Прекрасная мука любви - Мэтьюз Патриция - Страница 32

Стивен рассмеялся:

– Вот уж не думаю! Мой отец слишком занят своим виски.

– Он так любит виски? – удивилась девушка.

– Да, конечно, он... Погодите-ка, вы имеете в виду, что он пьяница?

– Ну да, – нехотя согласилась она. Стивен снова рассмеялся.

– Нет, моя дорогая Ребекка. Он не пьет виски, а делает его. Мой отец возглавляет компанию по производству виски под названием «Кентукки хоум».

– «Кентукки хоум»? Но это очень большая компания, – вмешался в разговор Хок. – У них полным-полно филиалов.

– Вторая по величине в Америке. – Стивен улыбнулся. – Теперь, Ребекка, вы понимаете, какая горькая ирония заключается в том, что я не имею права покупать спиртное. Я могу продавать его, но мне его никто не продает.

Внезапно Ребекку осенило.

– Ой, Стивен, да вы, должно быть, богаты! – воскликнула она.

– Богат ли я? Думаю, что да. По крайней мере мой отец – человек весьма состоятельный. Впрочем, я никогда об этом не задумывался. Видите ли, большую часть времени я провожу вне дома. Езжу по ярмаркам, участвую в скачках и живу на то, что зарабатываю. Так сказать, из гордости.

В этот момент пароход с легким толчком причалил к берегу, и в ту же секунду раздался такой оглушительный гудок, что Ребекка зажала уши. Палубу окутало белое облако дыма, однако быстро рассеявшееся.

– Смотрите! – Стивен указывал в сторону берега. – Вон стоит Джимс. Значит, нас все-таки встречают.

Ребекка взглянула в ту сторону, куда показывал Стивен: у края булыжной мостовой, тянувшейся вдоль кромки воды, стоял красивый новенький фаэтон, запряженный вороными лошадьми. На козлах его восседал кучер – величавый негр.

– Какой красивый экипаж! – восторженно воскликнула Ребекка.

– Не такой быстрый, как двуколка, но гораздо более удобный, – поддразнил ее Стивен. – Пойдемте, я еще должен проверить, все ли в порядке с нашими лошадьми и багажом, а мне не терпится показать вам «Дубовую долину».

И он сбежал по трапу на берег и устремился к фаэтону. Увидев Стивена, возница улыбнулся во весь рот и, соскочив с козел, крепко обнял его. Стивен быстро представил его Хоку и Ребекке.

– Ваш отец, мистер Стивен, наказал, чтобы я перво-наперво угостил вас и ваших друзей мятным джулепом по случаю вашего возвращения домой, – сказал Джимс и, подойдя к задку экипажа, открыл крышку сундука. – У меня для этого все припасено.

И действительно, в сундуке оказались: измельченный лед, виски, вода, сахар, мята и три серебряные чаши.

– Джимс в нашей семье с тех пор, как я себя помню. Он мне как второй отец, – тихонько пояснил Стивен.

– Я как-то раз пытался наглядно показать своим английским друзьям, что такое мятный джулеп, – заметил Хок. – И хотя я знал точный рецепт, когда стал смешивать компоненты, ничего у меня не получилось.

– Вкуснее того джулепа, что делает Джимс, я еще никогда не пробовал, – признался Стивен. – Джимс, выдай мистеру Хокинсу свой секрет.

– С удовольствием, но это вовсе не означает, что он сумеет им воспользоваться.

– И все-таки расскажи, – попросил Стивен, ухмыльнувшись.

– Как скажете, сэр. Итак, сначала берем листья мяты. Они должны быть свежими и молоденькими, как вот эти. Мнем эти листочки в серебряном кубке серебряной ложкой, но только очень осторожно.

И Джимс продемонстрировал, как это делается. Ребекка не сводила глаз со старого негра и поражалась его грациозным движениям.

– Потом, – продолжал Джимс, – после того как вы осторожненько помяли листья, вытаскиваем их из кубка, оставляя в нем только сок. Затем наполняем кубок колотым льдом, не более чем до половины. Затем берем самое выдержанное виски, которое только есть на белом свете... – Улыбнувшись во весь рот, Джимс вытащил из сундука бутылку «Кентукки хоум». – Лучше этого не найти, оно, как и положено, выдержано в дубовых бочках. Наливаем дозу с небольшой стаканчик. Только смотрите, чтобы оно растекалось по льду медленно-медленно.

Приготовив три чаши, Джимс продолжил свои объяснения.

– А теперь в большом хрустальном кубке вам нужно смешать сахарный песок с холодной водой, тоже очень медленно. Полученную смесь, густую, словно свежайшее масло, изготовленное в Древнем Египте, выливаем поверх льда.

И Джимс принялся разливать джулеп в чаши, тщательно следя за тем, чтобы порции были одинаковыми. В довершение ко всему Джимс украсил каждую чашу веточкой мяты.

– Прошу вас, мисс. – И он с легким поклоном подал Ребекке чашу.

Она взяла ее, ощутив приятный холодок, и с наслаждением вдохнула мятный аромат. Вслед за Ребеккой Хок и Стивен тоже получили свои порции.

– За что выпьем? – спросил Стивен.

– Как насчет того, чтобы выпить за победу? – предложила Ребекка.

– Отличный тост, – согласился он и, подняв вверх свою чашу, чокнулся с остальными. – За победу, – повторил он.

– М-м-м... Как вкусно! Просто восхитительно! – похвалила Ребекка, сделав глоток. – Джимс, Стивен прав: вкуснее вашего джулепа я ничего в жизни не пробовала.

– Я тоже, – подхватил Хок.

– А знаете ли вы, как появился джулеп? – спросил Джимс, прямо-таки расцветший от похвалы.

– Нет, с удовольствием послушаю, – ответила Ребекка. – И как же?

– Его изобрел один лодочник. Он причалил как-то к берегу, чтобы набрать в ручье воды для виски, и увидел, что на берегу растет мята. «А что, если попробовать добавить ее в виски?» – подумал он. Так он и сделал, и напиток ему очень понравился. Вот так и появился мятный джулеп.

– Какая замечательная история! – воскликнула Ребекка и захлопала в ладоши, понимая, что Джимс ждет от нее именно такой реакции. Впрочем, рассказ этот ей и в самом деле понравился.

– А кто-нибудь позаботился о наших вещах? – поинтересовался Стивен. – И о наших лошадях? Ведь помимо Брайта Мона, на борту парохода находятся и две лошади моих друзей.

– Не беспокойтесь, обо всем уже позаботились, – ответил Джиме. – Залезайте-ка лучше в фаэтон и наслаждайтесь своим мятным джулепом, а я мигом домчу вас до «Дубовой долины».

Какое это оказалось удовольствие – ехать в шикарном экипаже, потягивая прохладный мятный напиток! Ребекка откинулась на мягкие подушки, искренне наслаждаясь поездкой. Они ехали по Большому проспекту, и Стивен не преминул показать Ребекке с Хокинсом, где находится Луисвиллский жокейский клуб. Неподалеку от этого здания располагались только что построенные трибуны. Перед трибунами пролегала новенькая скаковая дорожка.

– Полагаю, вы в курсе, Хок, что это такое? – спросил Стивен.

– А как же! – отозвался Генри, – Здесь будет проходить первое Кентуккийское дерби.

– Дедушка – член ассоциации, – с гордостью сказала Ребекка.

– Ну конечно! – Стивен хлопнул себя по лбу. – Простите, пожалуйста, Хок! Какой же я идиот! Нашел кому показывать новый ипподром!

– Ну что ты, сынок, – успокоил Стивена Хок. – Не переживай, мне очень приятно еще раз на него взглянуть.

По скаковой дорожке бежали две лошади, и Стивен попросил Джимса остановиться на минутку, чтобы понаблюдать за ними. Лошади шли ноздря в ноздрю. Одна гнедая, миниатюрная, другая – вороная, покрупнее. Вороная оказалась сильнее. Она постепенно вырывалась вперед, и к тому времени, как лошади пересекли финишную черту, она опередила гнедую на два корпуса.

– Вы знаете, чьи это лошади? – спросил Стивена Хок.

– Да. Они принадлежат Макгрейту. Вороного зовут Чесапик, а гнедого – Аристид.

– Чесапик, похоже, отличная лошадь, – заметил Генри, и в голосе его прозвучала зависть.

– Почти все считают, что он выиграет Кентуккийское дерби.

– Но найдутся такие, кто станет против этого возражать, – буркнул Хок.

– В этом я не сомневаюсь. – Стивен кивнул Джимсу, и они тронулись. – Я, конечно, надеюсь, что победит Брайт Мон. А вы, я уверен, думаете то же самое про Черного Принца.

– Про Черного Принца? – нахмурившись, переспросил Хок. – А с чего ты взял, что я собираюсь выставлять его на Кентуккийском дерби?

– Ну, я... – Бросив быстрый взгляд на Ребекку и заметив, с каким волнением она на него смотрит, Стивен запоздало вспомнил, что обещал не выдавать ее тайны, и смущенно продолжил: – Я просто так подумал. Ведь это великолепная лошадь, вот я и предположил, что вы непременно будете ее выставлять.