Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги) - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 52

Гукмасов предлагал маршрут более сложный, чем тот, которым обычно ходили транспорты на перегоне Линдаллу-Ойсмолл. Время в пути увеличивалось на шестьдесят с лишним часов, но главным было не это: в его варианте значительно возрастала нагрузка по фактору навигационного обеспечения. Поняв, о чем идет речь, Детеринг не мог не восхититься. Фактически Гука поражал две цели сразу – даже если «свободные», случись им решиться на атаку, вдруг вычислят маршрут, трудно предполагать, что среди них сыщется штурман, способный отработать настолько сложную задачу.

– Я готов, – согласился Драпендра. – Давно так не морочился, но – тем интереснее.

– Я не сомневался, что ты согласишься, – одобрительно тряхнул головой Гукмасов. – Теперь о сроках…

– Плюсы от Бодуэна получены, – сообщил Костас. – Мы можем грузиться сразу после того, как решим вопрос с конвоем. То есть, если все будет, как я задумал, – уже послезавтра. Завтрашний день я оставляю на последние согласования.

– Кандидатуры не являются тайной? – прищурился Гукмасов.

– Теперь – нет, – засмеялся Костакис. – Старый хрыч Дуо-Виррен в сотый раз провозгласил себя «вечным должником» Ярдвар и рвется в бой. У него только одна проблема: он никак не может собрать в кучу своих истребителей, они ремонтируются где-то в системе. Если корабли готовы, он выйдет на меня до сегодняшней полуночи.

– Виррен действительно много должен… Я думаю, это не худший вариант. А что с его крейсерами?

– Где-то попали в трепку, как я понял. Но вроде ничего серьезного.

– Да, Виррен всегда найдет, где получить по шее.

– Зато голова у него до сих пор на месте, тебе не кажется? В отличие от многих других. Если бы Бодуэн предложил мне в дело кого-нибудь помоложе, я, наверное, сослался б

ы на старый насморк… А Виррен повидал жаб больше, чем мы все здесь.

Склад они покинули вместе с Гукмасовым и его подругой – Ицек ждал внизу, разговаривая со своим знакомцем-лидданом. Старец в плаще порядком заинтриговал Детеринга. Очевидно, он был одним из старших инженеров клана; получается, Ярдвар, помимо всего прочего, еще и вкладываются в разработки столь сложной боевой техники? Или только модернизируют закупленное на стороне? Никакой информации по этому вопросу он не имел, а она между тем могла оказаться весьма ценной.

– Значит, буду ждать карту загрузки и сигнал, – Гука протянул руку Костасу.

– Обсудим, – кивнул тот. – Если что – плановая связь завтра утром.

– Понял…

Подхватив Ройне, Гукмасов забрался в стоящий на краю площадки легкий атмосферный катер, прихваченный, очевидно, с его корабля, и ожидавший шефа пилот резво взял с места.

– Занятная житуха, не правда ли? – произнес Тальберг, с задумчивостью глядя, как в небе тает крохотная темная точка.

– Тебя давит? – заботливо поинтересовался Драпендра.

Инженер только фыркнул в ответ. Как это было уже не раз, подлинный смысл услышанного остался для Йорга в тумане, но очередную галочку в свой «внутренний блокнот» он на всякий случай поставил.

– …Сегодня можно «булькнуть», – острый локоть Костакиса пребольно воткнулся в бок Детеринга. – Крайний раз на этом шарике.

– Я должен понимать это как прямое указание? – поднял брови Йорг.

Командир постучал пальцем по его макушке и шустро рванул вверх по трапу «Шерпы».

– Чем ближе этот старт, тем все более странные ощущения меня корежат, – произнесла Кира, когда за ее спиной закрылась дверь каюты.

Йорг сдвинул дверцу встроенного шкафа и принялся раздеваться.

– Что именно? – спросил он, не оборачиваясь.

– Ощущение близости финала.

– Финала или… финиша?

– Развязки… о финише нам говорить рано, это я могу сказать почти точно.

– Не думаю, что развязка для нас наступит так скоро. Пока Ледневски никак не проявляет себя. В противном случае мы бы уже услышали о нем. А пока не будет хоть какой-то

ясности с этим деятелем, нам придется болтаться, как сопле – у Костаса под носом.

– Мне начинает казаться, что тебе это нравится.

– В каком-то смысле да.

Детеринг открыл пенал, в котором хранились походные припасы, и застыл, размышляя над его содержимым. Подумав, он решительно выдернул банку оливок, ветчину в пакете, галеты и бутылку довольно дорогого виски.

– Будем выполнять распоряжение командования? – спросила Кира.

– Вне всякого сомнения. Тащи посуду. Если начальство говорит, что сегодня можно, значит, подчиненным не «можно», а «нужно».

Девушка достала из стенного бара штатные «шерповские» высокие стаканы и тонкую пачку водорастворимых одноразовых тарелок корварского производства, рассчитанных на срок жизни примерно в три часа. Глянув на звезды имперских ВКС, вырезанные в темно-синем стекле стаканов, Йорг усмехнулся. Костас когда-то прикупил себе на удивление комплектный звездолет, что случалось нечасто – обычно на кораблях, отправляемых Флотом на аукционы, не оставалось даже молотков.

– Мне здесь действительно нравится.

– М-мм?..

– Да, – Детеринг сделал глоток виски, подцепил тонкой вилочкой оливку и откинулся на спинку кресла. – Это не значит, что я собрался менять профессию… как раз наоборот. Видишь ли, то информационное поле, в котором мы с тобой оказались, до недавнего времени считалось практически недоступным. Не было, я думаю, такого вот Костаса, да и вообще трудно было представить себе, что офицер Службы сможет благополучно адаптироваться в этих условиях.

– Мне, по крайней мере, это не удается. – Киру передернуло. – Слава богу, мое дело – молчать. Но если меня о чем-то спросят…

– Спросят, так отвечай, – усмехнулся Йорг.

– Отвечать? И что? Мне все время хочется напиться… прямо с утра. И так каждый день. Это не страх, Йорг, это… беспомощность.

– Страх беспомощности, – задумчиво уточнил Детеринг.

«Частые переходы от взбудораженности к апатии, – подумал он. – Хорошо хоть, что внешне это незаметно. Прямо как я в первые дни на Россе – в чужих горах…»

О, ему часто снились те первые дни, насквозь пробитые ледяным ветром, ослепительным полуденным сиянием недалеких снежных вершин, и – предрассветным громом барабанов в старом монастыре. Седые шпили его башен, зажатые в узком ущелье по берегам стремительной горной речки, и слабые желтые огоньки в окнах, издалека приветствующие Йорга всякий раз в минуты густых синих сумерек, когда он возвращался в обитель после дневной медитации на указанном наставником склоне.

Именно там он впервые смог осознать необъятность разума. Суровые скалы, местами поросшие вечнозеленым, цепким кустарником, бесконечность синего неба, тяжесть обяз

ательной алебарды за спиной… часы медитаций навсегда вырвали его из привычного замкнутого круга человеческого мышления, и со временем Йорг Детеринг научился ощущать себя частью единой Воли Вселенной. Он знал, что это – лишь начало пути, на который уходит жизнь; но первый шаг он сделал, и азимут был верным. Теперь для него не было ни своих, ни чужих.

Был только Последний Дракон.

И Единственный Удар, к которому нужно готовиться даже на пороге вечности, потому что на второй, скорее всего, судьба не отпустит времени…

– Когда я вижу корварцев, у меня возникает ощущение какого-то обмана, – произнесла Кира. – Как будто они… смеются над нами. А мы им верим…

– Это не так, – отозвался Детеринг, выпадая из задумчивости. – Нужно только понять, что у них другие правила и постулаты. Более сложные, чем те, к которым мы привыкли. Я знаю, что с ними трудно – они кажутся столь похожими на нас ментально, но эта схожесть обманчива. Совершенно другая эволюция, другие взаимоотношения полов, другой мотивационный вектор… боюсь, что играть с ними в «большие шпионские игры» мы не сможем никогда, даже через тысячу лет.

– Ну, они старше нас, – приподняла брови Кира.

– Не в этом дело. Корварцы на самом деле – уникальная по-своему «цивилизация игры». Телесное устройство всегда объясняет многое. Наши предки убивали себе подобных за лучший кусок добычи и за право воспроизводства, при этом фемаль далеко не всегда могла решать, чье семя ей носить. Фемаль корвари способна регулировать зачатие по своему желанию. Этот физиологический казус решает все. У нее может быть сколько угодно мужей, но выбор, от кого рожать, – всегда прерогатива будущей матери. Всего лишь физиология… но именно поэтому у корварцев по-другому работает подсознание.