побудило вас принять участие в данной демонстрации?

Кемп поглядел на свои сцепленные пальцы и несколько раз медленно кивнул.

— Многие мои друзья и коллеги занимаются парапсихологией уже не один десяток лет. Я с большим интересом слежу за их успехами, хотя моя собственная работа находится в несколько иной, более традиционной сфере. — Он посмотрел прямо в объектив и поднял указательный палец, как бы требуя внимания аудитории на другом краю света. — Однако парапсихология заслуживает не меньшего уважения, чем любая другая область психологической науки. В настоящее время я изучаю клетки головного мозга, иначе говоря, то, что можно увидеть, пощупать, измерить. Но мозг является особой разновидностью материи, вместившей в себя ум, который ученые не могут ни увидеть, ни пощупать, а измерить способны лишь весьма приблизительно. Природа ума и его возможности до сих пор таят для нас столько же загадок, сколько открытый космос. Не так давно большинство образованных людей — в том числе и ученых, считали парапсихологию бредом сумасшедшего. Сегодня дело обстоит иначе, но и поныне в научных кругах есть скептики, пытающиеся убедить нас в том, что парапсихологических явлений либо не существует вовсе, либо они не заслуживают изучения за отсутствием практической ценности. Я к таким скептикам не принадлежу…

Лицо Нобелевского лауреата заполнило весь экран: гладкая бронзовая кожа, высокие скулы, сузившиеся от волнения черные глаза, капли пота, струящиеся из-под шапки белоснежных волос на широкий лоб. Вдруг он ослепительно улыбнулся.

— Парапсихологи из Стэндфорда позвали меня сюда, чтобы я помог им в проведении этого эксперимента. И вот мы здесь среди ночи вместе с мисс Альберт, всей ее командой и тремя сторонними наблюдателями, выбранными наугад.

Камера снова отъехала, и хозяйка дискуссионного клуба кратко объяснила, как будет проводиться эксперимент. Троих свидетелей попросили принести в студию карточки либо с изображением, либо с надписью. Содержание карточек известно только владельцам; они запечатаны в конверты, пронумерованные по порядку. Теперь наблюдатели ожидают в соседнем помещении, где нет телекамер и все мониторы отключены.

— Мисс Альберт, — обратился к ведущей Макгрегор, — верно ли, что в помещении не имеется никаких средств внешней связи? Ни телефонов, ни радиоаппаратуры?

— Никаких, — ответила та.

— Очень хорошо. Я бы хотел, чтобы собравшиеся здесь журналисты знали об этом. Продолжайте, Луциус. Поведайте нам о вашей собственно роли в эксперименте.

— Я дождусь вашей команды, — отозвался Кемп, — то есть момента, когда вы скажете мне, что ваш коллега, профессор Вайнштейн, готов к дальнему осмотру карточек, которые наблюдатели спрятали на своем теле. Затем я выйду в соседнее помещение, встану в дверях, попрошу достать конверты и подержать их, не распечатывая, в течение двух минут. Затем наши свидетели проследуют за мной сюда, к телекамерам, вместе с нераспечатанными конвертами. А там уж видно будет, не так ли? — Он снова сверкнул белозубой улыбкой.

— Да, — кивнул Джейми. — Благодарю вас, Луциус.

Публика в зале дружно выдохнула. Заскрипели кресла, поскольку многие подались вперед. Джейми о чем-то пошептался с Нигелем. Агент КГБ повернулся к Финстеру и проговорил тоже шепотом:

— Боже, неужели это возможно? Представьте, какое будет потрясение!

— Повторите еще раз, — усмехнулся чикагский мафиози. — Только по-фински.

Нигель взял в руки микрофон; Джейми отошел к левой кулисе.

— Боюсь, — лукаво улыбнулся Вайнштейн, — мне придется подтвердить ваши худшие подозрения… Я вхожу в транс!

Вздохи облегчения, смешки.

— Обычно, чтобы избежать отвлекающих моментов, мы проводим такого рода опыты в звуконепроницаемой камере. У нас есть специальное кресло, похожее на те, что стоят в парикмахерских, но оборудованное мониторами для регистрации жизнедеятельности мозга и всего организма в момент, когда ум наш парит в голубых эмпиреях… Но сегодня мы этого делать не будем, поскольку хотим, чтобы вы увидели экстрасенсорику в естественных условиях. И все же прошу вас по возможности не кашлять, не ронять карандаши, не скрипеть челюстями, если жуете жвачку, иначе я рассыплюсь в прах, подобно Дракуле на свету.

Взрыв смеха. Затем мертвая тишина.

Нигель закрыл глаза, дыхание его стало замедленным и углубленным. Американский профессор и ведущая на видеоэкране приняли выжидательную позу.

— Готов, — раздался бесстрастный голос Вайнштейна.

Джейми произнес в микрофон:

— Ваш выход, Луциус.

Камера в Калифорнии проводила Кемпа до выхода и переключилась на Сильвию Альберт. На электронном табло промелькнуло двадцать шесть секунд.

Нигель открыл глаза и объявил:

— Есть.

Джейми приблизился к краю сцены.

— Будьте любезны, кто-нибудь дайте мне лист бумаги и чем писать.

Служащий компании Би-би-си проворно достал лист желтой бумаги и карандаш. Джейми кивком поблагодарил и передал письменные принадлежности Hигелю, который несколько минут энергично царапал на листе, потом вручил его Джейми, а тот вернул его человеку из Би-би-си.

— Вот, прочтите и держите при себе.

За девять тысяч километров от Эдинбурга профессор Кемп вернулся в телестудию, ведя с собой двух женщин и мужчину. Вновь прибывшие уселись за столик и выложили на него запечатанные конверты.

— Знакомьтесь, наши наблюдатели, — произнесла Сильвия Альберт. — Лола Маккэферти Лопес, помощник окружного прокурора Сан-Франциско, Морин Седжвик, редактор «Сан-Франциско кроникл», и Рэбби Мильтон Грин, научный сотрудник Калифорнийского университета в Беркли… Итак, профессор Макгрегор, каковы ваши результаты?